Книга Первые впечатления - Джуд Деверо

Раздумывая об этом феномене, Иден смотрела на Гренвилла и вдруг поняла, что он идеально вписывается в этот дом. Может, адвокат является реинкарнацией кого-то из своих предков? Члены его семьи не раз вступали в брак с Фаррингтонами и потому жили в поместье. Да, Брэддон Гренвилл был здесь явно на своем месте, и Иден решила, что это неплохо. Она чувствовала себя удивительно комфортно в его обществе.

Меж тем адвокат опять перешел от местных новостей к делам сегодняшним.

– Я понимаю, что кажусь тебе слишком торопливым и навязчивым… может, я и действительно позволил себе лишнее, – сказал он. – Но мне хочется, чтобы ты поняла – это от того, что я очень хорошо тебя знаю. Миссис Фаррингтон много рассказывала о тебе.

– Правда? – Иден растроганно улыбнулась. – Я тоже о ней думала. Кажется, не было ни дня, чтоб я не вспомнила ее и этот дом. Мне ее так не хватало!

– Вот уж этого мне не понять. Старушенция была вредная и весьма требовательная. Но знаешь, потом я понял, что, если бы не Элис Августа Фаррингтон, я бы свихнулся. Она всегда была такой живой, полной сарказма, такой бодрой и уверенной в себе… И всегда находила, чем меня занять. Моя жена умирала три года. Думаю, я пережил то время только благодаря миссис Фаррингтон и ее рассказам о тебе. Иной раз мне кажется, что ты чем-то на нее похожа.

Гренвилл рассеянно ковырял в тарелке, и Иден видела, что он хочет сказать что-то еще, но не решается. Она молча ждала, предоставив ему самому решать, что стоит говорить, а что нет. Он, видимо, предпочел рискнуть и сказал:

– Тебе непременно будут рассказывать обо мне всякие истории.

– Думаешь, они будут хуже тех, что рассказывают про меня?

– Ну это вряд ли! – Гренвилл повеселел и даже съел кусочек рыбы. – Действительно, теперь наш город будет сплетничать о тебе ближайшие лет десять. Ты побьешь по популярности даже нашу ясновидящую.

– А тут есть ясновидящая? Надо же! Схожу к ней, пусть она предскажет мое будущее. Но неужели Арундел так далеко шагнул в смысле толерантности?

– Вот уж нет. Ее зовут Пембрук.

– Ах вот как, – разочарованно протянула Иден. Имя ясновидящей объясняло все. Никто в Арунделе не потерпел бы эксцентричного чужака, который вздумал бы вмешиваться в жизнь города да еще что-то там предсказывать, но к собственным чудакам жители относились весьма снисходительно.

– Расскажи мне о твоей жене, – попросила Иден.

– Наш брак не был заключен на небесах, и кто-нибудь тебе обязательно об этом сообщит, будь уверена. И мы уже начали процедуру развода, но потом оказалось, что у нее рак.

– И ты остался с ней.

– Да, я решил, что должен. Но не могу сказать, что хранил ей верность и все такое. Встретил женщину… Однако после смерти жены понял, что она не та, кто мне нужен, что я не хочу связывать с ней свою жизнь. Миссис Фаррингтон убедила меня в этом.

– Неужели? А ведь она была сторонницей внебрачных связей, насколько я знаю.

– Да, я в курсе насчет моего деда и его брата. – Брэд усмехнулся. – Но миссис Фаррингтон рассказывала мне не только милые истории о происходившем под ивами. Еще она много рассказывала о тебе.

– Да? – Иден чувствовала себя польщенной. – И что же она обо мне рассказывала?

– Много чего. Между прочим, она сказала, что сад ты любила больше, чем дом, и поэтому она пошла на большие расходы и отремонтировала дом, но оставила сад в неприкосновенности, чтобы не лишать тебя удовольствия привести его в порядок.

