Книга Озерные страсти - Татьяна Алюшина

– Его нашли! – отчитывал кого-то человек раздраженно. – Я предупреждала, что его нельзя там оставлять, говорила, что его обязательно найдут! Нет, вы засунули его в эту дыру, толком не спрятав! – переходила на громкий шепот теперь понятно, что женщина.

Анна замерла статуей, когда вдруг осмыслила, о чем именно говорила эта женщина. Та же помолчала, видимо, выслушав абонента, с которым, очевидно, разговаривала по телефону, и снова, не сумев управиться с негодованием, рвущимся из нее, резко выговорила собеседнику:

– Ты хоть представляешь, какие будут последствия? Мне не интересно слушать твои оправдания. Вы сделали непростительную глупость, оставив его там. Теперь придется заметать следы и срочно что-то предпринимать. Ладно, – выдохнула громко женщина, – я придумаю что-нибудь, чтобы исправить ваш идиотизм. Все, – отрезала она повелительно. – Сама позвоню, когда надо будет.

Аня стояла остолбеневшим изваянием, боясь пошевелиться и выдать свое присутствие неловким движением, от которого непременно зашуршит дождевик, чувствуя, как мурашки бегают по спине, и пыталась судорожно соображать.

Это что сейчас было?… Человек говорил о найденном трупе? Ну конечно, о трупе, поняла она, о чем же еще можно говорить, что его нашли, «сунув в дыру, толком не спрятав», и об ужасных последствиях, которые надо заметать?

Или заметать надо следы, а не последствия?

«А кстати, где эта женщина?» – вдруг сообразила Анна, посмотрела по сторонам, как будто что-то можно было рассмотреть за высокими сплошными заборами, стоявшими стенами с двух сторон. Этот проулок был необычным, в нем сходились задние заборы трех участков: двух по четной стороне, как бы углами, и одного по нечетной.

Но это совершенно не значило, что говорившая находилась на одном из этих участков, прогуливаясь под дождем, она с такой же вероятностью могла оказаться и впереди, зайдя за магазин, прячась от посторонних глаз. С того места, где замерла Анюта, застигнутая властным голосом женщины, задняя стенка магазина не просматривалась, находясь как бы за углом, зато очень хорошо было слышно все, что там происходило.

В этом Анна имела возможность как-то убедиться. Вот так однажды она была вынуждена пережидать горячий разговор двух людей, укрывшихся от любопытных глаз за магазином, договаривавшихся о свидании в перерывах между жаркими поцелуями. Она тогда, помнится, переживала, что они нацелуются вдоволь, договорятся, пойдут вперед по проулку и обнаружат ее и всем станет ужасно конфузно. Не пошли, слава богу.

А чей это был голос? Женский точно. Какой-то очень знакомый…

– Вы тут прячетесь или задумались? – спросил кто-то прямо над ухом Анны.

– А-а-а-а! – заорала она, подскочив на месте, дернувшись всем телом от страха и обнаружив, что это всего лишь Антон Валерьевич, накинулась на него, выговаривая: – Вы что творите! – от переизбытка эмоций и облегчения вдруг принявшись колотить его мокрой ладошкой по предплечью. – Вы испугали меня до смерти!

– Я не хотел, Анечка, извините, – с искренним раскаянием извинился мужчина, – не ожидал, что вы так испугаетесь.

– Вы совершенно неслышно подошли, – смутилась столь неконтролируемой вспышке своего негодования с непозволительными элементами рукоприкладства Анюта.

– Да нет, я шлепал по лужам, подходя к вам, – пожал он недоуменно плечами и предположил: – Вы, наверное, задумались?

– Да, я задумалась, – пробурчала она, стушевавшись окончательно.

– Что несете? – переключил внимание девушки Северов, указав подбородком на корзину, висящую на сгибе ее руки.

– Пирожки, – рассеянно ответила Анюта.

– Пиррожки-и-и… – заинтригованно протянул Антон Валерьевич.

И тут же сунулся к корзине, приподнял пакет и шумно втянул в себя воздух, принюхиваясь.

– Ум-м-м-м… – показательно прикрыл глаза, демонстрируя, какое восхищение произвел на него аромат.

И с какой-то молниеносной быстротой, так, что Анюта и моргнуть пару раз не успела, приподнял полотенчико, выхватил из корзины пирожок и снова старательно прикрыл полотенцем и пакетом содержимое корзинки, распрямился, изобразив старательно невинное выражение лица.

– С чем пирожки? – спросил мужчина, с необычайным удовольствием и радостным предвкушением рассматривая пирожок в руке, понюхал его, едва не замурчав.

– Этот с яйцом, зеленым луком, соленым огурчиком, взбитым сливочным маслом и укропом, – улыбнулась Аня.

А он вдруг посмотрел на нее каким-то непонятным, задумчивым взглядом, растянувшимся на пару мгновений, и откусил чуть не с половину пирожка. И прикрыл глаза… Жевал, мычал и покачивал головой, выражая полный восторг и абсолютную благость.

– Вкусно? – спросила заинтересованно Анюта.

– Волшебно, – произнес он в восхищении, проглотил и откусил еще кусочек. – Ум-м-м, потрясающе. Просто сказка.

Он жевал, а она стояла и смотрела во все глаза, как мужчина поедает пирожок, излучая полное эстетическое наслаждение самим процессом дегустации.

– Вы пекли? – спросил Северов, покончив с лакомством.

– Я, – кивнула, разулыбавшись, Анюта.

– Я на вас женюсь, – самым серьезным тоном пригрозил мужчина.

– За пирожки, что ли? – уточнила Анна.

– И за них в числе прочего, – кивнул он и поинтересовался: – И куда вы эту красоту несете?

– Олимпиаде Власовне для поддержания тетушкиных связей на должном высоком уровне, – принялась объяснять Анна. – Вы знаете Олимпиаду Власовну? – спросила она и, получив отрицательный ответ, принялась объяснять: – Она в свое время занимала очень высокий правительственный пост, а ее сын сейчас начальник департамента предпринимательства и инновационного развития. Тетушка Александра утверждает, что Олимпиада Власовна хоть и старая змея, давно пережившая свой яд, но не потерявшая железной хватки ни на йоту, которой и держит сына и все его семейство в своих руках и имеет на Константина Игоревича большое влияние. У них там все очень непросто, у чиновников. Связи-расчеты, интриги, свои дела непонятные. А я вот поддерживаю на должном уровне, – качнула она корзиной. И вздохнула: – Как-то так.

– Понятно, – кивнул Северов и поинтересовался: – А что вы в переулке застряли?

– Ой! – вскинулась, чуть не подскочив, Анна, вспомнив о подслушанном разговоре. – Антон Валерьевич! Тут такое дело… – И, посмотрев по сторонам, но не обнаружив ни одного свидетеля, придвинулась поближе к Северову и перешла на заговорщицкий жаркий шепот: – Я шла и вдруг услышала, как женщина разговаривает по телефону. Она сказала: «Они его нашли… Я говорила, что нельзя его там оставлять, что его найдут, а вы его там бросили. Засунули в эту дыру и толком не спрятали». Ругала того, кто сделал такую глупость. И еще сказала, что теперь придется «заметать следы», – и посмотрела вопросительно-выжидательно на Северова. Но, не дождавшись никакой реакции, пояснила: – Вы понимаете, что эта женщина говорила о трупе, который мы с вами нашли?