Книга Империя отходит от края - Сергей Тамбовский

И пока таким образом весело препирались, мой взгляд вдруг зацепился за смутно знакомое лицо за столиком в углу, там сидел маленький лысоватый мужчина со спутницей моложе его раза в два и вяло клевал что-то из своей тарелки.

— Анюта, — толкнул я ее в бок, — тебе никого этот вон товарищ не напоминает?

И я осторожно кивнул в ту сторону.

— Иди ты, — выдохнула Анюта, — неужели сам Евстигнеев?

— Походу он, — согласился я, — давай проставимся что ли.

И я подозвал официанта и попросил его передать бутылку коньяку вооон тому товарищу в углу. — Какой коньяк желаете передать? — спросил официант. — А что, разные есть? — Конечно, есть грузинский за 15 и Белый аист за 18. — Тогда Белый аист.

Через минуту коньяк был на столе у него, он спросил что-то у официанта, тот кивнул в сторону нашего столика, тогда Евгений Александрович встал и подошел к нам.

— Кто это тут коньяками разбрасывается? — строго спросил он.

— Аз езм, — встал из-за стола я, — это моя идея, не судите строго, просто это был знак уважения к великому русскому артисту.

— Великому говоришь? — ухмыльнулся он, — ну до великого мне еще далеко, но все равно спасибо. Студент?

— Так точно, товарищ генерал… а кто ж вы еще, как не генерал в советском артистическом дивизионе, а может даже и маршал… студент-первокурсник я, зовут Сергеем, в политехническом учусь, празднуем тут с друзьями дебют нашего ансамбля на большой сцене, больше тысячи человек хлопало, на бис вызывали, прикиньте.

— Стало быть ты тоже артист в каком-то смысле? Ну молодец, а за коньяк спасибо.

— Евгений Александрыч (- Да можно просто Женя — Ну тогда хотя бы на вы хоть? — Валяй на вы) Женя, перебирайтесь за наш стол со своей спутницей, что вы там скучаете, а тут всем веселее станет, а?

— Ну а что, и переберемся, — и он повернулся к своему столу и позвал спутницу, — Ириша, забирай тарелку и давай сюда переедем.

Ириша встала, я-то ее сразу и не узнал, она там в тени колонны пряталась, а тут узнал и аж оторопел от неожиданности, это была та самая Ирка-медичка из колхоза.

— Вот позвольте представить вам мою племянницу Ирину, тоже студентка, только из медицинского.

— Да мы вообще-то знакомы, — вырвалось у меня, — привет, Ириша.

— Где это вы познакомились? — автоматом выскочило у Анюты.

— В колхозе, Аня, в колхозе, мы там картошку на одной грядке целый месяц убирали.

Анюта очень подозрительно посмотрела сначала на меня, потом на Ирку, но спросить более ничего не спросила. А тем временем Евстигнеев с Ириной обосновались за нашим столом, он сдвоенный был, так что и ввосьмером достаточно свободно все разместились.

— О чем спорите, молодые люди? — сразу же поинтересовался Евстигнеев.

— Да вот, возникла у нас тут небольшая дискуссия, станет ли когда-нибудь Торпедо чемпионом или не станет. Кстати познакомьтесь, это Миша Варнаков, звезда Торпедо.

Миша расплылся в улыбке и протянул руку Евстигнееву, тот ее пожал.

— Я, знаете ли, не хоккейный болельщик, футбол да, иногда посматриваю, но в хоккее не очень… да, и чем же ваш спор завершился?

— Ничем, Женя, мнения разделились ровно пополам — я считаю, что шансы есть, а Миша, что ЦСКА мы все равно никогда не обойдем, типа провинция против столицы всегда проигрывать будет. А вы как думаете?

— Знаешь что я тебе скажу, Сережа, столица конечно столицей, но… я вот сам из провинции, в Канавинском районе родился, но в люди как-то вышел…

— А расскажите пожалуйста, как вы в люди выходили, это наверно всем интересно будет, здесь сидят сплошь ребята и девчата с рабочей окраины, на Автозаводе мы все живем… и тоже в люди хотим, правильно? — спросил я у всех прочих. Они дружно согласились, ну еще бы не хотеть-то…

— Ну слушайте тогда… поселок Володарского знаете? Сейчас он по-другому как-то называется, рядом со стадионом Локомотив. Частный сектор. 2 улицы — по Зеленодольской машины ездят, по булыжнику стучат, по Обухова трамвай от вокзала на Красную Этну. Деревня деревней, все друг друга знают, козы, куры, завалинки. В моей семье еще пятеро детей кроме меня было…

Евстигнеев минут пять говорил, потом прервался:

— Да наверно это мало кому интересно, давайте выпьем что ли…

— Ну что вы, что вы, Евгений Александрыч, очень интересно, — загалдел народ, а я вставил: — А как же вы в люди-то вышли из таких низов, это ж самое интересное?

— Хер его знает, — ответил Евстигнеев, опрокидывая рюмку, — просто повезло наверно. Вот и вы ловите свой случай, он в жизни редко чаще одного раза случается.

Вышли покурить… ну то есть курили Евстигнеев с Вовчиком, а мы с Мишаней рядом постояли.

— Медаль-то покажешь? — неожиданно спросил Миша, — мне Инна про нее все уши прожужжала.

— Какую медаль? — сразу среагировал Евстигнеев.

Я хлопнул себя по карману куртки, надо же, лежит ведь до сих пор. Вытащил.

— Вот эту, — и отдал им в руки.

— Здорово, — сказал Евстигнеев, — ты еще и людей спасаешь, как хоть это произошло-то?

— Долго рассказывать, Женя, случайно все как-то получилось, увидел-вытащил-откачал, а давайте лучше про вас. Вот у вас самого какая своя любимая роль в кино?

— А у тебя какая? — вопросом на вопрос ответил он.

— Ну не знаю… наверно Дынин из «Добро пожаловать», это просто космос какой-то… «Когда я был маленьким, у меня тоже была бабушка» и еще это… «Ты был мне кровным врагом, а стал кровным братом, но в лагерь я тебя все равно не верну» — это можно золотыми буквами выбить и молиться на них ежедневно…

Видно было, что Евстигнееву это польстило.

— Спасибо, — скромно ответил он, — а у меня все роли любимые… это ж как дети, как из них выбрать лучшего, сложно… ты говорят, еще и песни поешь? — неожиданно сменил тему он.

— Петь не пою, голосом господь обделил, но сочиняю и играю это да, могу на баяне, могу на клавишах.

— Ну так пойдем, сыграешь что-нибудь для старика…

— Ой-ой, нашли старика, да у вас, Женя, все главные роли еще впереди… я слышал, с Высоцким будет в одной картине играть…

— Быстро слухи расползаются… да, буду, но это в следующем году.

— Не расскажете про Высоцкого что-нибудь?

— Извини, Сережа, но нет — очень тяжелый человек, не буду ничего говорить. Ну так играть-то будешь или как?

— Для великого артиста, Женя, все что угодно…

Вернулись в зал, я накоротке поговорил с музыкантами местного ансамбля, Евстигнеева они все видели конечно, сказал, что это его просьба, пустили они меня к инструменту без лишних вопросов, чо… Анюту попросил, чтоб повторила выступление, она с пониманием отнеслась.