Книга Король русалочьего моря - Т. К. Лоурелл

тут значение сказанного новой соседкой дошло до ее мозга.

Танцует! В мире Исабель знатные дамы, конечно, танцевали, к ней и самой приглашали как-то учителя, но величавые придворные контрдансы, приличествующие дочерям благородных домов, не дают подобной мускульной выучки. Такое Исабель видела только раз – точно, вот где! – когда в Монтерей пришел табор, и цыганки, такие же вот поджарые и жилистые, изгибались в своих страстных и нечестивых плясках на площади у самой церкви. Но новая знакомая не шла с ними ни в какое сравнение в первую очередь потому, что страсти в ней не чувствовалось ни на грош, да и их животной, но все же естественности тоже.

Наверняка, решила Исабель про себя твердо, есть и приличные виды танцев. Мир большой, как любил говорить дядя Алехандро, и люди в нем бывают разные, а уж обычаи – тем более. Исабель и сама читала о разгульных венецианских карнавалах, так что, может, женщины Венеции и танцевать могут напропалую, и ничего в том дурного нет?

Новая знакомая – Одиллия, да – поставила последнюю книгу на полку, изучила результат, задумчиво покусывая верхнюю губу, а потом, видимо, решив удовольствоваться достигнутым, развернулась и уселась на кровати по-турецки. Заодно завернулась в лежавшую… да, таки шаль, но огромную, оставив открытыми и тем только подчеркивая ни на дюйм не ссутулившиеся плечи (неужели ей так удобно?) и голову на длинной, по-лебединому изогнутой шее. И уставилась на Исабель.

Исабель на своем стуле невольно выпрямилась, готовясь ответить на вызов, но венецианка смотрела не вызывающе, а словно Исабель была такой же книгой, и надо решить, куда ее поставить и скоро ли понадобится. А потом Одиллия сморгнула, и наваждение вдруг рассеялось.

– Я думаю, – пояснила она, – не стоит ли пойти на разведку.

– Тем более что самое время поужинать, – отозвалась Исабель, стараясь попасть ей в тон, и еле сдержалась, чтоб не поморщиться: получилось как-то… резковато. То ли новой соседке помогала авзонийская привычка говорить чуть нараспев, то ли еще что, но у Исабель вышло опять почти как у деда. Почему-то на этот раз ее это не порадовало.

– На ужин я бы не очень рассчитывала, – заметила Одиллия так, словно для нее это было дело обычное, – но осмотреться у нас время есть. На людей посмотреть и себя показать, – последнее она сказала так, будто кого-то цитировала, пробуя чуждую себе фразу на вкус.

Вот эту небрежность скопировать было уже полегче, чем акцент.

– Да, ты права. – Откинуть голову – да, вот прямо так, и плечи… легко! – Мне еще надо найти моего вассала. Отдать ему распоряжения.

Светлые бровки Одиллии слегка сошлись.

– Вассала?

– Да, – проронила Исабель, еще чуть приосаниваясь. – Ван Страатен, фламандский принц.

Она немного подчеркнула последнее слово на тот случай, если новая знакомая не в курсе, но лицо венецианки осталось бесстрастным как маска.

– Даже Альба позволяют фламандцам учиться?

Исабель могла бы сказать, что фламандцы в Академию попадали хоть и редко, но не настолько, чтобы их появлению тут дивиться, но это звучало бы как оправдание, а до этого она решила не опускаться.

– Конечно, не всем, – твердо отрезала она. – Но мой Ксандер лучший. А превосходство заслуживает своих привилегий, – ввернула она слова дяди Луиса.

– Конечно, – отозвалась Одиллия, снова то ли соглашаясь, то ли желая распробовать слово. – Раз он здесь. И тем более, если ты его хвалишь. – Последнее она сказала будто недоуменно. – Интересно будет на него посмотреть.

– Я его тебе представлю.

Уголки бледных губ тронула улыбка.

– Думаю, нам всем друг друга не миновать. Но… спасибо. Правда, фламандский я так и не выучила.

Тут пришла очередь Исабель сморгнуть.

– Тебе-то зачем?

Одиллия чуть пожала плечами.

– Наш северный дом недалеко от Нидерландов.

– Фландрии, – поправила Исабель, вскинув бровь.

– И Фландрии, и Голландии, и Гельдерланда, – охотно отозвалась Одиллия. – Так что одним словом называть проще.

Серые глаза были распахнуты, пожалуй, нарочито наивно. Исабель уже приготовилась ответить подобающей отповедью, но вдруг снова ощутила неприятный озноб, как от подмороженной мартовской реки. Даже гневный огонь отказался согреть руки, словно прячась подальше от этого стылого льда.

Когда Одиллия опять внезапно улыбнулась, тепло и лукаво, Исабель еле подавила порыв отшатнуться – или наклониться ближе.

– Пошли? – только и сказала венецианка.

В коридоре не было никого, но пустынности не ощущалось и на волос. Из-за дверей раздавались голоса, кто-то, судя по скрипу, двигал мебель; едва не стукнув их дверью, в коридор выскочила Леонор, глянула на них, безнадежно вздохнула и закрылась обратно, крикнув кому-то невидимому: «Нет, не мужики!» Одиллия хмыкнула. Тут же распахнулась другая дверь, и Исабель еле успела отскочить.

– Я сейчас съем быка! – объявил оттуда решительный голос кудряша Франца, ненадолго опередив хозяина. – Ой, фрейлейн, простите! Я так неуклюж!

– А вы уже устроились? – вынырнул откуда-то из-под мышки гельвета Клаус. – И вы знаете, где добыть еду?

– Мы шли на разведку, – сообщила ему Одиллия таким заговорщическим тоном, будто разведка была не иначе как в стан дикой орды. – Идемте с нами?

– Если сеньориты позволят, – Мигель возник рядом с Исабель по другую сторону от Одиллии, – я буду счастлив сопровождать вас.

Исабель признательно подала ему руку, которую он бережно положил на свою. Она бросила взгляд на Одиллию, желая поглядеть, какое впечатление на новую знакомую окажет настоящая галантность, но тут раздался самый невыносимый голос на свете и, как всегда, испортил красоту момента.

– В сражении с таким врагом, как ужин, – констатировал Ксандер, – помогать дамам легко и приятно.

Смуглое лицо Мигеля посерело, и он шагнул вперед, но в то же мгновение открылась дверь на лестницу, и появились те самые старшекурсники, которые провожали их до башни Воды. Мигель чуть поиграл желваками и закусил губу, но промолчал, благо на него уже никто не смотрел. Исабель бросила украдкой взгляд на Одиллию: венецианка смотрела на Ксандера пристально, чуть прищурившись, и так же одними уголками губ улыбалась, словно сама не знала, что улыбается.

– Ну что, устроились и проголодались? – звонко спросила старшекурсница. Даже, пожалуй, слишком звонко: Исабель бы прижала уши, если б могла, с акустикой в коридоре было все хорошо.

Ответом провожатой послужил нестройный гул, на который она кивнула.

– Тогда айда за нами!

– Интересно, – шепнула Одиллия в самое ухо Исабель – даже не шепнула, а скорее выдохнула, – у нас что, будет еще испытание?

У Исабель тоскливо засосало под ложечкой.

– С чего ты решила?

– А ты посмотри, как они нервничают.

Исабель послушно посмотрела. И парень, и девушка – она почему-то только сейчас сообразила,