Книга Великая Парагвайская война - Вячеслав Кондратьев

Вооружение «Баррозо» составляли два 70-фунтовых орудия Уитворта и две гладкоствольные 68-фунтовые пушки, а также две десантные 12-фунтовки на сухопутных колесных лафетах. Английская двухцилиндровая паровая машина мощностью 420 л.с. придавала кораблю скорость до 9 узлов на спокойной воде. Подводная часть корпуса для предохранения от обрастания водорослями была обшита медными листами.

Броненосец «Байя» у бразильского побережья после перехода через Атлантику

Через два месяца после начала постройки «Баррозо» бразильцы решили, что корабль спроектирован неудачно. Он получился слишком тяжелым и громоздким для своего вооружения. Но перестраивать его не стали, зато следующий броненосец – «Тамандаре», построенный на той же верфи, сделали гораздо меньше и легче, установив на него точно такой же артиллерийский каземат.

Примечательно, что «Тамандаре», заложили на три месяца позже, чем «Баррозо», 21 мая 1865 года, а приняли на вооружение раньше – уже 16 сентября. Столь быстрая постройка, очевидно, объяснялась использованием готового корпуса и силовой установки от другого корабля. Если судить по дате поднятия флага, то именно «Тамандаре» стал первым броненосцем, сооруженным в Бразилии. Свое название он получил в честь главнокомандующего бразильского флота маркиза де Тамандаре.

«Тамандаре» имел длину 51 метр, водоизмещение – 845 тонн, бронирование – такое же, как на «Баррозо». Паровая машина мощностью 270 л.с. позволяла развивать скорость до восьми узлов.

В каземате стояла одна гексагональная 70-фунтовка и три гладкоствольных 68-фунтовки. Такой состав вооружения объяснялся дороговизной нарезных пушек. Бразильцы не могли себе позволить вооружать броненосцы только ими, но хотели иметь на каждом корабле хотя бы одно дальнобойное орудие.

Помимо броненосцев, в союзную эскадру входили 12 безбронных паровых канонерок и пять авизо – небольших быстроходных паровых судов. На кораблях стояло в сумме 110 орудий различных калибров, а общая численность команд составляла 3520 человек.

Парагвай смог противопоставить этой армаде лишь один вооруженный пароход «Гуалегуай» и три артиллерийские баржи. Да и «Гуалегуай», захваченный год назад в Корьентесе, можно считать боевым кораблем с очень большой натяжкой.

Это было грузопассажирское колесное судно длиной 31 метр, шириной 4,3 метра и водоизмещением 180 тонн. Его приводила в движение двухцилиндровая паровая машина мощностью 80 лошадиных сил. Экипаж насчитывал 25 человек под командованием лейтенанта Хосе Марии Фариньи, а вооружение состояло всего из одной 12-фунтовой гладкоствольной дульнозарядной пушки на поворотном лафете.

Капитан броненосца «Тамандаре» Антонио Карлос де Мориц э Баррос, погибший 27 марта 1865 года от парагвайского ядра, попавшего в амбразуру

Остальные корабли парагвайского флота, уцелевшие Риачуэльской баталии, к началу 1866 года базировались в Асунсьоне, а их подход к месту предполагаемого десанта блокировала бразильская эскадра. «Гуалегуай» и чатас, для которых он служил буксиром, стояли в небольшой бухте возле форта Итапиру.

Гладкоствольные пушки форта имели относительно небольшую дальнобойность и могли помешать высадке лишь в непосредственной близости от него. Тем не менее, союзники решили, что перед десантированием надо убрать это препятствие, а заодно и продемонстрировать врагу мощь своего нового оружия.

20 марта броненосцы «Байя», «Тамандаре» и канонерка «Сисни» открыли огонь по Итапиру. В тесном каземате «Тамандаре» находился почетный гость – президент Аргентины Митре, решивший лично поучаствовать в столь интересном и знаменательном событии. Пушки форта сразу открыли ответный огонь, однако их ядра не пробивали броню.

Корабельные снаряды тоже делали лишь неглубокие выбоины в толстых кирпичных стенах равелина. Перестрелка продолжалась несколько часов, не дав никаких результатов. На следующий день обстрел возобновился, но Итапиру по-прежнему стойко держал попадания. А 22 марта парагвайцы преподнесли врагам сюрприз.

Утром бразильские корабли вновь вышли на боевую позицию, и тут произошло неожиданное: из-за мыса вдруг появился колесный пароходик и на всех парах устремился к вражеской эскадре. Неизвестно, что подумали бразильские моряки, возможно, они решили, что парагваец идет сдаваться. Но тут раздался выстрел, и ядро просвистело мимо одного из броненосцев. Стало ясно, что «Гуалегуай» решил дать бой.

Это выглядело полным безумием, ведь его единственная 12-фунтовая пушечка была абсолютно бесполезна против брони. И даже для небронированной канонерки ее ядра размером с апельсин не представляли серьезной угрозы. При этом всего одного удачного попадания 68-фунтового, а тем более – 70-фунтового снаряда могло хватить, чтобы отправить «Гуалегуай» на дно реки.

Тем не менее, парагвайцы, за которыми с берега наблюдал во французский бинокль сам маршал Лопес, решили рискнуть, в надежде на то, что бразильцы не сумеют попасть по малоразмерной движущейся цели. И самое удивительное – их расчет оправдался. Оба броненосца и канонерка открыли по «наглецу» беглый огонь, но все снаряды ложились мимо.

Продолжая стрелять, «Гуалегуай» приблизился к вражеской эскадре примерно на 200 метров, лихо развернулся и поплыл обратно. Неизвестно, попал ли он в кого-нибудь, но известно, что в него не попали ни разу, хотя ядра и снаряды то и дело взметали фонтаны воды у его бортов. Вскоре невредимый «Гуалегуай» скрылся за мысом. Его «бенефис» длился около получаса.

Бой на острове Пурутью 10 апреля 1865 года. Бразильцы при поддержке артиллерии боевых кораблей отражают парагвайский десант

Практический результат вылазки был близок к нулю, но Лопес пришел в восторг. Он объявил морякам, что их героический рейд в очередной раз продемонстрировал несгибаемую доблесть парагвайцев и одновременно – неумение бразильцев стрелять. В ответ лейтенант Фаринья заявил, что его команда готова повторить вылазку. И вскоре «Гуалегуай» снова устремился к вражеской эскадре, как будто дразня неприятеля и играя со смертью. Как и в первый раз, эта неравная дуэль закончилась вничью, бразильским комендорам опять не удалось поразить цель.

Поверив в свою неуязвимость, экипаж «Гуалегуая» под вечер вышел из бухты в третий раз. Можно себе представить, какими проклятьями осыпали его бразильцы, однако ничего иного они сделать не смогли. Все их снаряды лишь глушили рыбу, хотя в этот раз отчаянный пароходик показал корму буквально в нескольких десятках метров от одного из броненосцев, сделав прощальный выстрел из пушки почти в упор.

На вечернем построении Лопес вновь поблагодарил моряков за храбрость, сказав, что «Гуалегуай» вынудил неприятеля израсходовать впустую множество боеприпасов, которые он мог выпустить по форту Итапиру. Маршал приказал выдать всем членам команды по золотому эскудо и предложил отпраздновать успех.