Книга Зябликова Зина и методы нерационального мышления - Александр Бестужев

туда, откуда должны прийти техники, либо в противоположную сторону. Вот только интуиция, при мысли о том, чтобы пойти в ту тёмную нору, начинала биться в истерике и кататься по полу, словно чувствовала, что туда соваться точно не стоит.

Я уже было миновала место, где ранее стоял зомби, но вновь услышала приближающиеся голоса. Не долго думая, юркнула в отходящий совсем рядышком тёмный и не освещённый проход.

Я хотела только пропустить пришедших мимо, в пещерку с телепортом, но склон оказался слишком покатым, нога поехала, и я, не устояв на ногах, полетела вниз, прямиком в какую-то зловонную кучу.

Отплевавшись и выматерившись про себя, кое-как выбралась, но только для того чтобы тут же провалиться вниз - в тёмный узкий вертикальный тоннель.

К сожалению, факел при падении погас, и зажечь его уже не было никакой возможности. Поэтому, побродив по тёмной пещере наугад и прислушиваясь к доносящимся звукам, стала пытаться определить движение ветерка.

Мокрый палец не сильно помог, но судьба всё - же решила подарить мне и щепотку приятных моментов - через несколько часов блужданий в каменном лабиринте, я наконец оказалась в тускло освещённой пещере, которая использовалась как склад. Судя по запахам, когда - то эта пещера точно использовалась как склад для хранения еды, причем, судя по остаточному запаху, давно пропавшей.

Пока я бродила, мои глаза наконец-то привыкли к темноте, и я стала хорошо различать предметы, разве что прочитать ничего не смогла бы.

Внезапно вспомнилось, как в детстве, взрослые ругали меня, если долго засиживалась за книжкой. Приходилось укладываться спать, а так хотелось почитать, что приходилось что-то постоянно придумывать. Сначала это были попытки спрятаться где-то в других комнатах, даже закрыться в ванной и туалете. После того как меня вычисляли - я пряталась под одеялом и включала диапроектор, и уже в свете его лампочки читала книги. Очень быстро прикрылась и эта лавочка.

На моё счастье пришла зима, и у нас стали часто отключать отопление. Тогда я стала читать под тусклой, красной лампочкой обогревателя. До сих пор мне это кажется невозможным, ведь она так тускло светит, что ничего не видно, но я как-то умудрялась зачитываться Дюма и Сабатини, проводя все ночи в захватывающих описаниях невероятных событий иного времени.

- Шмаргус однажды сунул тортик в печь! - внезапно донёсся откуда-то из темноты голос.

Я подняла глаза к небу, которого само собой здесь не увидишь, и беззвучно спросила: "Опять? Ну за что ты так со мной? Чем я перед тобой провинилась? Какую бабушку не через ту дорогу перевела? Какую кошку не сняла с дерева? Какого ребёнка оставила без конфеты?"

- А руку из печи он не убрал! - вторил ему ещё один голосок, явно пониже.

- Поэтому когда студенты ныли, он им грудинку топором вскрывал! - вновь донёсся первый голос

- Мда, весёлые тут стишки в ходу, - повеселилась, с трудом перебрасывая своё щуплое тельце в одну из пустых бочек

- Куда девался у Шмаргуса кот?

- Погоди, какой кот? У Шмаргуса вообще никогда кота не было! Он не любит животных!

- Да какая разница? Ты продолжаешь играть?

- Нет, вот ты ответь на вопрос - какой кот, если начали с тортиков?

- Тортики, я бы сейчас полакомился вкуснятинкой!

- Медовый, с орешками, да ещё с черникой и кусочками клубники.

У меня у самой перед глазами предстал этот тортик, и не смотря на жуткий запах, идущий от полусгнивших качанов капусты, я чуть было не захлебнулась слюной.

- А мне больше понравился вчерашний, с бисквитом и заварным кремом.

- Это тот в который Малгоржата ещё кофе добавляла? Он был вкусный, но на прошлой неделе она пекла со сгущенным повидлом и кедровыми орешками. Там и вовсе пальчики оближешь.

- А я говорю, что медовый с орешками был вкуснее..

И тут обладатели обоих голосов наконец-то показались на свет. Что интересно, я уже не удивилась и даже не испугалась увиденному - по всей видимости мой лимит на страх и удивление окончательно исчерпали себя.

Я сидела в большой бочке из под капусты и разглядывала двух скелетиков, в грубых передниках, которые топтались совсем рядом и о чём-то спорили.

Нет, вы только представьте себе: два набора костей, лишённых глаз, кожи, мышц и языка, спорят о том какой из двух вчерашних пирогов был вкуснее, да так эмоционально, словно они его на самом деле пробовали. При этом оба одеты в синие плотные передники, какие когда-то в нашей школе носил вечно пьяный трудовик.

Когда один скелет почесал макушку, а второй - несуществующий зад, я уже не сдержалась и прыснула.

Оба скелетика подскочили на месте, заозирались и уставились на меня. Точнее сказать, они уставились на бочку в которой я и сидела, вдыхая невероятные ароматы Франции, в виде сгнившей капусты и давно испортившегося лука. Да эту бочку определённо никто не трогал с момента падения метеорита, погубившего динозавров, ну или кто тут у них был вместо них.

- Ага, попалась, - закричал один из скелетов, ухватив меня за волосы, и резко дёрнув, вытягивая из бочки.

- Отпусти, костяшка! Я тебе что репка? - заорала я от боли и попыталась отбиться, но скелетик сопротивлялся и не позволил мне