Книга Плюс бесконечность - Андрей Александрович Борщёв

он лишь нужный кому-то эпизод… — Симонов внимательно слушал — Так вот, я послал тебя за кристаллом убийцы Малыша и Карлсона, зная, что от её чипа на самом деле ничего не осталось. Я договорился в морге, чтобы тебе отдали пустышку. Мне надо было знать, что ты станешь с ней делать.

— Я привез её в наш отдел по восстановлению — сказал Артур.

— Я знаю — утвердительно сказал Владимир — я пустил за тобой скрытое наблюдение.

— В этом не было необходимости — попытался состроить обиду Артур.

— К сожалению, была — не согласился Злобин — И, еще, на будущее, если следим мы, то это вовсе не означает, что не следят за нами.

— Учту.

— Дорога к Валентине Ильиничне для нас теперь закрыта — сделал вывод Злобин.

— Но нас однозначно отстранят если мы перестанем сохранятся. Я то — ладно, а вот ты уже два месяца у старушки не был — забеспокоился Артур.

— А что тебя тревожит, что меня прикончат и придется всё мне рассказывать, что прожил с последнего раза и не сохранил — отшутился Владимир.

— Нет, просто, сложившаяся ситуация даёт понять, что мы на правильном пути, а без страховки нельзя.

— Ты прав, без страховки нельзя. Сохранятся нельзя. Иначе…

— …Наши воспоминания просмотрят и используют в своей игре — продолжил мысль Артур.

— Но чтобы начать свою игру — надо сначала понять чужую — афоризмом высказался Злобин.

— Это точно. Думаю самое время позаботиться о резервных копиях для нас где-нибудь на стороне.

— Для меня это трудно, во-первых, это запрещено уголовным законом, во-вторых, я не смогу спокойно спать, зная, что моя копия мозгов где-то лежит, а вдруг что, не хочется даже предполагать? — Злобин сделал странный жест рукой, обозначающий, по всей видимости, что его мозги вышли из черепа и куда-то ушли.

— У меня есть спец, сейчас находиться под программой защиты сознаний, он всё устроит.

— Годится, не так — так по-другому.

5

Два детектива подъехали к косметическому салону «Апполон», оставив машину на парковке, зашли внутрь. В большом зале было много людей, все занимались своими делами и никто не обратил на двух капитанов внимание кроме администратора — молодой девушки с модельной внешностью. Она подошла и дружелюбно заглянув в глаза посетителям спросила:

— Вы по записи господа, у нас, к сожалению, нет свободного посещения.

— Да мы записаны к мадам Волынской, нам назначено на… — взглянув на часы, Артур выбрал ближайшее время — …на 12 часов.

— Как вас представить?

— Она ожидает, просто скажите что «он пришел».

— Как изволите… — девушка покорно удалилась. Через минуту она вернулась и пригласила мужчин за собой. Она провела их через зал, затем дверь, длинный освещенный коридор и оставила в небольшом, но очень уютном фойе с двумя креслами и камином. На полу был натуральный шерстяной ковер с высоким ворсом, над камином весела шкура белого медведя. Насколько мог вспомнить Злобин, эти животные были истреблены около ста лет назад и их великолепием, хотя бы в таком исполнении мог насладиться далеко не каждый человек. Они не успели даже присесть, как массивная дверь отварилась и им навстречу с распростертыми руками выбежала эффектная блондинка. Она обняла Симонова и расцеловав его в обе щеки начала радостно причитать:

— Арти, мальчик мой, как я рада!

— Ладно, ладно, перестань. Он свой — начал отплевываться Симонов — Модест, я же хорошо помню, каким ты был мужиком.

Модест, спрятанный в теле женщине сразу прекратил показуху. Подойдя к Злобину, протянул ему правую руку и представился:

— Модест, но на людях Мода.

— Владимир, в миру так же — пошутил Злобин и отметил, что рукопожатие вполне мужское. Проводив гостей в свой кабинет, Модест предложил им присесть на диване, а сам расположился в кресле напротив. Приятно пахло травами и ещё чем-то неуловимым, расслабляющим.

— Как жизнь, писаешь уже сидя — спросил Симонов.

— Да, привык, ваша психологическая служба, ну та, что по процессу адаптации консультирует, чистый отстой, я с ума сначала сходил, думал кончусь. А сейчас свыкся, женщиной быть тоже своя наука, но я надеюсь, что это не навсегда.

— Когда мы тебя спрятали, год назад?

— Год и три месяца — уточнила Мода.

— Да, большое мы с тобой такое дерьмо со дна подняли, сколько за тебя тогда азиатский синдикат давал? — спросил Артур.

— Три миллиона — гордо озвучил цифру Модест.

— А, это то дело с промышленным шпионажем, припоминаю — включился Владимир.

— Помнишь, кодовое слово проекта по твоему сохранению? — спросил Моду Артур.

— Конечно, «Тиресий» — в честь одного из героев древнегреческих мифов, — которому довелось побывать и мужчиной, и женщиной — утвердительно ответил Модест.

— Это я придумал — гордо заявил Симонов — примечательно, что на вопрос Зевса и Геры, кто более наслаждается при занятиях любовью, Тиресий отвечал, что женщина в десять раз сильнее, чем мужчина… Это конечно не цель твоего проекта, но всё же очень любопытно узнать от первоисточника… — Артур с обескураживающей улыбкой посмотрел на своего «Тиресия».

— Ну, мальчики… — засмущалась Мода — не было шанса проверить, поверьте, ещё не было — Мода покраснела и заспешив переменить тему сказала:

— Спасибо, что сохранил меня Артур, ты знаешь, я по гроб обязан.

— Мы как раз к тебе за этим и пришли.

— Понимаю, стал бы ты открыто навещать свидетеля, спрятанного по программе защиты сознаний.

— Да уж, дела обстоят таким образом, что нам самим надо сохраниться.

Мода прикусила нижнюю губу, обнажив белоснежные зубки.

* * *

Провожая через час своих сохраненных гостей, Мода вывела их с черного входа, где уже ждала «Каста». Пожав руку Владимиру и поцеловав Артура в щеку Мода, тайком что-то шепнула ему на ухо. Владимир заметил, но не подав виду присел в машину. Уже в дороге, не выдержав долгой паузы, Владимир спросил:

— Ну, всё-таки, кто?

— Женщина — с улыбкой произнес Симонов. Каста плавно двигалась по шоссе в сторону управления внутренних дел.

6

— Славно поработали ребята — хвалил Гомонов напарников. Он приехал от генерала. Тот видно был доволен и шеф по этой причине был в хорошем расположении духа.

— Есть еще не выясненные обстоятельства — заикнулся Владимир.

— Какие еще такие обстоятельства? — с лица шефа медленно начала сползать улыбка. Он