Книга Шкура дьявола - Алексей Шерстобитов

– Бывший военный – это я…, а знаю его с того самого момента, как решил ему жизнь оставить… Теперь, честно говоря, в пот бросает, когда представляю какого Человечеща могла земля наша потерять!

– Как это?! Вы ж вроде бы друзья…

– Да вот так. Молодой он был, ввязался не в ту компанию… – люди эти за матерью моего будущего ребенка охотились. И прямо при мне хотели в машину затолкать…, что и было бы для нее последним часом ее жизни…

– А ты?

– А я…, а я одного в ад послал, а второго…, совсем мальчишкой он был… – Мишкааа…, дааа…, а потом ведь и слово он дал мне больше в криминал не лезть… В общем отвез на вокзал, дал денег и пообещал проверить через год – сдержит он слово или нет!

– Ну и…

– Как видишь… Ужасно было бы если бы убил, хотя гипотетика всегда работе мешала… Ну а ты то, историк – террорист, как в эту компанию попал…, хотя компания в высшей степени достойная?

– Да вот…, понимаешь… Патриарх Тихон в начале века отвечая на вопросы ЧКистов фразу произнес: «… я… полагал, что на Руси быть русским непредосудительно!» —, а сегодня… в общем, я бы и хотел с ними учавствовать…, да только случилось так, что и они ничего не сделали… Бред какой-то…

– То есть хотел бы…, но сожалеешь, что не смог поучаствовать в том, чего не было, но что полезно было организовать с твоей точки зрения… Кто знает, что сегодня полезно! И что сегодня полезно, завтра может быть смертельно опасно… иии… врееедно…

– Да, так и подмывает сказать…, хотя знаешь…, только честно – ты вот жалеешь о том, что убивал?

– Менять бы ничего не стал – вряд ли кончилось бы лучше, а вот о некоторых… А будь по другому…, не знаю – делал, что должен… ааа! О некоторых жалею, а может… ааа! Жизнь ребенка одного на мне… – жуткое стечение обстоятельств…, иии женщины – матери этого ребенка! Может слышал в Редисон-Слявянской чеха завалили с робота-автомата…

– Постой, так ты и есть «Солдат»! Ни че себе! Я ж…, так у тебя интервью взять – это ж на вес золота…, хотя не моя тема. А так представляешь…

– Иван, приношу свои извинения… – пообещал уже одной барышне, спасшей меня при побеге. То же ведь… на простых не нарываюсь!

– В смысле?

– Ну вот можешь себе представить брюнетку, удивительно обворожительную, на джипе, удивившуюся не тому, что незнакомый мужик в ее авто ворвался, в последствии оказавшийся убийцей, к тому же сбежавший из тюрьмы буквально за пять минут до этого…, а тому, что он от секса отказался… С красивым именем…

– Ксения?

– Почему Ксения?… – Теперь удивляться была очередь «Солдата». Вперившись пронзительным взглядом в по-детски улыбавшегося Ивана, явно развеселившегося от возможности «свести счет» в неожиданностях к равному, Алексей вопросительно кивнул снизу вверх, хотя и сам уже начал улыбаться создавшейся ситуации. Борисов в шутку сыграл в очень важного, вальяжно развалившись на рубленном из целого куска дуба здоровенном кресле, направил взгляд в небеса и философски, как бы со снисхождением, начал объяснять якобы элементарное, конечно, еле сдерживаясь от смеха:

– Нууу… ты спросил могу ли я представить вот такую-то девушку…, а че ее представлять-то, когда я такую… да – я ее знаю… – И уже будто переживая, с наигранной начинающейся претензией:

– Постой,… ах ты…

– Нет! Это уж ты постой! Я тут понимашшш виды имею… екер-макер – ввв десятку! А фамилияяя…

– Да точно она!.. Да и не переживай – ооочень интересная женщина… Да не напрягайся так – сюжет по всем каналам показывали, честно говоря смешно смотреть было… Она рассказывала, как ты ее в заложники взял… Ну в смысле, тот кто ее спрашивал, все пытался добиться, что бы она это произнесла… Конечно мы с ней не знакомы…, а ты, я смотрю, тонешь в глазах то ее… Ладно молчу… – Ваня посмотрел на Алексея, словно что-то разглядеть хотел и понять, но чуть понизив голос, добавил:

– Не знаю, чем ты там ее зацепил…, но она только улыбалась, а после… такое сказала: «Это мы еще посмотрим, кто кого в заложники взял!»…

– Ннн-да…, ну ты даешь…

– Да это ты «даешь»! Больше не к кому было в машину залезть… – Алексей явно думал о чем то, присутствуя где-то далеко. Его поразило услышанное, этого он не ожидал…, конечно, интервью само собой естественное последствие, но улыбка и сказанное в конце…

Тепло душевное разлилось по разогретому телу, радость чего-то необычного, хоть и очень далекого, почти не досягаемого, растянулась кончиком своего хвоста в виде еле заметной улыбки… Он растянулся на лавке во весь рост, закрыл глаза и перестал слышать… – он видел только ее…

Вдруг, сквозь провал мимолетного сна, в который он погрузился, прорвалось:

– Леха, ты чего?… Спишь что ли… – во дает!!!

– Странно, задремал… Что-то вдруг… – упарился наверное. А ты чему улыбаешься то?

– Да представил, как твоя запыхавшаяся морда…, вот на этой вот мускулистой раме ворвалась в её машину…, в сюжете сказали, что её недавно из тачки вот так же выкинули…

– Ну да… – эээто первое, что она сразу и сказала…, я бы на ее месте от неожиданности…

– …такому гостю пальцем в глаз ткнул!

– Почему в глаз?

– Да так…, представил тебя…, в конце – концов, ну не вышел бы ты сам…, извиняясь?!

– Да я вообще себя всегда осторожно вел, часто лошком прикидывался и уступал…, правда были ситуации…, ну может «усыпил» бы… аккуратно…

– Ннн-да, велик мир, а путями по нему одними и теми же ходим… Леш, а ты в бегах правда 14 лет пробыл?

– Угу, от звонка до звонка…

– Что-то даже дурновато от такой мысли… Тяжело… – ну в смысле…, с чем сравнить можно?

– С нелегальной работой разведчика – через десять лет нервы в хлам, а через пятнадцать… Вань, я конечно, не знаю на что ты способен, хотя наверное справишься…, но если в тюрьму по этому обвинению попадешь, и осудить вас удастся, то жизнь твоя не просто изменится – она пропадет!

– Нет! Я все таки верю в справедливость…, нет не суда, конечно, а Провидения! Ты ж, кстати, сам собрался «сдаваться»… Не спрашиваю, зачем ты все это затеял, коль о возврате думаешь, но я тебе хочу глаза раскрыть на то, что тебя ждет от Фемиды.

– Ннн-да, безысход какой-то, но я обязан…

– Ничего ты, кроме Господа Бога никому не обязан. А для ориентира – представь себе, что мне «обвинение» в совершении особо тяжкого преступления, «подписку о невыезде» и постановление об объявлении меня в розыск, в один день подписали. При всем при том, не поставив меня в курс дела, хотя у меня даже телефон был включен, и я вообще никуда не рыпался, а дома жил!

– Это как это?… – Такое действительно было странным, ведь подобное поведение прокуратуры было основанием для обрушения самого обвинения и задержания, потому как по закону подобное не возможно! Но Иван продолжал и без тени сомнения опирался на имеющиеся документы: