Книга Ревизор: возвращение в СССР 2 - Серж Винтеркей

опомнившись, попросил я, — то можно ли его устроить недалеко от какого-нибудь населённого пункта?

— Зачем?

— Ну, спокойней будет, мало ли что, — уклончиво сказал я. Понял уже, что про его проблемы с сердцем больше напоминать не надо — мужик непробиваем. А если вдруг его прихватит, может рядом в какой-нибудь деревеньке хоть фельдшера найдем или машину его в город отвезти, до больнички.

— Посмотрим.

Мы двинулись дальше напрямки через поле и вскоре вышли к искусственным посадкам. Широкая лесополоса, ровными рядами засаженная молодыми густыми сосенками высотой метра три.

Мы поехали вдоль этой лесополосы. Эх, летом тут, наверное, маслят полно. До грибной охоты я жаден.

Доехав до конца посадок, мы увидели за ними слева деревеньку примерно в полукилометре от нас. К деревне мимо посадок шла укатанная снежная дорога. В другую сторону, направо, дорога поднималась на холм, а что там, за холмом, отсюда видно не было.

— Тут за посадками и встанем, — оглядываясь по-хозяйски, сказал Аркадий Наумович и вернулся немного назад к единственной старой берёзе между посадками и полем. — И лапника полно, будет на чём спать, и девчонки не будут скандалить, что им присесть негде.

Место, и правда, удачное, живописное. Мы собрались возле старой берёзы, сняли лыжи, рюкзаки, стали распаковываться.

— У кого топор? — крикнул Аркадий.

— У меня, — отозвался наш одноклассник Олег Афанасьев, стройный брюнет выше среднего роста, которого наши парни почему-то звали Фома.

— Вот эта берёзка, — показал Аркадий на деревце с кривым раздвоившимся стволом, — здесь совсем не по делу растёт.

— Понял, — ответил Олег, отвязывая топор от рюкзака.

— Это на дрова? — спросил недоверчиво я. — Этого же мало.

— Это на подпорку на костер для кана. Видишь, рогатина какая, — добродушно пояснил мне парень.

Что я с ним раньше не общался? Нормальный, вроде, пацан.

— Ещё бы такую одну и сверху перекладину, — сказал он.

Я огляделся по сторонам. Молодых деревьев в непосредственной близости больше не было. Куда-то далеко идти искать подходящее дерево без топора смысла не было.

— А у нас один топор всего? — крикнул я.

— Ещё один должен быть, — отозвался Аркадий. — У кого второй топор?

Второй топор оказался у Тимура. Я подошёл к нему.

— Ну что, пошли за второй рогатиной? — предложил я. — И вообще, дров надо раздобыть.

Тимур достал топор, и мы пошли с ним вместе дальше за посадки, вперёд.

— Как думаешь, — спросил я его, — который сейчас час? Скоро темнеть начнёт?

— Так уже начинает, — взглянув на часы, ответил он.

— Времени, значит, у нас совсем нет, — пробормотал я. — Пока найдём, пока срубим… И дрова будут влажные.

Нам повезло, не очень далеко, за дорогой, мы нашли большую старую поваленную берёзу.

Эх, бензопилу бы. Но какая тут бензопила! Так придется горбатиться.

Тимур рубил сучья, я оттягивал их, чтобы ему удобнее было. Мы отковыряли две большие ветви, которые каждая были больше, чем то, первое срубленное деревце, и потащили их к лагерю.

Славка шаманил у костра. Я постоял, понаблюдал. И берёзовой коры было полно, и тонких берёзовых веточек, но костёр у Славки никак не хотел разгораться.

Для второй рогатины из тех веток, что мы притащили, ни одна не подошла. Ничего, на дрова пойдут. И мы с Тимуром пошли обратно к поваленной берёзе.

Нашли несколько веток поменьше, срубили их, ещё веток нарубили, чтобы не пустыми идти и потащили добычу к лагерю.

Когда мы вернулись, костёр у Славки предательски дымил и всё. Лёха и Олег, в этот момент, наперебой предлагали, и, видимо, не в первый раз уже, свою помощь, но раздражённый Славка грубо послал их идти ставить палатки. Эмма, стоявшая рядом со Славкой, нетерпеливо бубнила что-то, чем ещё больше раздражала его.

Мы с Тимуром переглянулись, ухмыльнувшись, и пошли рубить лапник под палатки.

Вскоре общими усилиями мы установили две большие армейские восьмиместные палатки. Почти стемнело. Мы занесли свои рюкзаки в палатки. Предложили девчонкам разместиться.

Костёр все еще не разгорелся и выглядел так, как будто вот-вот потухнет. Злой Славка никого к нему не подпускал.

Сидеть было не на чем. Единственное бревно, которое мы обнаружили за дорогой, было очень большое, его никак не перетащить сюда.

Мы пошли сидеть в палатку. Девчонки уже разложили свои спальники, мы последовали их примеру.

Я почувствовал голод и достал баранки. Предложил их всем. Девчонки оживились и накрыли целый импровизированный стол. Тимур достал бутылку бормотухи. Девчонки неодобрительно покосились на него, но говорить ничего не стали.

— Давайте, по три капли, — предложил Тимур нам.

— Ты давай потише, а то Аркадий услышит или вожатая, — зашикал на него Олег, — отберут сразу.

Лёха достал своё пиво. Олег подставил Тимуру свою кружку. Диана со Светкой разлили по кружкам бутылочку пива на двоих. Я отказался — вот уж чего я точно не буду пить, так это бормотуху. Мне девчонки предложили пиво из своих кружек — я согласился, им меньше достанется. Молодые еще, не понимают, что в хорошей компании алкоголь вообще не обязателен.

Было холодно. Пиво не пошло. Зато Юлькины пирожки и Веткины пирожные зашли на ура. Настроение поднялось, усталость ушла. Мы с Тимуром одновременно подумали, что чего-то не хватает.

— Надо помочь Славке, — решили вдруг мы и вылезли из палатки.

Костёр наконец-то разгорелся.

— О, Славка! — воскликнул я, подходя к нему. — У тебя всё-таки получилось!

— Это не я, — буркнул Славка. — Это плексиглас Аркадия Наумовича.

Я похлопал друга сочувственно по плечу и пошёл обратно к палатке.

— Девчонки, — позвал я, — идите греться к костру.

Жаль, что сидеть не на чем.

Я предложил накидать лапника вокруг костра, а сверху сесть на свёрнутые спальники.

Мы так и сделали и вскоре все сидели вокруг огня и грелись.

На рогатинах повесили над костром два кана. Я заглянул в них, там грелась вода.

— А где воду взяли? — удивился я.

— Действительно, где мы воду взяли? — передразнила меня вожатая.

Я подозрительно уставился на неё, терзаемый смутными сомнениями.

— Вы что, снег растопили? — сделал я очевидный вывод. — Он же грязный!

— Чего это он вдруг грязный? — усмехнувшись, возразила вожатая.

Понятно. Что с неба упало, то не может быть грязным. Я махнул рукой, делайте, что хотите. Похоже, основательно испорчен я реалиями 21 века, никак не могу расслабиться и относиться ко всему проще.

Девчонки принесли из палатки мои баранки, пирожки и пирожные и раздавали всем желающим. По кругу пошёл кулёк с юбилейным печеньем. Все с нетерпением ждали, пока в среднем кане закипит вода и можно будет заварить чай.

— Аркадий Наумович, — попросил кто-то. — Расскажите про войну.

— Война — это страшно, — ответил Аркадий. — Мы