Книга Операция «Изольда» - Александр Лидин

Но дело еще было не закончено. Что-то метнулось вперед, и Василий, выпустив бесполезный теперь револьвер, чисто инстинктивно выставив вперед руку, успел схватить Мойшу за горло. Зубы юноши клацнули в каком-то сантиметре от шеи оперативника. Прием джиу-джитсу, и юноша отлетел в сторону, покатившись по каменному полу.

— Держи его!

Но Слушко только пришел в себя после предсмертного крика Катерины. Теперь же он вертел головой из стороны в сторону, пытаясь разглядеть противника.

— Тьфу ты! — Василий сплюнул и в сердцах выругался. — Упустили парня!

— И что теперь? — дрожащим голосом пробормотал Слушко. — Что это было?

— Нечисть это была. Обычная нечисть.

— Но ведь их не существует. Товарищ Сталин…

— Ты еще Маркса с Энгельсом вспомни, — фыркнул Василий. — Материализм отрицает их существование, только они об этом не знают… Жаль, парня упустили, ведь его еще спасти можно было…

— А теперь?

— А теперь, если крови выпьет, то тварью станет.

— А если нет?

— Так кто ж ему теперь помешает, родимому? Или ты хочешь за ним по темным подвалам поохотиться? — Слушко тут же затряс головой. — И я не хочу, тем более, что заговоренных пуль у меня больше нет. Осталось только на это надеяться, — и Василий подобрал штык. Тот так и пролежал все это время на коробке, куда оперативник положил его, вскрыв второй ящик. — И смотри в оба, сержант. Теперь мы — дичь, а он — охотник.

На Слушко жалко было смотреть. Еще несколько часов назад холеный энкаведешник, уверенный в себе, чувствующий за своей спиной стальную мощь аппарата, превратился в трясущуюся тряпку.

— Бери лампу и пошли посмотрим, что там эти грузчики отрыли, — приказал Василий. Сначала он не хотел отдавать лампу сержанту, а потом решил, что будет лучше, если руки у него самого останутся свободными. Мойша в любой момент мог выскочить из темноты, и тогда придется пойти в рукопашную, тем более, что Василий все еще надеялся связать паренька и… пара заклятий вернет его в нормальное состояние. Ну а не получится… штык в сердце — тоже действенное «лекарство».

Обойдя груду ящиков и коробок, Василий увидел, что Арзубов и Конев проделали поистине фантастическую работу. Теперь в глубь завала ящиков вел небольшой коридор, упиравшийся в широкий двустворчатый лаз. Арзубов как раз оттаскивал в сторону последнюю из коробок, чтобы открыть проход.

— Они, видно, сначала ящики затащили, а потом их переставили так, чтобы выход закрыть, — пояснил Конев. Он сидел на одной из коробок, вытирая пилоткой потное лицо. — У вас-то что? Кто так вопил?

— Кто надо, тот и вопил, — спокойно ответил Василий. — А пока надо ящики и коробки сдвинуть покомпактнее и бензином полить. Только лейте с той стороны, — и он махнул рукой. — Огонь в подвал не пойдет, так что надо изнутри поджечь.

— Все-таки сжигать будем? — подошел, тяжело дыша, Арзубов.

— У меня приказ: или эвакуировать, или уничтожить архив. Вы что, хотите эти коробки на своем горбу через переправу тащить?

Арзубов с сомнением посмотрел на груду ящиков.

— Понятно… А девушка там как?

— Нет никакой девушки, привиделось вам, — и не слушая возражений, Василий протиснулся к дверям. Огромные, массивные, они были закрыты на толстую щеколду. Василий попытался заглянуть в щель, но ничего не увидел. Тогда, сделав еще пару шагов, осторожно, стараясь не шуметь, снял щеколду, а потом подумал, что зря он так осторожничает. Если наверху были фашисты, то они наверняка слышали и грохот выстрелов, и предсмертный крик Катерины.

Чуть приоткрыв одну створку двери — она поддалась со страшным скрипом, — Василий выглянул наружу. Небольшой коридор, метров пять, не больше, а дальше — выход, перегороженный толстой решеткой. И что самое отвратительное, у замка этой решетки, пытаясь открыть его, возились трое эсэсовцев. Когда раздался скрип, они разом остановились, вглядываясь в темноту.

Первой мыслью Василия было: «Попали!» Теперь не только нужно архив уничтожить, но и прорываться придется с боем. Осторожно отступив, он вернул створку двери на свое место и вновь заложил засов, а потом быстрым шагом вернулся к своим.

— Там немцы!

Энкаведешники разом замерли.

— Что ж, придется прорываться. Сделаем так. Подпалим архив. Клубы дыма пойдут из ворот. Под их прикрытием попробуем прорваться. Кстати, гляньте, может, там есть что-нибудь резиновое. Дымовуха нам не помешает. Но прежде всего: гранаты у кого-нибудь есть?

Граната оказалась всего одна, а вот резины не нашлось. Содержимое двух канистр — на самые дальние от выхода коробки. Василий в последний раз огляделся. Неровный свет двух ламп освещал лишь малую часть одного из залов подвала. Где-то там в темноте прятался Мойша. «Жалко парня», — подумал Василий, а потом мысленно в очередной раз обругал себя. Ладно, Мойша, но ведь оперуполномоченный отлично знал, на что способны адские твари всевозможного толка. А ведь это он виноват в том, что парнишка превратился в чудовище. Если бы не немцы, Василий непременно отправился бы в темноту на поиски несчастного и попытался ему помочь. И кой черт дернул его поинтересоваться содержимым ящиков. Ну, лежали бы эти твари по своим местам, ну спалили бы они их… Однако жалеть о содеянном было поздно.

Подхватив с пола лампу, Василий швырнул ее на груду ящиков и коробок. Лампа разлетелась, разлитый керосин разом вспыхнул, и в один миг в зале стало светло. По кирпичным стенам заиграли блики, а проходы, ведущие в другие помещения подвала, превратились в черные, разверзшиеся пасти.

— Вот и славно. Что ж, сделали, что смогли, пора и честь знать, — протянул Василий. — Поджигайте и пошли, — и, повернувшись, решительным шагом направился к воротам.

К этому времени немцы уже справились с решеткой и теперь, судя по звукам, примеривались к двери, ведущей в подвал. Вот только с засовом, запертым изнутри, им с ходу было не совладать. Тут требовалась взрывчатка или газовая горелка, потому что при взрыве коридорчик мог обрушиться, и тогда подвал пришлось бы откапывать. Судя по всему, последнее немцев не устраивало.

— И долго мы здесь будем торчать? — шепотом поинтересовался Слушко, подбираясь к Василию.

— Пока архив не раскочегарится.

— Угорим…

Василий обернулся. Ящики полыхали вовсю, и зал постепенно начали затапливать клубы черного дыма. Они, словно щупальца, тянулись между ящиками в сторону двери.

— Постарайтесь дышать через ткань, — шепотом приказал Василий, и сам, подавая пример, вынул платок и прикрыл рот и нос. Но это нисколько не помогало. От дыма щипало в носу, глаза слезились. Василий понял, долго они так не выдержат.

Немцы тоже почувствовали запах дыма и поняв, что за дверьми что-то горит, забегали, засуетились. Много бы Василий отдал, чтобы понять, чего они там лопочут на своем языке.

— Боюсь, больше ждать не выйдет, — пробормотал он Слушко. — Передай остальным, чтобы приготовились.