Книга Последний рубеж - Федор Вахненко

– Сдохни! – сквозь сжатые зубы процедил Седой, отходя назад и продолжая зажимать спусковой крючок. – Сдохни, падлюка! Мразь! Сволочь! Гондона ты кусок!

Бежать бесполезно: благодаря крысоподобному хвосту мутант был слишком маневренным, чтобы от него можно было так просто удрать. Сменить магазин бродяга не успеет – тварь вот-вот окажется рядом и одним движением мощных челюстей откусит ему голову. Седой знал, что попадает. Он видел, что пули причиняли мутанту вред, видел кровь на толстой шкуре зверя. Но землетрус отказывался умирать. Чтобы остановить такой биологический танк, одного «калаша» было недостаточно.

Выстрел!

Мощная задняя лапа порожденного Зоной монстра подкосилась. Мутанта, уже открывшего было пасть, усеянную зубами, как ров кольями, занесло вправо. А ведь еще секунда – и Седой был бы мертв.

Пропахав пару метров жирным боком, землетрус остановился в нескольких шагах справа от сталкера. Задергав конечностями, тварь попыталась перевернуться. И в этот момент грянул второй выстрел. Зверь содрогнулся всем телом, выгнувшись дугой и завопив от боли. Противный, пищащий звук резанул Седого по ушам и подействовал на него лучше любого нашатырного спирта. Дрожащие руки вытащили из расцарапанной разгрузки новый магазин и перезарядили автомат. Вскинув оружие к плечу, сталкер нажал на спусковой крючок.

«Двадцать два!»

Он больше не мог себе позволить поливать длинными очередями, тратя патроны впустую.

«Двадцать два!»

Зверь был все еще жив и не оставлял попыток подняться. Он был зол. Зол и голоден.

«Двадцать два!»

– Да сдохни ты наконец! – прорычал Седой.

Землетрус ответил ему отвратительным писком, резко контрастировавшим с его чудовищными габаритами, и затих. Он так и остался лежать выгнутый, словно мост, удобряя землю кровью. А на горизонте уже показались четверо мужчин с оружием наперевес. Тускло блеснул на солнце черный скотч, опутавший руки спасителей Седого. Рубежники. Знаменитые борцы с заразой Зоны. И, как ни странно, двое из них были сталкеру знакомы. Первого в принципе сложно не запомнить, он был одним из немногих инвалидов в Зоне. Оставив половину руки в «динамите», черный сумел реабилитироваться и вернуться на службу. Завидная сила духа. Обычно скитальцы, получившие столь страшное увечье, быстро заканчивали свои дни. А что до второго… Этот здоровяк, сжимавший в похожих на лопаты руках СВД – довольно редкое на аномальных просторах оружие, был известен как рядовой Иванцов. Седой повстречался с ним, когда, вернувшись в Зону, в одиночку добрался до Заводища. Тогда черному очень не понравилось, что сталкер не пользовался контейнерами для артефактов.

– Ты видел? – не помня себя от радости, зычно крикнул Иванцов, обращаясь к кому-то из своих товарищей. – Видел, как я его? А целился прямо в башку! Думал, промажу! – Взгляд рубежника скользнул по спасенному сталкеру, и дуло снайперской винтовки тут же уставилось на Седого, не предвещая ничего хорошего. – Ты! Ты, урод! Я ж говорил, что я тебя запомнил!

– Отставить, рядовой! – осадил его однорукий – судя по всему, именно он командовал отрядом. – Он в списке, если ты забыл!

– В каком еще списке? – поинтересовался скиталец, как бы ненароком приподняв автомат.

– Списке Колесника, – отчеканил стоявший позади старшего боец, положивший на плечо РПК-74. Пулемет, СВД – что же это за элита «Рубежа» такая? Обычно члены группировки обходились автоматами с оптическим прицелом и магазинами увеличенной емкости. Оружие потяжелее считалось раритетом и почти неприкосновенным запасом, который берегли либо на черный день, либо для приближенных к лидеру клана.

