Книга Пустой (... на тему - s-t-i-k-s) - Андрей Сомов

делать, что делать…?

Вздрогнул всем телом от выстрела. Потом еще один и автоматная очередь. Где-то совсем рядом. Прямо над ухом.

Звук выстрела я слышал не часто, поэтому, честно говоря, не то, что бы напугался, а скорее растерялся.

Стрелять тут может только охрана, несущая караул на стенах. Больше на Базе оружия ни у кого не было. Выскочив на улицу, я стал озираться по сторонам.

Охрана на стене словно сошла с ума. Строчила из автоматов без остановки. И стреляли они явно не по людям. Ответного огня не было, и стояли они в полный рост. От казармы, которая располагалась ближе всех немногочисленных строений в стабе к ограде из бетонных блоков, я как заяц ломанулся к столовой. Единственное здание, кроме местной бани, которое я посещал часто за все мое время пребывание на Базе, и единственное, где находились люди. Все остальное и так немногочисленное население уехало на честный грабеж в город, и должно было вернуться примерно часа через два. И это в лучшем случае. Ито не все.

Мы явно находились под атакой зараженных. Так как иммунным мы нафиг не нужны. Нет, про нападение на стабы и захват с последующим разграблением и захватом территории я конечно наслышан. Но не в данном случае. Овчинка выделки не стоит. Люди, подготовленные и вооруженные это очень дорого. И терять такой ресурс во время штурма… либо вооруженного народа девать просто не куда, что вряд ли, либо стаб имеет колоссальную ценность, ради которой можно пойти и на такую жертву.

Кому мы нафиг сдались, провинциальное быдло, сидящее в болоте?

А значит в гости пожаловали зараженные. Если охрана отстреливается и до сих пор орет благим матом, нападающие точно не элита. Эти на стены не полезли бы, они прошли бы сквозь них. И давно уже было бы тихо. Только чавканье раздавалось по округе.

Добежав до столовой, я остановился на входе пытаясь разглядеть повнимательней, что возможно перескочит через стену. И вскоре я увидел, что это было.

Будь я матерым воином, вооруженным до зубов, а лучше вообще находясь в танке, то, наверное, я бы усмехнулся.

Бегун, как из тех, что атаковали мою электричку, неуклюже перевалился через стену. Видимо ему крепко досталось от охраны и двигался он не по балетному. Пытаясь встать на ноги, был добит автоматной очередью со стены.

Я усмехнулся, это я про себя сказал? Вслух? С каких это пор я стал таки бесстрашным? Не обосраться бы опять! Автоматчики все стреляли и стреляли снова и снова, видимо видели множество подвижных целей за стеной. Много тупых, голодных тварей. И все они хотят сожрать меня одного, ну кого же еще?..

Я кинулся к металлической двери входа в столовую, и она захлопнулась у меня перед самым носом. В щель я успел разглядеть перепуганную рожу говорливого охранника, который не безвозмездно поставлял мне живчик.

Я с разбегу воткнулся в закрытую дверь и только смог расслышать звук поворачиваемого замка. Мои не долгие переговоры с охраной результатов не принесли. Дверь, хранила гордое молчание. Блин, как не хочется умирать то в зубах тварей, тем более подставленным таким тупым идиотом.

Если бы я смог, то я выбил бы дверь и разорвал типа, оставившего меня на съедение тварям. Но стучаться головой и руками в кусок металла закрытой двери, занятие малоэффективное. Другое дело выбить в прыжке слуховое окно над дверью, которое делалось во времена строительства коммунизма, и мылось тогда же в первый последний раз, видимо по замыслу архитекторов из училища, служило частью декора в стиле соц-арт.

Я ведь не только колошматил руками и ногами по бревнышку, восстанавливая прежнюю спортивную форму и приобретая новую. Я активно подтягивался на газовой трубе, по которой уже давно никакой газ не тек, и приседал как кузнечик, пытаясь восстановить практически атрофированные мышцы на ногах. Физические упражнения давались мне с ощутимой болью, тем самым подвигая меня все более усложнять их и разминать далее одубевшие связки и сухожилия.

Подпрыгнув, растопыренными пальцами рук выбил часть стекла из окна. Стараясь не обращать внимание на разрезаемые до кости пальцы, подтянулся на разбитой полуовальной раме, лбом разбил и выбил часть окна и сделав подъем-переворот ввалился в расцарапанным в клочья животом и спиной внутрь.

Сидя на бетонном полу, на осколках разбитого окна я внимательно разглядывал направленный мне в лицо обрез двуствольного ружья. Направил мне в лицо это ружье своей трясущийся рукой мой ненаглядный взяточник -охранник.

Мужик, лет пятидесяти. Уже без всякого намека на талию и с лысеющей башкой.

– Рехнулся? – скромно поинтересовался я.

Глядя на его перепуганную рожу, гнев на его трусость и предательство, у меня не прошел. Просто стал тише. Но этот жирный боров оставил меня на съеденье тварям!

Этот тупой хряк, соблаговолил отдернуть от моего лица ствол и грузно передвигаясь по комнате быстро и без всяких пауз заговорил. Хоть бы поинтересовался моим самочувствием или помог подняться… Извинений от него я тоже не услышал. Нормальное оружие в виде автомата охране столовой не давали, просто шум поднять, если склад с продуктами грабить начнут. И обрез ружья был его собственным. В кого он собирался из него стрелять? Совершенно не понятно. Видимо, пытался как-то самоутвердится или потешить свое самолюбие наличием огнестрела. А скорее всего, просто ему было не так страшно!

Говорил он много, очень много… Просто какой-то бессвязный поток сознания. Мысли заскакивали одна за другую, задавал сам себе вопросы сам же на них отвечал… Метался от стены к стене расталкивая стулья… Мозг, явно не успевал за языком.

Да он же ссыт! Это не состояние шока, это элементарная трусость!

С трудом удалось у него узнать, что поварихи живы и спрятались в холодильнике.

– Ты его хоть выключил? – спросил я у него.

Я обматывал свои разрезанные руки полотенцами под бормотанье истеричной свиньи мечущийся туда-сюда по залу. В потоке его безсознания и бессвязных звуков я уловил одну здравую мысль, с которой после не долгих раздумий согласился. Тварям, которые судя по звукам и топоту уже были за дверью, сходя с ума от запаха моей крови, которая в избытке была на полу и тряпках не столь давно бывшими чистыми полотенцами надо кинуть что ни будь сожрать. А это что-то вкусное или я, или поварихи.

А у него ружье… оно настоящее, оно стреляет, …и он меткий, …те, что этот тогда... ведь выломают дверь… ты еще, это, показал им всем куда… ползти надо, а он только для