Книга Сарматские хроники. Бежать нельзя остаться - Евгения Говоркова-Никифорова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Четыре фигуры там, в долине, медленно приближались. Тоже осматриваются, видно! Только не поможет им это – место открытое, степь, видно всё, как на ладони… А вот у князя с его войском позиция куда лучше – небольшой пригорок, позади густые заросли ивняка по берегу мелкой извилистой речушки… Правитель зябко передёрнул плечами – пасмурный день нынче да ветреный! Остаётся уповать на то, что стрелам степнячьим ветер тот не станет помехой, и найдут они цель свою, в раз покончив и с вожаком волчьим, и с опальным воеводою…
Пора!… Князь поднял правую руку, призывая стрелков к готовности. Мгновение – и засвистели стрелы, неся за собой погибель и увечье. Да вот только летели они с другой стороны… Молодой ивняк и невысокий речной берег стали неожиданным укрытием для пятерых лучников в тёмно-красных одеждах, подобравшихся с тыла абсолютно бесшумно. Половцы – опытные воины – растерялись лишь на мгновение, а потом ответили градом стрел, но главная цель была достигнута: те четверо обречённых внизу, в долине, получили небольшую фору, чем без промедления и воспользовались.
Вскочив на коней, они с лихим разбойничьим свистом промчались мимо разъярённого противника, окончательно сбив того с толку. Стреляя с двух рук на полном скаку, они не только остались невредимы, но и основательно проредили и так уже пошатнувшийся строй кипчаков. Особенно выделялся среди воинов-волков молодой сармат с гривой тёмно-рыжих волос и нахальной улыбкой, разглядеть которую можно было даже издалека. Не иначе – вожак новый. Конечно, вожак! Волки слушались одного его взгляда и действовали чётко и слаженно.
Князь в бешенстве оглянулся. Пятеро пеших смельчаков, устроивших весь этот беспорядок, как в воду канули, а точнее – быстро отступили и, перейдя вброд мелкую речушку, уже вскочили в сёдла до времени укрытых лошадей, объединившись ещё с несколькими верховыми воинами. И сейчас этот небольшой отряд, беспрерывно стреляя и внося невообразимую сумятицу, пытался оттеснить кибитку с заложниками. Половцы же, окончательно осатаневшие и ушедшие в глухую оборону, отплёвывались стрелами и… ничего не могли поделать!
Правитель, надёжно укрытый за сомкнутыми щитами дружинников, только зарычал – глухо, обречённо, сам подобно лесному зверю, беспомощно наблюдая за тем, как уйдя на безопасное расстояние, Радомир пересаживает на коня жену с ребёнком и уезжает восвояси, прикрываемый со всех сторон воинами в красном…
– Что ж, Алп-Хасан, подивили меня твои воины славные! – от тихого голоса князя, чуть звеневшего от бешенства, мороз пошёл по коже бывалых дружинников. – Подивили да порадовали – доблестью своей, умением да отвагой!…
– Ты, княже, слова не трать понапрасну! – половецкого хана, пожелавшего самолично присутствовать при расправе, обманчиво мягкий тон правителя нисколько не смутил. – Не уйдут далече – с бабой да с дитём! Вдогон пойдём – все головы тебе привезём до единой!
Князь скользнул взглядом по коренастой фигуре степняка, одетой в богато расшитый халат, поверх которого красовались доспехи искусной чеканки. В тёмных раскосых глазах предводителя половцев плескалось что угодно, кроме испуга и покорности.
– Живыми привези! – сказал, точно выплюнул. – А головы я и сам отрежу!
– Как скажешь, княже! – губы Алп-Хасана расплылись в медовой улыбке. – А то, быть может, отступишься? Зима суровая будет – не выжить сарматам в голой степи. Сами сгинут, что время терять???…
Побелели от ярости глаза князя. Нет, не отступится он! Всю степь перевернёт до камушка, до травинки, а отыщет племя проклятое! Изничтожит, изведёт всех до единого. Не оставит ни единой крохотной надежды, ни одному проклятому щенку не даст уйти!
А вожака молодого живьём изловит! Выжжет железом калёным глаза его бесстыжие, а с самого кожу живьём сдерёт, как сдирали скальпы предки его с врагов поверженных…
***
…Идея разделиться и на всякий случай небольшим отрядом зайти с тыла пришла в голову Майпранга практически сразу – то, что князь затеял нечестную игру, было ясно как летний день! «Всякий случай» весьма пригодился, и сейчас небольшой отряд, не потерявший ни одного воина, направлялся в сторону близкого уже становища.
Их отчаянная вылазка не просто удалась, а ещё и вернула воинам-волкам некую бесшабашную весёлость, изрядно укрепив их уверенность в собственных силах. Шутка ли – не просто караван торговый ограбить да купцов-толстосумов потрясти, а обвести вокруг пальца и изрядно потрепать превосходящий отряд кипчаков, слывших весьма опытными воинами. Да ещё и князя местного, возомнившего себя владыкой окрестных степей, с носом оставить!
Взирали волки на нового вожака с двойным уважением. Именно Майпранг с помощью искусного манёвра вывел своих людей из схватки целыми и невредимыми. Их, конечно, пытались преследовать, но безуспешно. Растворились сарматы в степи – как и не было, заставив половцев озираться вокруг и злобно изрыгать проклятия.
Остаток пути прошёл спокойно. Чрезвычайно довольные собой, они вернулись на пустошь, принеся неподдельную радость соплеменникам. И только Радомир всю дорогу был погружён в свои, отнюдь не весёлые думы, прижимая к широкой груди перепуганную Чеславу, ещё не до конца понимающую, что нет у них теперь ни дома, ни спокойной жизни, ни будущего…
Спешился бывший воевода мрачнее тучи.
– Не переживай, Радомир! Прорвёмся! Сильны наши боги древние, суровы, но справедливы. А волки не предадут и на произвол судьбы не бросят ни тебя, ни семью твою! – подойдя, Майпранг положил крепкую руку на его плечо.
Напрягся русич, хотел было скинуть ту руку раздражённо, но встретился взглядом с жёлтыми волчьими глазами вожака и осёкся. А потом благодарно кивнул…
Глава 7
…Аглае не спалось. День принёс радостное волнение: вылазка удалась, воины-волки вернулись невредимыми, прихватив с собой Радомира и выручив его семью. Но… ещё больше разозлили князя – это было ясно всем