– Охранять периметр! – приказал однорукий, взмахнув АКСУ – самым малогабаритным автоматическим оружием, какое только можно было встретить на просторах Зоны. Выбор у скитальцев, не располагающих большим капиталом, в принципе был невелик: либо пистолет, либо «калаш» в той или иной вариации, либо что-нибудь, вроде СКС или винтовки Мосина. Последние популярностью не пользовались ввиду малой емкости магазина, что ставило во главу угла точность стрельбы – а с ней у бродяг всегда было плохо. Так и лежали трехлинейки у дельцов в малых количествах, пылясь на складах и ожидая, пока кто-то захочет прикупить себе нечто мощное, но в то же время не настолько дорогое, как СВД. Однако таких ребят в Зоне было мало. Подавляющее большинство предпочитали золотую середину – неприхотливый, простой в использовании и неубиваемый, как Коннор МакЛауд, автомат Калашникова.

Недобро глянув на Седого и будто пообещав, что однажды продырявит ему череп, рядовой Иванцов растворился среди деревьев. Еще один рубежник, вооруженный АК-105, скрылся в кустах. Все, что от него осталось – проглядывающий через листву скотч и черный ствол автомата. Пулеметчик шмыгнул за ближайшее дерево и быстро исчез из поля зрения сталкера. И только старший группы остался стоять прямо, пристально глядя скитальцу прямо в глаза.

– Значит так, сталкер, – с нескрываемым презрением обратился к бродяге однорукий. – Можешь начинать скакать от радости. Считай, тебе повезло. Просто охренеть как повезло. Пару часов назад мы получили приказ: теперь вы все – враги. Все эти твои свободные сталкеры, анархия и остальные долбодятлы подлежат уничтожению. Исключение – список Колесника. Самые опытные боевые гондурасы во всей этой долбаной Зоне. И ты попал в их число. Такие, как ты, нужны «Рубежу». Понимаешь, здесь скопилось до хрена говна. За столько лет-то… Короче, пора кому-то навести тут порядок. Сейчас, сталкер, я задам тебе один просто вопрос: ты с нами или против нас?

Седой невольно хмыкнул. Рубежник делал ему предложение, от которого было невозможно отказаться: либо он вступает в клан, либо получает пулю и остается на поживу мутантам-падальщикам. Выбор не то что невелик – его не было в принципе.

– С вами, – твердо ответил скиталец.

– Хорошо, – кивнул однорукий. – Бойцы! Продолжаем движение! Ты, – дуло АКСУ указало на Седого, – пойдешь первым. Будешь проводником. Ясно?

– А куда идем? – отозвался тот.

– Не твоего ума дело, – буркнул вылезший из кустов Иванцов.

– Я же теперь один из вас, – напомнил сталкер. – И если вы хотите, чтобы я был проводником… Я должен знать, куда мы идем.

– Мы ищем одного человека. – Однорукий нервно осмотрелся, будто опасаясь, что кто-то мог подслушивать. – Этот хмырь – дезертир. «Рубежу» не нужны такие, это подрывает боевой дух. Наша задача – найти и всадить пулю в его наглую башку.

– Видел я тут одного… – замявшись, сообщил Седой. Бродить по лесу в поисках гипотетического беглеца, которого кто-то когда-то видел неподалеку, ему совсем не хотелось. – Может, это ваш хмырь и был.

– Как он выглядел? – потребовал объяснений командир отряда.

– Ну… Знаешь, заросший такой весь, шо прям звездец. Он тут костер еще, кстати, распалил, идиот… Камуфла у него рваная, вся в каком-то дерьме, «калаш»… Знаешь, тут вообще труба, это просто надо было видеть. Короче. Когда я его встретил, он пытался что-то мне рассказать. Что-то… Ну, важное, видимо. Но, знаешь, я пристрелил этого заморыша быстрее. Так что извиняй, не знаю, чего он там в себе нес.