Книга Из Тьмы. Арка 4 - Добродел

сцепившемуся с парой марионеток здоровяку, с небольшим отставанием следую на помощь сокоманднику.

Моё появление пришлось кстати. Шутник пускай и исхитрился достать своего противника, косо прочертив его живот, но слишком слабо, чтобы рассечь нечто большее, чем одежду и поверхностные ткани. Не сумев сходу выбить одного из врагов, парень сам оказался под угрозой. Ведь «волосатик» и другой старик прекрасно понимали, что шанс победить (или хотя бы скрыться) у них появится только в том случае, если я останусь без поддержки товарища, поэтому эти двое уже сами насели на Кей Ли с целью поскорее убить.

Ненадолго.

Навык рывка, наложившись на запущенный в щадящем режиме «форсаж», на короткий миг превращает движения товарища и его противников в медлительное продвижение сквозь патоку, и сохранившее свою скорость лезвие Яцу перерубает спину второго старика посередине груди.

Выхожу из рывка. Минус один.

Шустрый волосатик, поняв, к чему всё идёт, умудрился увернуться от моего выпада, нанесённого на крейсерской скорости, и легко ранить Кея, после чего разорвал дистанцию. Сокомандник последовал за ним. А мне пришлось разворачиваться навстречу парочке жаждущих внимания поклонников, которые уже практически прорвались через заслон в лице Эйпмана и южанина.

Бесполезного болвана из южного племени выбили в самом начале столкновения — разваленное от левого плеча до правой почки тело валялось кучкой бесславного мяса. Зато Эйпман держался. Правда, героический примат пусть и смог выдержать напор Генсэя и здоровяка, который под «форсажем» почти догнал в силах Мастера, но надолго его не хватит. Не имеющий полноценного разума монстр не являлся искусным бойцом, хоть и продвинулся в этом направлении, как и не мог показать сравнимой со мной скорости, которой хватит, дабы противостоять двоим настолько сильным агрессорам. Но уровня ускорения, прочности и живучести Эйпмана всё же оказалось достаточно, чтобы принимать на себя атаки злых дедов, не развалившись на части после первого же пропущенного рубящего удара. На дырки в теле немёртвому закономерно плевать, как и на разрубленные мышцы, если те не лишили его подвижности.

А вот драться без рук, ног или головы будет затруднительно, поэтому примат их берёг. Благо после того, как у меня получилось худо-бедно вбить в некро-монстра начальные воинские навыки, а Пауль немного поработал над ним со своей стороны, обезьян получил к своему рангу B полтора плюсика. Теперь мой любитель бананов имел шансы надавать своими металлическими колотушками тумаков даже квази-Мастеру.

Впрочем, результаты столкновения говорили, что я немного переоцениваю своего слугу: левая ключица обезьяна оказалась прорублена почти до самого сердца, а левое же предплечье болталось на кусочке кожи и мяса. И это не говоря о более мелких ранах, которые немёртвый умудрился собрать всего за пару ходов боя.

«Вот ведь шалтай-болтай! Снова придётся его чинить», — недовольно скользнуло на краю сознания, в то время пока я, вновь накачав тейгу силой, отправила её во врага.

Израненный примат исчез за мгновение до того, как удар накрыл место, где злой седой здоровяк разделывал его на мясо — негативная энергия хоть и текла в теле слуги вместо праны, но агрессивная, предназначенная для атаки конфигурация этой силы опасна и для марионеток. Тесак, не найдя своей цели, ушёл в перемешанную с камнем землю, а в расширившихся зрачках его хозяина отразилось тёмно-фиолетовое сияние нового «шторма молний». На этот раз его никто не вытащил.

Волосатик сражался с Кей Ли где-то в стороне пустыря, а Генсэй, и без того проявлявший пассивность в расправе над Эйпманом, увернувшись от молний, просто стоял, дожидаясь, пока я добью его товарища. Сам здоровяк, вероятно благодаря бурлящей в организме силе, пускай и скрючился от боли, тяжело уперев свой тесак в землю, на этот раз не вылетел из ускорения, упорно отказываясь сдаваться. Зло оскалив крупные зубы, он даже готовился провести встречную атаку.

Крепкий.

Приблизившись на расстояние удара, пропускаю мимо себя широкий тяжеловесный клинок без острия и в свою очередь наношу укол под подбородок. Острие Яцуфусы пронзило мозг «дедушки Прапора» и, наконец, оборвало страдания этого волевого, но неудачливого воина.

Оставшийся в одиночестве противник не спешил атаковать. Напротив, лидер уничтоженной группы убийц (или, скорее, решивших подзаработать и пощекотать нервы воинов) закинул катану на плечо и демонстрировал желание вновь перекинуться репликами. Что ж, поговорим, как раз Кей разберётся со своим противником.

— Ты сильна, — довольно проговорил старик. — Наконец мы сможем скрестить клинки в поединке.

— А как же честь воина, товарищество, взаимовыручка и всё такое? — с долей насмешки интересуюсь я.

— Горо сжёг свою жизнь. Кому-то пришлось бы оказать ему последнее милосердие. Мы все выбрали этот путь, чтобы ощутить вкус жизни и уйти воинами, — Генсэй с кривой усмешкой оглядел учинённые нами разрушения, напуганных гражданских, не все из которых отошли от шока и успели разбежаться, голосящих раненых и молчаливых мертвецов.

— …Воинами, — повторил он снова после недолгого молчания и мимолётного взгляда в то место, где окончился бой Кей Ли с его противником. — В былые времена этот старик служил Империи. Но после отставки старый воин не смог найти своего дома и стал бродить по стране в поисках новых сражений. Повстречал ещё троих таких же. Мы защищали караваны, служили телохранителями, были убийцами… Кучка безумных стариков. Что бы сказал я прошлый, увидев себя теперь?

— Да-да, дед, мы и так поняли, что у тебя маразм, — раздался голос подошедшего сзади-слева товарища. — Кончай плакаться, друзья тебя уже заждались, — скосив взгляд, вижу, как прихрамывающий шутник, с ухмылкой на пол лица бросает к ногам главы группы наших неудавшихся убийц голову «волосатика», доселе удерживаемую за густую шевелюру.

Прерванный Мастер (и, вероятно, мой будущий разумный миньон) посмотрел на шутника так, словно он являлся мерзким тараканом, что выполз на белоснежную скатерть с расставленными на ней великолепными яствами.

— Кей. Иди, займись своими ранами.

— Ай-ай, опять ты решила поиграть в воительницу. А как же гражданские, о которых ты так печёшься?

— Кей…