Книга Пилигрим. Книга 3 - Константин Калбазов

— Ну ты же не позволишь мне засиживаться одному и составишь компанию. Кто же тебе мешает быть настойчивой.

— Только если ты сидишь за табличками. Да и то, отвлекать тебя не хочется. Поэтому я сижу в сторонке, пока мой бессовестный супруг не решит, что пора бы уже и спать ложиться.

— Обещаю, сегодня этого не будет.

— Ты обещал, — ткнув в него пальчиком, наигранно требовательным тоном произнесла она.

Когда Михаил прошел в кабинет, гости уже были там. Судя по тому как выглядела Анисья, ее сопровождающий не делал ей никаких скидок и лишений на ее долю выпало изрядно. Впрочем, чего еще можно ожидать от путешествия по враждебной территории. Кочевники не любят посторонних в своих владениях, и любой чужак для них потенциальная добыча.

— Что-то случилось? — поинтересовался Романов.

— Думаю, тебе самому лучше поговорить с Анисьей, — произнес Борис.

— Ладно. Итак, красавица, рассказывай.

— Госпожа узнала о том, что Олег задумал союз с половцами, чтобы будущим летом отобрать стол своего отца в Чернигове. Хан предложил скрепить его браком с его дочерью. Евгения правильно рассудила, что все возможное от империи ее супруг уже получил, включая двух сыновей, являющихся родственниками Дука, и дальше она будет только мешать. Она начала готовить переворот, но не успела. Олег ее опередил.

— На кого хотела опереться Евгения?

— У нее был любовник. Один из воевод Олега.

— Интересные вещи ты говоришь, Анисья. Борис, что это значит? Почему я об этом ничего не знаю? И другой вопрос, а ты об этом знал?

— Нет, Михаил Федорович. Не знал.

— Евгения переманила вашего человека в княжеском дворце, — пояснила служанка.

— Как?

— Опоила дурманом, выпив который никто не может солгать, и допросила.

— Что за дурман? — тут же вскинулся Михаил.

Он прочел множество медицинских трактатов. Все, до чего только мог дотянуться. Но ни в одном из них не говорилось дурмане, который бы развязывал язык на манер сыворотки правды. Так что, его интерес был вполне оправданным. Хотя и не только в познавательных целях, но в сугубо практических.

— У госпожи был трактат в котором говорилось о снадобье использовавшемся египетскими жрецами. Она готовила его сама.

— Где хранится этот трактат знаешь?

— В ее библиотеке.

— Ладно, с этим разберемся. Итак, один из воевод Олега был ее тайным любовником. Где они встречались?

— В другом доме. Время от времени Евгения приходила в известный тебе дом, откуда потом уходила на свидания.

— Почему ты сбежала, а не обратилась к воеводе?

— Я обратилась. Но он сказал, что без госпожи ничего делать не станет.

— Ясно. Борис, планы меняются. Я отправлюсь вместе с десятком особистов и Анисией. Как, Анисия, готова вернуться?

— Зачем?

— Посчитаться с убийцей твоей госпожи и позаботиться о ее детях.

— Да, — решительно произнесла девушка.

— А оно обязательно самому-то? — недовольно пробурчал Борис.

— Обязательно. Только не помешало бы еще как-нибудь объяснить мой отъезд без гвардейцев.

— Н-да. Подумаем. Когда думаешь выступать?

— Не раньше чем через две недели. Нужно еще кое-что тут закончить. Так что, думай. Голова тебе не только чтобы шапку да шелом носить. Ужинать будешь?

— Не. Пойду я. Ждут меня.

— Ну и ладно, — не стал настаивать Михаил.

Он прекрасно понимал, что холостой начальник безопасности уже косится в сторону красавицы гречанки. У них с ней уже была прежде связь, и нет никаких противопоказаний к ее продолжению. Если только дурман этот. Но тут Борис не мальчик, разберется. И вообще, если что Романова ждут к ужину, с весьма заманчивыми перспективами на нескучную ночь. Уж больно игрива была Алия.

Глава 8. И в степи и в городе

Михаил привстал в стременах, и окинул взором обширное стадо. Левее него табором расположилось стойбище. Знакомая картина. Разве только куда скромнее чем в курине Тераккана. А ведь перед ними стойбище местного ордынского хана Кучуккана. Н-да. И ведь и впрямь маленький. Именно так переводится его имя.

Кочевники правобережья Славутича не отличаются богатством. Не с чего им богатеть. Пастбища-то обширные, богатые разнотравьем, как и на левом берегу. Да только проживающим здесь остаткам печенегов не дают развернуться.

Некогда могучий народ, владения которого распространялись на огромную территорию разбился на осколки не выдержав столкновения с соседями и агрессивными пришельцами. Сначала Ярослав Мудрый нанес им сокрушительное поражение. Не успели они оправиться от столь жесткого удара, как появились половцы, под ударами которых печенеги окончательно распались на осколки.

Часть ушла на запад, в Византийскую империю и Венгрию, где были приняты и поселены на границе, стеречь рубежи государства. Другая подалась северней на Русь, была принята великим князем и вошла в состав объединения черных колбуков, куда входили торки и берендеи.

Русичи их так же использовали в качестве буфера со степью. Не сказать, что эффективным. Кочевники всячески избегали столкновения с большими силами половцев. Но вполне противостояли небольшим отрядам, отправлявшимся в набег в межвоенное время. А еще, их призывали на войну и в усобные замятни.

Но была и еще одна часть печенегов. Эти продолжали кочевать по правобережью Славутича, которое половцам пока без надобности. Им вполне хватает и уже захваченных пастбищ. Поэтому они и не выдавливают отсюда прежних хозяев, сделав их своими данниками. И в сборе ее победители ничуть не стесняются.

Как впрочем и привлекать их в набеги на Русь или в заграничные походы. К примеру, когда их нанимала Византия. Да и русичи случается нанимают для усобиц. Это позволяет все еще держаться за привычные места, хотя сытной такое житье особо не назовешь.

Михаил уже давно осознал, что с союзниками у него не больно-то ладится. Русичи готовы поддержать, но им палец в рот не клади. И ладно бы, подмяв под себя Пограничное они поимели с этого пользу. Из-за общей раздробленности и междоусобиц результат будет однозначным, все пойдет прахом. Что-то конечно останется, но в результате, с большей долей вероятности все технологии будут попросту утрачены. А там и Батый подойдет.

Половцы те еще помощники. Не смотри, что зять хана орды. Основные проблемы как раз от их соплеменников и исходят. Но они со своими не воюют. Интригуют, устраивают каверзы, убивают неугодных правителей. Но открытые военные столкновения или взаимные набеги, между ними отсутствуют как класс. Ну и какой прок от таких щепетильных союзников.

Печенеги совсем другое дело. Они и соплеменников побить могут, и с половцами закуситься не постесняются. Но только при одном условии. Если им это не аукнется серьезной головной болью. То есть, им нужен серьезный союзник, на которого можно положиться. Оно может и подались бы на Русь. Но тамошние степи не бескрайние. Ушедшие на север кочевники вынуждены вести полуоседлый образ жизни.