Книга Замок тайн - Симона Вилар

Она, кажется, заметила этот неодобрительный взгляд и, поспешив спрятать руки в складках юбки, повернулась к сестре:

– Я уже все приготовила, как ты велела. Для джентльменов отведены две комнаты в западном крыле.

Джулиан оглянулся на короля. Тот чуть нахмурился. У обоих мелькнула одна и та же мысль: Ева Робсарт заранее приготовилась к тому, что привезет их в Сент-Прайори. Конечно, этот план мог возникнуть у нее до того, как они встретились, но за время вынужденного путешествия у них уже выработалась привычка всех подозревать.

Рэйчел поняла, что сказала что-то не так, и растерянно взглянула на сестру. Но Ева держалась спокойно и не глядела на гостей, а когда в приоткрытую дверь вбежало штук семь спаниелей, стала играть с ними.

Карл переглянулся с Джулианом, но потом, пожав плечами, присоединился к Еве. Всем была известна его слабость к этим маленьким ласковым собачкам. Он даже взял одного песика на руки.

– Прелестные создания.

Ева согласно улыбнулась. Потом, сняв шляпу и кокетливо тряхнув локонами, сказала:

– Я пойду переоденусь к ужину, а ты, Рэч, проводи гостей в их покои. – И, подхватив шлейф амазонки, она быстро взбежала по лестнице.

Глава 5

После того как Карл обмылся с дороги, переоделся и пригладил щеткой свои непокорные черные волосы, его настроение окончательно исправилось. Здесь, в этом монументальном жилище лорда-республиканца, он чувствовал себя почти спокойно, а сама мысль, что он проведет время в обществе прекрасной Евы, приводила его в великолепное расположение духа.

Их с Джулианом комнаты оказались смежными – еще одно неоспоримое удобство. Король вошел без стука и не сразу заметил лорда, который переодевался за ширмой. Тот вышел, поправляя кружевные манжеты, откидывая на плечи длинные черные волосы.

Карл, одетый в черное сукно, невольно позавидовал вызывающему щегольству бархатного камзола своего спутника с отложным кружевным воротником.

– Ты выглядишь как кавалер из Уайтхолла, Грэнтэм, – заметил он. – Не забыли ли вы о своей обычной осторожности, сэр? Мы ведь в жилище республиканца, да и дядюшку пресвитера тоже не стоит сбрасывать со счетов.

– Пусть лучше заподозрят меня, а не ваше величество, – сдержанно ответил лорд. – И пусть лучше подозревают во мне кавалера, нежели опознают вас. Поэтому напомню, что вам следует держаться поскромнее и не столь горделиво вскидывать голову…

– Ну, уж если меня опознают, мало кого заинтересует моя манера держать голову. По той простой причине, что тогда я ее просто лишусь, – весело завершил фразу Карл.

Джулиану не понравилась шутка.

– Сир, не говорите так. Ведь для вас это просто голова, а для меня и для многих таких, как я, это голова короля, надежда нации.

– Ладно, сэр Грэнтэм. Обещаю, быть осторожным и всячески оберегать королевскую голову.

В этот миг в дверь постучали. На пороге стоял управляющий со старинной бронзовой лампой в руках.

– Извольте следовать за мной, джентльмены.

По запутанным темным коридорам он повел их в столовую. Несмотря на роскошь замка, ковровые дорожки, позолоченные резные двери, расписанные цветами панели, Сент-Прайори производил нерадостное впечатление. Дважды они спускались и поднимались по винтовым лестницам, где в углах сгущался мрак, а с оснований сводов скалились искаженные маски горгулий. Было удивительно тихо. И отчего-то становилось не по себе.

Однако, оказавшись в трапезной, где было тепло и уютно, приятно пахло кушаньями, а свет в огромном камине заливал все золотистым сиянием, они несколько расслабились. Теплые отблески огня скользили по затейливому узору паркета, отражались от лощеной меди, керамики и фаянса, сияли атласными отсветами высокие портьеры на окнах. Посредине помещения располагался длинный стол, уставленный посудой из тонкого фарфора, хрустальными бокалами, бонбоньерками и серебряными вазами для фруктов. Вдоль стола стояли стулья с высокими прямоугольными спинками и витыми ножками.

Камин был очень большим, почти монументальным сооружением, мраморную полку которого обрамляли подпоры в виде статуй атлантов. Возле него гости увидели ожидавших домочадцев. На фоне огня, да еще после мрака коридора, они не сразу смогли разглядеть их. Первой узнали Рэйчел, стоявшую возле высокого мужчины; к удивлению гостей, это оказался полковник Стивен Гаррисон. То, что он присутствовал здесь, никого не удивило, ведь помощник шерифа Уилтшира был нареченным женихом Евы Робсарт. Однако, приглашая в замок короля и Джулиана, она ни словом не обмолвилась, что они будут вынуждены встречаться здесь с Гаррисоном.

Стивен сделал шаг вперед и поклонился. Сейчас он был одет богато и даже изысканно для пуританина: элегантный костюм из темного шелка, в разрезах широких рукавов которого виднелась сорочка голландского полотна с отложным воротником из белых кружев. На перевязи висела шпага с чеканным эфесом, а на ногах красовались сапоги из мягкой кожи, облегающие по голени, но с расширяющимися над коленом отворотами.

– Я не знал, что столь скоро вновь буду иметь честь увидеться с вами, джентльмены, – сказал он. – И хотя вы не называли конечную цель вашего визита, но теперь леди Еве пришлось поставить меня в известность, что вы будете дожидаться в замке барона, ее отца.

Король услышал тихий вздох облегчения, вырвавшийся у Джулиана, и сам тоже расслабился. Оба подумали примерно об одном и том же: что пригласившая их дама – весьма сообразительная особа.

А Стивен Гаррисон уже повернулся к двум другим фигурам, стоявшим у огня.

– Вы еще не знакомы? Тогда позвольте представить вам леди Элизабет Робсарт и преподобного Энтони Робсарта.

Король несколько напрягся, когда подошел к почтенного вида даме и приложился к ее пухлой, чуть влажной руке. Узнает ли его сестра республиканца Робсарта? Но дама лишь близоруко щурилась и произнесла несколько любезных фраз, заодно извинившись за отсутствие племянницы.

Похоже, леди Элизабет ничего не заподозрила. Почтенная дама была в платье из шуршащего темного шелка, застегнутом на необъятной груди двумя рядами гранатовых пуговиц. Тюлевые оборки чепца окружали ее обрюзгшее лицо с двойным подбородком. Оставшись старой девой, она, видимо, находила отраду в чревоугодии, очень располнела, передвигалась тяжело, опираясь о палку черного дерева. И все время близоруко щурилась. А голос ее звучал негромко, душевно, что несколько не вязалось с тем, как чопорно, почти брезгливо, она поджимала тонкие губы.

Приложившись еще раз к ее руке и представив лорда Грэнтэма – старая леди приветливо заулыбалась, взглянув на красавца Джулиана, – Карл повернулся к преподобному Энтони Робсарту. Это оказался важный господин с большим носом, нависающим над окладистой белой бородой и полным нетерпимости взглядом. Его маленькие темные глазки так и сверлили гостей из-под выпуклых надбровных дуг. Одет он был во все темное, даже чулки надел черного цвета. Седеющие, коротко остриженные волосы преподобного сэра Энтони покрывала черная шелковая шапочка – она так плотно сидела на голове, что уши неестественно топорщились – примета, по которой роялисты дали пресвитерианам прозвище «ушастые».