Книга Одиссея - Константин Калбазов

Тот остановился, слово напоролся на какое-то неодолимое препятствие, и, скрутившись, упал набок. Контроль, и голова взорвалась кровавыми ошметками. Удерживая оружие на уровне груди, быстро обернулся вокруг своей оси, пытаясь охватить все и сразу.

— Дог, минус два. Чисто, — одиночный выстрел, — теперь точно чисто.

— Стрелок, минус один, чисто.

— Ковбой, минус один, чисто. Кнопка никого больше не чует, — отчего-то решил уточнить он.

— Ковбой, может, объяснишь, чего это твоя подружка уже второй раз лажает? — возмутился Дог.

— Не знаю. Может, нефтепродукты забивают нос. А как только вышли наружу, она сразу учуяла опасность. А вот чего ты мышей не ловишь на посту, это вопрос.

— У меня нет собачьего нюха. Двигались они тихо, а из ангара разный шум доносится.

— Все целы? — послышался в гарнитуре голос Лациса.

— Все, Латыш, — ответил Дог.

— Ну и какого хрена? Мутанты учатся быстро. И уже скоро сообразят, что там, где пальба, там и еда. Опасно, но мясо есть. Будете ждать их в гости?

— Уже выдвигаемся, — крякнул Дог.

— И не забудьте для начала почистить терминал. Только работайте тихо. Незачем греметь на всю округу.

— Принял.

— У вас десять минут. Чтобы за это время разобрались со всем зданием.

— Выполняем.

Хм. «Все здание» — звучит слишком уж как-то громко. Строение метров двадцать на десять. Его основную часть составляет остекленное помещение зала ожидания. Четыре ряда из пары десятков сидений. Стойка, выполняющая роль одного окна. Здесь же приобретаются билеты и проходит регистрация на рейс. Небольшое кафе, с кофемашиной и автоматами, где можно приобрести напитки и нескоропортящиеся продукты, печенья, вафли, батончики. Содержать здесь еще и отдельного продавца слишком накладно для столь скромного предприятия. Дверь в кабинет начальника аэропорта, комната персонала, туалет — вот и все нехитрое убранство.

В здании оказалось пусто. Пришлось даже взламывать парадную дверь. Общий порядок не нарушен. Похоже, все случилось еще до начала рабочего дня, служащие так и не успели прийти на смену.

С вышкой ситуация несколько иная. Диспетчер все же заступает на сутки. Мало ли кому потребуется экстренная посадка в неурочный час. Молодой парень все так же был на посту. В смысле, их встретил кусач, не способный покинуть помещение. Пришлось его упокоить и выбросить на крышу терминала. Благо между вышкой и зданием было всего-то метра четыре. Для Дога только разок хекнуть.

— Латыш, Догу.

— На связи, Латыш.

— Терминал чист. Вышку зачистили.

— Добро. Ставьте палатку прямо в диспетчерской. Нужно поесть перед полетом и термос заправить бульоном.

— Делаем.

Вот так все у них кучеряво. Просто так даже поесть не получается. Непременно нужно озаботиться безопасным помещением. Оно, может, и на воду дуют. Но лучше перестраховаться. Говорят — сапер ошибается только раз. На самом деле это не так. Может случиться и так, что ему оторвет что-нибудь, но при этом он останется жив. А вот в их ситуации — без вариантов.

Хм. А вообще уже в который раз подивился аппетиту модификантов. Ведь только пару часов назад ели, и опять нужно подзаправиться. Они, конечно, не полноценно проголодались, но все же факт остается фактом. Есть в них эдакий изъян, который неплохо нивелируется протеиновым коктейлем. Но его под рукой нет, а из бульончика так себе замена.

Глава 4

ВЫ БЫВАЛИ НА ТАИТИ?

Н-да. Летать на этом самолетике без наушников — затея не из лучших. Постоянный гул работающего двигателя даже с этой защитой дает о себе знать, без нее — вообще песня. Никакого сравнения с комфортабельными пассажирскими лайнерами. Без гарнитуры и не поговорить, можно только орать. Но надолго тебя не хватит, посадишь голосовые связки. Если только ор не твоя вторая натура.

Вообще-то Дмитрий удивился, когда Лацис взял его с собой. Мотивировал он это решение тем, что Кнопка слушается только его. Вообще-то слабенько как-то. Если на то пошло, мог бы взять еще одного бойца. Все надежней. Но нет, летят вдвоем.

Кстати, сержант, не будь дурак, полез к собачке мириться. При этом самым натуральным образом заигрывал с ней, гладил, чесал за ушками и брюшко. А пока Дмитрий обедал в палатке, покормил тушенкой. Словом, загладил свою вину. Хм. В прямом смысле этого слова. И незлобивая чихуахуа простила этого мужлана.

Вот уже полчаса, как они летят над океаном. Учитывая вдвое меньшее расстояние, от их дальности полета и отсутствия необходимости экономии топлива Лацис выжимал из этой птички все, на что она была способна. При максимальной скорости они доберутся до места за два часа против трех с крейсерской.

Сержант сидел за штурвалом в расслабленной позе, держа на коленях Кнопку, с которой продолжал заигрывать, доверив управление автопилоту. Дмитрий предпочел устроиться на заднем сиденье. Неприязнь тут совершенно ни при чем. Просто «сессна» может и считается воздушным аналогом легкового автомобиля, но просторным салоном ни разу не отличается. А к чему толкаться плечами, если этого можно избежать.

Управлять самолетом Дмитрий не умеет и за один полет точно не научится. Конечно, для общего развития он проследил за манипуляциями пилота. И благодаря нейросети на всю жизнь запомнил порядок действий. Но только и всего. Это лишь на самый что ни на есть крайний случай. Ели речь будет о жизни и смерти. И никак иначе.

Пока сержант налаживал отношения с ветреной Кнопкой, бросившейся вылизывать его пальцы, Дмитрий вооружился наладонником и лазил по сети в поисках информации. Хм. И кое-что нашел. Все же большой мир — это не остров, с его ограниченными возможностями. Да что там, считай, вообще без таковых.

Что касается природы вируса, а это был именно вирус, то тут были одни только догадки на уровне пальцем в небо и на основе среднепотолочных данных. Одно предположение фантастичнее другого. Но и на кой ему знать, откуда взялась эта дрянь и кто виноват, пришельцы, спятившие ученые или выжившие из ума миллиардеры? Совершенно не интересно.

А вот каково оно там, дома, знать очень хотелось. Если верить написанному, то вирус боялся низких температур и был менее активен в северных регионах. Как и в северном полушарии в целом. Конец февраля — так чему же тут удивляться. Впрочем, малая жизнестойкость заразы не больно-то и помогла людям. Во всяком случае, во время первых и самых страшных дней.

Сначала были сутки, пока длился инкубационный период. Потом полное непонимание происходящего, психи, машины «скорой помощи», переполненные психиатрические больницы. Особенную опасность представляли дети. Им старались помочь, от них не ожидали нападений, которые неизменно случались, по меньшей мере пока до них не доходило, что это больно.

Когда Дмитрий читал об этом, ему стало настолько не по себе, что затряслись руки и он непроизвольно всхлипнул. Хотел бросить читать об этом кошмаре, но не мог оторваться. Как и от просмотров страшных роликов. Но наконец сумел взять себя в руки и сменить тему. Вот незачем рвать душу, тем более что от него сейчас ничто не зависит.