Книга Пятый туз - Анатолий Галкин

Это была простая мужская работа… Они готовили снасти, готовили самодур. Каждой рыбке по своему крючку.

Панин просмотрел последние сводки. По всем объектам – спокойно, начался дачный сезон. И только по «Пауку» новость, правда, ожидаемая новость. Он позвал Лобачева:

– Читай! Похоже, у «Паука» все сняли. Все семь точек. Что и требовалось ожидать. Все нормально, все по плану.

Лобачев пробежал глазами текст:

– Да, спокойно ребята работали, деловито… И похоже, не официальные структуры… Павленко привлек технарей из какой-нибудь охранной фирмы. Это хорошо. А давай сами текст послушаем – я их интонации рассеку.

– Но Галаева уже ушла. Сейф, что ли вскрывать?

– Не надо, Володя. Я вчера «Паука» на постоянный контроль поставил. Как знал!

Он подошел к шкафу в углу кабинета Панина и поворотом ключа открыл его. На него смотрел пульт с множеством кнопок и шесть небольших магнитофонов с номерами. Никто из операторов не знал, что была такая возможность – в любой момент подключиться к любой точке, сделать дублирующую запись или просто слушать «прямой эфир».

Лобачев взял необходимую кассету, и через три минуты они начали слушать запись «шмона» в офисе Павленко.

Все длилось минут тридцать-сорок. Они слушали внимательно и спокойно. Лишь на последней фразе мгновенно переглянулись и одновременно положили руки на текст сводки.

Можно было бы и не читать – они точно помнили: последней фразы, очень важной фразы, практически прямого обращения к ним – в тексте не было!..

Они поняли друг друга без слов. Лобачев взял ключи и через пять минут вернулся и бросил на стол кассету. Панин взял ее: дата, время, номер объекта, номер точки.

Он начал суетливо вставлять ее в магнитофон.

– Не надо, Володя. Я там ее успел прослушать… Нет последней фразы.

– Не может быть!

– Может, но при одном условии. Галаева ее стерла. Прослушала – и стерла. Значит, решила, что нам ее слушать не надо.

– А ей – надо! Значит, она решила звонить этому Вадиму. …Или уже звонила.

– Надо Слесаря вызывать. Срочно!

– Здесь не Слесарь нужен. И хватит на себя вешать… мокруху. Она живая нужна. Надо знать, что она успела сказать… У тебя дача пустая?

– Я ее к продаже готовил. Через пять дней оформление.

– Пять дней может хватить. Ну потянешь время в крайнем случае… У тебя там полуподвал есть?

– Да, каменный… кирпичный…

– Подержим ее там пять дней… Я Караваева Сашу вызову. Пусть напарника возьмет с машиной. И я их подстрахую… А они и знать ничего не будут: скажу – бухгалтерша, заложить нас хочет за мелкое нарушение. Попугаем и все. Да не смотри ты в потолок, как чурка, – ключи от дачи давай, живо!

* * *

Возле пустого, подготовленного к реконструкции здания Раису Павловну догнал тот парень с плеером:

– Простите, вы платок потеряли.

– Это не мой платок.

– Вы посмотрите повнимательней.

Парень протянул руку с платком, и Раиса Павловна почувствовала, как ей в лицо ударила струя какого-то сладковатого газа. Все плыло перед глазами. Караваев бережно подхватил ее и быстро переместил в ближайший подъезд. Он сел с ней на ступеньку и вынул сотовый телефон:

– Стас! Гони тачку на Кудринский, 15. Я встречу… Да, все подтвердилось. Позвони шефу – поедем на дачу… Спит она. Все.

* * *

Вечером во вторник Рогов приехал в офис «Совы». По выражению его лица все поняли, что последняя информация особого оптимизма не вызовет:

– Плохо дело, ребята. По Белкину у нас ничего нового… Основная была зацепка – эта женщина. Имени даже не знаем. Разговор-то вчера нормальный был. И как в воду канула.

– А если они проверяли – откуда мы. Одно дело – друзья Павленко, другое – Петровка или Лубянка.

– Думал я об этом. Она должна была еще раз позвонить по «02». Они при этом ничего не теряли, но были бы уверены, что мы с Петровки… Нет, это не проверка. Она говорила вполне естественно. И собиралась позвонить. Не дали ей… Сводки я все просмотрел – похожих убийств и исчезновений нет.

Савенков поинтересовался новыми данными о клиентах телефониста, и они стали подробно анализировать списки фирм, даты посещений, адреса. Когда были отобраны десять наиболее перспективных фирм, Рогов предложил:

– Лучше вам, ребята, вести разговоры. Вы – частный сыск. Если «Телебаны» кого-то из этой десятки шантажируют – вероятно, за дело. И никто не захочет, чтоб это стало на Петровке известно. А вы можете это им обещать… Я получу убийцу Белкина, вы выполните задание вашего Павленко, фирмачи освободятся от шантажа – и все будут довольны… Так что берите список – и вперед. Не мне вас учить… А с этой женщиной – только ждать… Она, вероятно, прокололась. Ее взяли и держат где-нибудь… Или вообще убрали…

* * *

Олег Крылов вышел на бульвар и направился к пустой скамейке. Надо было спокойно все обдумать.

Две встречи, и обе безрезультатно… Беседы были проведены нормально, разговор получился, но: «Спасибо, нас никто не шантажирует, спасибо, мы недавно проверяли на закладки, спасибо, мы будем иметь в виду, мы вам позвоним, сразу же…»

И не было беспокойства в глазах, испуга, раздумий.

Олег вынул из папки заранее заготовленную записку и внимательно прочитал:

«Уважаемый господин Акмеев:

По нашим данным, ваш офис прослушивается вашими врагами.

Прошу ничего не говорить и выбрать для срочной беседы удобное для вас и безусловно безопасное место.

Сотрудник частной сыскной фирмы

Олег К.»

Пакет был стандартный для всех клиентов. Утром у Крылова было пять таких обращений. Это – третье. И есть еще два – для Гарика Айрапетова и Евгении Елагиной.

Олег бодро ударил себя по коленам, быстро встал, и уже через десять минут его записку читал Равиль Акмеев. Олег сидел у стола и пытался уловить реакцию бизнесмена.

Типично татарское лицо, худощавое, выдающиеся скулы, разрез глаз, едва заметная улыбка или, скорее, ухмылка, высокий лоб с залысинами… Нет, абсолютно никаких изменений. Каменное лицо.

Акмеев встал и жестом молча пригласил следовать за собой. Они вышли на лестничную площадку, и Равиль позвонил в соседнюю квартиру. Прежде чем открылась дверь, лицо Акмеева расплылось в очаровательной улыбке:

– Вера Сергеевна! Дорогая вы моя. Редко, редко мы с вами встречаемся. Добрые соседи называется. И беспокою я вас опять по делу. Мне вот с молодым человеком поговорить надо, и непременно у вас.

– Проходите, проходите, Равиль, дорогой. Не надо ли чаю? – засуетилась миловидная старушка.