Книга Кардиограмма страсти - Молли Эванс

Мигель расстегнул ремень на сиденье автомобиля, но у него не было сил открыть дверцу.

– Я не знал, что вы были замужем. Впрочем, это не мое дело.

– Нет проблем. Это была ошибка с самого начала, но я исправила ее, как только поняла, что происходит.

– Что вы хотите этим сказать?

– Я вышла замуж за человека, который ложился в постель со своими деньгами вместо жены. Амбиции и жадность не оставили места для меня. – Она шмыгнула носом. – Все еще больно вспоминать. Мне нужно было понять раньше.

– В конечном счете вы все поняли.

– Да. Хотите, чтобы я проводила вас? – спросила она, меняя тему. Ее лицо освещало зеленое пламя приборной панели, и он мог видеть слабую улыбку на ее губах.

Я знаю, что уже поздно, но, может быть, вы захотите выпить чашку кофе или что-нибудь перекусить, прежде чем отправитесь домой? Мы оба не обедали и долгие часы не отдыхали.

– Если у вас только растворимый кофе, я – пас. Я смогу перекусить дома.

Он погладил ее колено.

– Пойдемте. Я сделаю вам сэндвич или что-нибудь еще.

Пока Мигель суетился на кухне, Вики слонялась по коридору с бокалом вина, который он наполнил для нее, и рассматривала фотографии на стенах.

– Они прекрасны, Мигель. У вас красивая семья.

– Спасибо, – сказал он. – У меня целая стопка фотографий, которые надо бы развесить, но я просто не могу найти времени, чтобы сделать это.

– Еще родственники?

– Да. У моей матери восемь сестер и братьев, у отца девять, и у меня самого четверо.

Глаза Вики расширились.

– Ого! А у меня только два брата. У старшего двое детей. У младшего собственный бизнес, на котором он женат, так что я сомневаюсь, что от этого брака появятся какие-нибудь дети.

Мигель рассмеялся:

– Будем надеяться, что нет.

Он подтолкнул сэндвич на бумажной тарелке через стойку к Вики, и они вместе уселись на высокие стулья и стали есть. Было что-то удивительно безыскусное и привлекательное в том, чтобы брать руками простую еду.

Пока Мигель смотрел, как Вики отщипывает виноградины от маленькой грозди, которую он ей предложил, он обнаружил, что его возбуждает вид ее маленьких пальчиков, перебирающих фрукты, словно они слишком нежны, а потом целует каждую ягоду, прежде чем положить ее в рот.

– Почему вы это делаете?

– Делаю что?

– Целуете каждую виноградину? – Он смотрел на ее руки, взявшие следующую ягоду.

– Я этого не осознавала. Должно быть, я устала. Ребенком я слышала, что нужно благодарить богов виноделия за хороший урожай, или что-то вроде того, – сказала она и отмахнулась от сентиментальных слов. – Это глупо, я знаю, но никому не будет хуже от моей благодарности.

– Мне это нравится. – Он взял кисть винограда со своей тарелки, поцеловал ее и протянул ей.

Ее глаза вспыхнули подозрительно, но любопытно, в них светилось желание. Продолжая сомневаться, она наклонилась вперед и приняла виноград из его рук. Мягкое прикосновение ее губ к его коже распалило его.

Не отводя от него взгляда, она взяла виноград со своей тарелки, поцеловала гроздь, а затем протянула ягоды ему.

– Я думаю, так они лучше на вкус. Как вы считаете?

Глубоко в нем разгоралось пламя. Это был животный инстинкт, что-то дикое и свободное, что он прятал так долго. Он согнул пальцы и принял виноградины из ее пальцев. Их сладкий и одновременно острый вкус взорвался у него во рту.

– Так лучше. – Он придвинулся ближе к ней. – Я думал, что будет то же самое.

Что – то же самое? – Ее глаза смотрели на его губы. Она знала, что он хочет поцеловать ее, и она, очевидно, не была оскорблена его вниманием.

– Если я поцелую вас и затем съем виноградину. Будет ли она такой же на вкус? – Он придвинулся совсем близко к ней.

– Единственный способ узнать – это попробовать, верно? – Она облизнула губы, ее дыхание было быстрым и прерывистым, и она позволила ему подвинуться так близко, пока между ними не осталось только пара дюймов.

– Это будет единственный грамотный научный анализ.

Наука не могла долго ждать ответа, так же как Мигель. Он сократил крохотное расстояние между ними, прижал к себе ее изящное тело и приник губами к ее раздвинутым губам. Его обдавало жаром всякий раз, когда он касался ее. Ее кожа, ее волосы, ее грудь горели в его руках, а прижавшееся бедро заставляло его еще больше возбуждаться.

Это была ее плоть, ее фруктовый вкус, который в конце концов заставил его забыть об осторожности и предубеждении, пробудив в нем почти животный инстинкт. Вкус ее шелкового языка на его языке, наполненный свежестью винограда, смешанный со вкусом ее слюны, заставил его пожелать отбросить в сторону все свои сомнения и раздеть ее прямо здесь.

Ее руки обвились вокруг его плеч, и она крепко прижалась к нему. Он так давно не был с женщиной. Она была замечательна, и добра, и очаровательна, как никто.

И он не заслуживал ее. В этом была проблема. Она прервала поцелуй, но не отстранилась. Ее дыхание было таким же частым, как его, и он чувствовал, как их сердца бьются в такт, словно у них было одно сердце на двоих. Если бы он не был тем, кем был, и если бы обстоятельства были другими, они могли бы позволить этому чувству расцвести. Но он доктор, а она его медсестра. Вот так просто. Слова «если бы только» эхом отозвались в его сердце и его душе.

– Винограду? – спросила она и отодвинулась.

– Что? – Он моргнул и постарался сфокусироваться на ней.

– Чтобы закончить эксперимент, нам нужно съесть виноград.

– О да. Верно. – Увеличивая расстояние между ними, он присел на стул. Он взял виноград и протянул виноградину ей.

– Спасибо. – Я бы сказала, что это открытие, и если его опубликовать, оно завоюет весь мир.

Он рассмеялся:

– Вы сумасшедшая. – Потом его улыбка угасла. – И этот день был довольно сумасшедший, не так ли?

– Это еще мягко сказано. – Она откинула волосы с лица. – Не могу вспомнить, чтобы я тратила за день так много адреналина. Я надеюсь, что с Карлосом все будет хорошо.

– Я тоже. – Они оба знали, какими могут быть осложнения. Респираторный дистресс-синдром может убить его, или сделать его выздоровление медленным, или навсегда изменить его.

– Однако я должна спросить вас: почему вы отослали членов семьи в банк крови? Кровь, которую они сдали, не будет использована для Карлоса. Ее нужно было сдать заранее, и вы это знали.

Неспособный сопротивляться ее очарованию, он позволил своей руке погладить ее по щеке.

– Я знаю. Карлосу нужно было много крови во время операции и, возможно, после, но семью надо было чем-то занять. Было хорошо пополнить запасы банка крови. Я уверен, что они были в восторге.