– Это правда, я очень люблю сад и жду не дождусь, когда смогу приняться за работу. Ты не знаешь каких-нибудь местных ребят, желательно сильных и выносливых, которым нужна подработка?

– Найду человек двадцать. А я могу поучаствовать?

– Неужели ты увлекаешься садоводством?

– Ну так, немного. Но ямы я могу копать не хуже других!

Он смотрел так пристально, что Иден пришлось отвести взгляд. Видимо, Брэд хотел, чтобы она как-то прокомментировала то, что он рассказал о себе.

– Знаешь, ты вовсе не должен каяться передо мной в своих грехах, – проговорила она. – Мы взрослые люди, и у меня тоже есть прошлое.

– У тебя? – Брови его взлетели вверх. – Неужели у тебя тоже есть грехи? Никогда не поверю! Миссис Фаррингтон всегда уверяла меня, что ты ангел, спустившийся на землю.

– А она не говорила, что я ленива и люблю мечтать, вместо того чтобы работать? Именно в этом она упрекала меня чаще всего.

– Никогда! – торжественно возвестил Брэд. – Я всегда пребывал в уверенности, что ты работала, не покладая рук, с утра до ночи и за всю жизнь в Арунделе грубого слова никому не сказала.

– Значит, она не стала повторять тебе все те ужасные вещи, которые я говорила про молодого Кэмдена? Он вбил себе в голову, что я должна выйти за него замуж.

– Ах он, негодяй! Я прекрасно его знаю, – покачал головой Брэд. – У него всегда был нюх на деньги, и парень вполне мог догадаться, что миссис Фаррингтон не оставит дом сыну.

– Значит, все в городе знали о ее сыне? Я имею в виду – о том, какое преступление он совершил?

– Конечно. Мы всё друг о друге знаем.

Сделав глоток вина, Иден в который раз подивилась тому, как удивительно устроено общество Арундела. Человеку, который никогда не жил в таком маленьком, пропитанном снобизмом и традициями южном городе, даже трудно себе представить, как это – быть членом сообщества, где невозможно скрыть ни единого факта биографии, ни одного поступка. И ведь что странно – они все знали про сына миссис Фаррингтон, но продолжали принимать Алистера, потому что он был одним из них, сыном местной аристократки. Вот если бы в Арунделе появился чужак и натворил то же, что Алистер Фаррингтон, жители могли бы запросто линчевать его.

– Со смертью миссис Фаррингтон закончилась история одного из семейств Арундела, – сказала Иден, печально улыбнувшись. Ей самой пришлось так много переезжать, она всю жизнь чувствовала себя такой неприкаянной, что «семья», даже в такой гипертрофированной форме, как в Арунделе, казалась ей чем-то замечательным. Фактически здесь весь город был одной большой семьей с очень длинной историей.

– Да, но сама миссис Фаррингтон считала, что это к лучшему. Она была уверена, что в семье есть дурная кровь, а потому не годится больше плодить потомков. Сейчас мы назвали бы это генетикой. Тогда просто говорили – дурная наследственность.

Иден хотелось сказать Брэду, что она знает про тайны семьи Фаррингтон больше, чем кто бы то ни было, так как несколько лет только и делала, что читала семейные архивы, но промолчала. Не стала она рассказывать и про свою книгу. Решила, что это несколько преждевременно.

– Я завел этот разговор, чтобы объяснить тебе, почему я иногда веду себя так, словно мы знакомы очень давно, – продолжал Гренвилл. – Я действительно так чувствую, поэтому прости, если бываю излишне фамильярным. Я знаю, что у нас с тобой много общего. И я знаю, что ты не замужем, что ты красива, умна и талантлива… а раз у тебя есть теперь вполне порядочное приданое в виде этого дома, то я предвижу наплыв поклонников. Многие считают, что в любви, как на войне, все средства хороши… поэтому кое у кого неизбежно возникнет желание рассказать тебе, каким негодяем я был и как ужасно себя вел, когда моя жена была при смерти.