Книга Остров тринадцати приговоренных - Юлия Ефимова

– Здесь будет скучно, и я уже начинаю зевать – Ирина играла со своим супругом в капризного ребенка.

Графу Тернеру это очень нравилось, и жена не упускала возможности порадовать его. Будучи неплохим психологом, но не по профессии, этому ее научила жизнь, Ирина понимала, что граф очень любит чувствовать себя любящим родителем своего капризного дитяти. Разница в двадцать лет лишь помогала этому ощущению.

– Ты же знаешь, моя любовь, – говорил он, по-французски растягивая каждое слово, словно смакуя его, – я слишком влиятельный человек и не могу отказаться от встреч с представителями дипломатических миссий, приезжающих к нам. Они могут быть полезны мне для бизнеса.

– Но мне-то это неинтересно, – возмутилась играючи Ирина.

– Ну как сказать, – улыбнулся граф, и Ирина поняла, что он хочет сказать что-то занимательное для нее. – Думаю, в этот раз тебе если не понравится, то как минимум будет очень трогательно для тебя. Сегодня прием по случаю приезда новой дипломатической миссии из советской России.

Словно железная рука легла на горло Ирине, не давая продохнуть. Словосочетание «советская Россия» говорило ей об унижениях, долгой и позорной дороге в Париж, о смерти мамы. О Константинополе, городе, что растерянно принимал русских солдат, которые, на удивление жителей Царьграда, пришли не победителями, как было раньше, а побежденными. Это сочетание в сотый раз напоминало о Николае, так позорно расстрелянном на полустанке под Петроградом пьяными солдатами.

– С тобой все в порядке? – спросил муж, увидев, как Ирина побледнела.

– Да, – стряхнула она с себя воспоминания, – просто вспомнила про Родину, и стало тоскливо.

Зал приемов, в котором они оказались через минуту, был уже наполнен людьми, и то одни, то другие подходили к ним здороваться и представляться. Ирина же рассматривала людей в надежде увидеть знакомые лица. Ведь возможно, что друзья и соратники Николая сейчас служат на советскую Россию. Скорее всего, нынешние правители не дураки и понимают, что не могут неотесанные солдаты, которых она видела тогда на перроне, представлять великую Россию и обратились к знающим и образованным людям за помощью.

Дзынь.

Это бокал с великолепным шампанским упал на пол и разбился вдребезги, расплескав на подол платья Ирины остатки благородного напитка.

– Все нормально, – извинилась она и выскочила в дамскую комнату под предлогом привести себя в порядок.

Все тело горело как в лихорадке, и даже капельки пота выступили над верхней губой. Но Ирина, громко выдохнув три раза, попыталась взять себя в руки и поцеловала кольцо, подаренное отцом. В голове было множество мыслей, которые мешались и не давали созреть одной-единственной, той, которая сейчас была очень нужна. Вытащив из сумочки сигареты, Ирина затянулась. Такое бывало редко, но этот ритуал давал ей возможность сконцентрироваться. Вот и сейчас сигаретный дым словно нарисовал картинку, что делать дальше. Не медля более ни минуты, Ирина затушила свою помощницу и вернулась в зал.

– Если вы не против, я бы хотела спеть, – обратилась она к хозяину приема, графу Офе. Сделала она это, настолько приторно улыбаясь, что даже сама почувствовала фальшь. – У вас русские гости, и им, наверное, было бы приятно услышать романс на своем языке.

– Конечно, милая Ирина, – живо отозвался пожилой граф, – я сам хотел вам это предложить.

Ирина благодарна улыбнулась ему в ответ и, не дожидаясь приглашения, словно тот, для кого это все было, мог уйти, села за рояль. Звуки полились, сначала немного сбиваясь, но когда девушка начала петь, ноты словно обняли ее голос.

– И коня, и в избу горящую, Я могу и горы свернуть, Я могу легко, если надо, Даже в будущее заглянуть.

Лишь руками расчищу пути, Соберу и луну, и звезды, Заставлю березу цвести И дыханием высушу слезы.

Я способна и боль, и лишения, Как жена декабриста, пройти. Я замедлить смогу падение, Победить врагов по пути.

Не нужны мне для этого мускулы, Мне предками это дано, Все сумеет женщина русская, Только было бы ради кого.

Она знала, он не мог это пропустить, ни один русский, неважно, какого сословия, не может остаться равнодушным к романсу. Потому что он про душу, про силу, про русских женщин – возможно, самой большой гордости этой нации. И она оказалась права. Через весь зал к ней шел красивый статный мужчина.

– Вы великолепно поете по-русски, – сказал он. – Разрешите представиться – технический сотрудник советской дипломатической службы Сергеев, – и поцеловал Ирине руку.

Да, это был он, тот самый молодой солдат, который пьяно ухмылялся в вагоне, читая документы Николая. Конечно, он изменился, прошло ведь почти десять лет. Возмужал, раздобрел и даже похорошел. Вместо щетины у него теперь было начисто выбритое лицо, и ничего не напоминало о том грязном солдате, но Ирина узнала бы его все равно, кем бы он ни стал и какую бы одежду ни надел. Лицо каждого из четверых у нее высечено навечно в памяти кровью любимого. Ведь тогда, на грязном перроне под Петроградом, она их приговорила.

– Ирина Тернер, – улыбнулась девушка в ответ. Она победила, теперь она знала фамилию одного. Но надо узнать еще троих, а для этого следует подружиться с Сергеевым. – Приятно познакомиться. Как вам Париж?

Первое января добрым не бывает

Марго проснулась от сухости во рту. Страшно хотелось пить, но когда теплая вода, стоявшая предусмотрительно на тумбочке рядом с кроватью, потекла в горло, стало еще хуже. Марго вспомнила, что случилось вчера. Чудо не произошло, ей это не приснилось. Рита слишком хорошо знала бывшего мужа, чтобы не верить ему на слово, поэтому вся действительность грузом легла на нее.

– Броня! – крикнула она громко, и ее слова отозвались в голове тысячами молоточков.

– Его нет, – послышался с другой стороны кровати тихий мужской голос. – Он спит со своей супругой в спальне.

– А Кирилл? – как это ни было тяжело, но Марго все же приподнялась и посмотрела на незнакомого ей мужчину. Он лежал с закрытыми глазами полностью одетым поверх одеяла.

– Твой брат уснул на диване на первом этаже, – так же спокойно отвечал на редкость осведомленный мужчина. – Мы с тобой пытались затащить вчера его наверх в спальню, но не смогли.

– А ты кто? – Марго даже на мгновение забыла про яд и ультиматум Алекса, так была заинтригована.

– Я Акакий, повар, нас вчера представил друг другу в начале вечера Александр, – лаконично представился мужчина, все так же не открывая глаз.