Книга И пришел с грозой военной… - Константин Калбазов

– Во-первых, я ознакомился с ходом восстановительных работ на подорванных кораблях и пришел к выводу, что господа офицеры не спешат способствовать в ремонтных работах служащим порта, что вполне допустимо в мирное время и весьма пагубно в военное, когда каждая боевая единица на вес золота. Поэтому мною сегодня определены сроки ввода в строй поврежденных кораблей, и, думаю, в скором времени мы сможем преподать Того пару уроков вежливости. Но и до того эскадра не станет коптить небо на внутреннем рейде. Я планирую регулярные выходы в море для маневров и, по возможности, уничтожения отдельных отрядов японского флота, если таковая возможность появится.

– Не кажется ли вам, что уповать только на волю Божью – дело несколько недостойное? – не скрывая сарказма, высказал Алексеев.

– Но я и не собираюсь уповать только на волю Провидения. Того не сможет вести блокаду Порт-Артура, оперируя своим флотом в полном составе. Поэтому нам остается только ждать, когда он, зарвавшись, совершит ошибку и нам удастся прижать один из его отрядов. К сожалению, в настоящих условиях рассчитывать на что-либо большее мы не можем.

– Что же, возразить мне вам нечего. Делайте то, что считаете нужным. Если понадобится моя помощь, то я к вашим услугам.

– Ваше превосходительство, как вам, возможно, известно, мною была написана книга «Рассуждения по морской тактике», – тут же решил перейти к делу Макаров. – Однако морское ведомство не сочло возможным напечатать ее, хотя я неоднократно настаивал на этом. Я считаю, что сегодня эта книга крайне необходима, в особенности здесь, на кораблях эскадры. Так вот, если вас не затруднит, то я просил бы вас способствовать скорейшему напечатанию этой книги.

– Мне знакома ваша новая работа. Однако должен вас разочаровать, помочь вам в этом предприятии я не могу: я, к сожалению, не имею отношения к военно-морскому ведомству, – с некоторой ленцой, не скрывая своего удовольствия от сказанного, ответил наместник.

– Неужели ваше мнение ничего не значит? – не скрывая раздражения, поинтересовался Макаров. – Я, конечно, могу на свои средства напечатать эту книгу, но если она будет напечатана за счет военно-морского ведомства, то это будет означать, что они поддерживают мою концепцию, а значит, для офицеров эта работа может служить как руководство к действию.

– Я так понимаю, если работа будет напечатана в Мукдене под моей редакцией, а не под редакцией военно-морского ведомства, вас это не устроит?

– Дело не в том, что это не устроит меня, – это не устроит флот. Сейчас уже начала формироваться вторая эскадра, и эти рассуждения будут крайне полезны для офицеров, которые будут направлены сюда.

– В мою канцелярию поступила рукопись одного офицера. Что удивительно, проблемы, рассматриваемые в этом труде, те же, что затронули и вы. Просто поразительно, насколько одинаково могут мыслить люди. Я не спешил подписывать эту работу в печать, так как сначала хотел поговорить с вами, но если вы считаете, что печать книги в Мукдене – не ваш уровень… Что же, я отдам распоряжение о напечатании этой работы, так как считаю, что эта книга действительно необходима, и именно здесь. Правда, труд не столь разносторонен, как ваш, автор затрагивает только новую тактику для легких сил…

– А вы не боитесь, что это может быть плагиатом? – резко поинтересовался Макаров.

– Не думаю. Быть может, это ваш ученик – тогда неудивительна такая тождественность мысли.

– Как фамилия офицера?

В ответ на это Алексеев безразлично пожал плечами, словно не понимая, чем могло быть вызвано такое неудовольствие Макарова, и позвонил в колокольчик. На зов тут же явился адъютант.

– Лейтенант, кто являлся автором той рукописи о новых принципах тактики?

Адъютант, конечно, сначала удивился забывчивости наместника, но затем быстро сориентировался и, изобразив напряженную работу мысли, после некоторой паузы наконец ответил:

– Если не ошибаюсь, ваше превосходительство, кажется, Наумов, но я сию минуту могу посмотреть по журналу и доложить точно.

– Быть может, Науменко? – поинтересовался Макаров.

– Так точно, Науменко, – без паузы подтвердил предположение адмирала лейтенант.

– Это ваш ученик? – полюбопытствовал Алексеев.

– Нет, сослуживец. Когда-то мы вместе служили, и он так же, как и я, был увлечен принципами основополагающей роли в ведении войны на море легких сил. – По тому, как ответил Макаров, Алексеев пришел к выводу, что между ними действительно когда-то пробежала черная кошка и злопамятный Макаров все еще не забыл об этом. Наместник решил это использовать. – Я уверен, что речь может идти только о тождественности мысли.

Алексеев вновь сделал для себя зарубку, обратив внимание на то, что Макарову это высказывание далось с трудом, а сама работа больно задела за живое.

– Степан Осипович, я вскорости отбываю в Мукден и прослежу за напечатанием этой книги в первую очередь, после чего приложу все усилия для того, чтобы она была как можно быстрее переброшена в Артур. Но прежде мне хотелось бы получить ваше авторитетное мнение. Я понимаю, что вы ограничены во времени, но не могли бы вы ознакомиться с этой работой до моего отбытия в ставку? Мне не хотелось бы потворствовать плагиатору, если это окажется так. И позвольте вновь предложить вам напечатать ваш труд в Мукдене.

– Благодарю, ваше превосходительство, но я считаю, что мой труд должен быть опубликован под эгидой военно-морского ведомства, и никак иначе. Но обещаю вам, что, как только получу рукопись, со всем вниманием и тщанием ознакомлюсь с нею.

Когда новый командующий эскадрой убыл, Алексеев тут же вновь вызвал к себе адъютанта и приказал сегодня же передать рукопись Науменко Макарову и подготовить распоряжение о немедленном ее напечатании в Мукденской типографии. При этом он прямо-таки сиял от удовольствия.

Алексеев не был консерватором, но и о себе был довольно высокого мнения – он считал, что неплохо разбирается в вопросах, касающихся флота, а потому Макаров для него был в первую очередь выскочкой, который позабыл свое место. Но этот выскочка пользовался уважением его величества и был назначен командовать эскадрой личным императорским указом, а значит, с ним необходимо было считаться, но кто мешает слегка попортить кровь неуемному адмиралу?

И вот появляется труд, который абсолютно тождественен работе Макарова, и тот ничего не может противопоставить, так как эта работа полностью перекликается с работой самого адмирала, но в то же время, в отличие от работы Степана Осиповича, выйдет в свет. Алексеев был несказанно рад, что подвернулся великолепный случай и против истины не погрешить, и заодно утереть нос этому выскочке.

Что же касается Макарова, то он ушел от Алексеева действительно сильно расстроенным. Во-первых, он окончательно убедился в том, что его книга не будет напечатана, во-вторых, ему было неприятно, что обошел его человек, которого он знал довольно давно. Макаров, конечно, не питал любви к Науменко, однако должен был признать, что этот человек действительно мог создать подобный труд, так как их взгляды во многом совпадали. А потом, тот не был тем человеком, который осмелится на плагиат, это Макаров должен был признать при всей своей к нему неприязни.