Книга Во власти девантара - Бернхард Хеннен

Нурамон опустил взгляд.

Юливее обхватила ладонью его подбородок и приподняла ему голову.

— Я тебе рассказывала историю о мужественной Юливее, которая отправилась в путь, чтобы отыскать в Альвенмарке души джиннов и хранителей знания? Рассказывала? Нет? — Она усмехнулась. — Я нашла их всех и привела в Валемас. Мы создали библиотеку там. Древнее знание не утрачено. Однажды они вспомнят свои прежние жизни.

Нурамон обнял ее.

— Ты удивительна, Юливее! Прощай!

Волшебница поцеловала его в лоб.

— Передай от меня привет Нороэлль. — Она подняла палец в шутливой угрозе. — И держись подальше от рыцарей ордена.

— Обязательно! — пообещал Нурамон.

К нему подошла Номья. На ней было светло-голубое платье из тяжелой материи, как у всех альвемерцев в этот печальный день. В руках у эльфийки был его старый лук.

— Ты должен взять его с собой. Он может сослужить тебе хорошую службу.

Нурамон покачал головой.

— Нет, пусть он останется с тобой, как знак. Но только если ты не против. Я вернул воспоминания о прежних жизнях. И ты сможешь. Тогда ты вспомнишь время, которое мы провели в мире людей. Смерть, которая настигла там тебя, покажется тебе героической.

— И лук будет знаком этого?

— Ты никогда не должна перетягивать на нем тетиву. Лук и тетива — это одно целое, как душа и жизнь.

Номья медленно кивнула.

— Понимаю… Путь к воспоминаниям труден. Но я пройду его, Нурамон.

— Прощай, Номья! — Он обнял ее. — Ты была хорошей соратницей и подругой.

— Нурамон! — позвал знакомый голос, и к нему подошли Венгальф с Торвисом. На короле были золотые латные доспехи, на колдуне карликов — черная роба.

Нурамон присел на корточки и положил руку на плечо старого друга.

— Спасибо за все, Венгальф!

Глаза короля сверкнули.

— Я расскажу Альвериху об этом дне, когда он родится снова. Он наверняка с удовольствием присутствовал бы при этом.

— Скажи ему, что я никогда не забуду его героический поступок. И скажи Солстане, что мне жаль.

— Обязательно.

— Ты теперь знаешь тайну своих мечей? — спросил Торвис.

— Да. Эмерелль мне рассказала. И мои воспоминания тоже постепенно упорядочиваются. Именно вам, карликам, я обязан тем, что я изменился. Хорошей вам жизни в древних чертогах, не забывайте меня.

В то время как Нурамон прощался со своим родом, Фародин наткнулся на Гилиат. Воительница улыбнулась ему.

Они встретились утром перед замком Эмерелль, и Гилиат выиграла бой. Она ударила эльфа по щеке. На этом бой закончился.

— В Валемасе существует обычай исполнять просьбу друга, прежде чем уйти, — сказала она.

— Что такое? — спросил он, улыбаясь в ответ. — Хочешь еще одну дуэль?

Та покачала головой.

— Нет, эта вражда забыта окончательно… Если одним из моих детей будет сын, можно я назову его твоим именем?

— И сколько же детей ты намерена родить?

— Долгая война позади, Фародин. Смерти закончились. Настало время жизни. Множество душ хотят вернуться.

Ее смех донесся до Нурамона. Он обернулся, и взгляд его упал на Обилее, которая стояла в стороне, словно хотела наблюдать за происходящим на некотором расстоянии. На ней тоже были голубые одежды альвемерцев. Он подошел к воительнице.

— Ты хочешь проститься со мной только издалека? — спросил Нурамон.

— Просто… — негромко начала она. — Мне жаль, что я сказала в ту ночь. Нужно было молчать. Нельзя было принимать тот миг, который ты мне подарил.

— Не говори этого, Обилее. То мгновение было твоим, и в нем нет ничего дурного. — Он взял волшебницу за руку. — Сохрани этот момент в воспоминаниях как нечто прекрасное. Сейчас мы с Фародином уйдем. Однажды я стану достаточно силен, чтобы освободить Нороэлль. Не беспокойся за нас, помни всегда, что мы живем в Другом мире, в стороне от зла, и помним о тебе и других. Мы будем представлять себе, как ты встретишь совершенного эльфа и влюбишься в него. И мы будем задаваться вопросом, сколько детей у тебя родится, и перещеголяют ли они свою мать. Однажды мы встретимся с тобой в лунном свете. И тогда узнаем от тебя правду. — Он нежно обнял ее.

— Спасибо тебе, — тихо прошептала она.

Вместе с Фародином Нурамон подошел к королеве, которая собралась с остальными у звезды альвов. Там в земле находился плоский, круглый камень. Внутри него пересекались тропы.

На Эмерелль было зеленое платье с красной вышивкой. Она встретила обоих со словами:

— Мои верные воины, я вижу, что вы уже попрощались. Вот ваши врата, последние врата в Другой мир. — Рядом с королевой на камне появились нити света, развернулись и превратились в широкую стену. — Вы оба будете последними, кто уйдет в Другой мир из Альвенмарка. Прощайте, верные мои! — Она поднялась на цыпочки и поцеловала обоих в лоб.

— Прощай, Эмерелль, — произнес Фародин. — Ты была для нас хорошей королевой. Мы не жалеем, что отдали тебе камень альвов. — Он указал на кроны деревьев. — Мне спокойно от того, что я покидаю Альвенмарк, зная, что он будет цвести вечно.

Нурамон преклонил колено перед Эмерелль, взял ее руку и поцеловал, как было принято прежде при дворе.

— Своей королеве я говорю спасибо за то, что она всегда поступала так, как того требовала судьба. — Он выпрямился. — А былую соратницу я хочу поблагодарить за время в Ишемоне.

Фародин удивился словам товарища. Конечно, королева была в Ишемоне, но это было настолько давно, что об этом рассказывали только сказки.

Нурамон не смутился. Он продолжал говорить:

— Я благодарю тебя за ту тропу, по которой ты провела меня и которая теперь ведет прочь из Альвенмарка. Прощай, Эмерелль!

Оба товарища уже хотели войти в свет, когда королева снова обратилась к ним.

— Погодите еще миг! Я не могу отпустить вас… Не дав вам в дорогу своего прощения. — Из складок одежды она вынула нечто, от вида чего Фародин и Нурамон замерли. То были песочные часы, полные песка!

По лесу пробежал шепот. Нурамон отметил, что не удивлены только Юливее и Ксерн.

— Это те песочные часы? — спросил Нурамон.

— Да, те самые, при помощи которых я изгнала Нороэлль. Немалую часть песка и осколков я унесла с собой обратно в Альвенмарк. Я как следует спрятала их под своим замком; там, где вы не могли найти. Я знала, что наступит день, когда я захочу отдать их вам. Но до сегодняшнего дня я должна была быть холодной королевой, чтобы случилось все, что случилось. — Она обернулась к Фародину. — Дай мне песок из своей серебряной бутылочки!

Эльф вынул сосуд, и Эмерелль открыла крышку. Фародин высыпал содержимое серебряной бутылочки в песочные часы, мелкий песок стек вниз. Затем воин убрал бутылочку, наблюдая за тем, как королева снова накрывает крышкой песочные часы.