Книга За гранью - Марк Энтони

— Я готова.

— Я тоже, — кивнул Бельтан.

Эйрин зябко повела плечиками, сильно открытыми низким вырезом нового роскошного платья цвета морской лазури. В ее черных как смоль волосах струились искусно переплетенные нити крупного жемчуга.

— И я, — пискнула баронесса внезапно севшим голосом.

— Всегда готов, — невозмутимо произнес Дарж. Трэвис тяжело вздохнул и положил руку на рукоять своего малакорского кинжала.

— Ну, раз все готовы, то и я готов. Никто не забыл, что нужно делать?

Все дружно замотали головами.

— Очень хорошо. Тогда пошли. Пора.

Пропустив потянувшихся к двери друзей, Грейс задержалась, чтобы перекинуться словечком с замыкавшим процессию Трэвисом.

— Как ты считаешь, мы можем им доверять? — спросила она шепотом. — Трифкину и его компании, я имею в виду?

Трэвис несколько секунд размышлял над ответом, потом отрицательно покачал головой:

— Не думаю, что им стоит верить на все сто процентов. Они намного старше нас, и они другие. Впрочем, Бледного Властелина они любят не больше нашего. — Он пожал плечами. — Будем надеяться, этого достаточно, чтобы они не подвели нас в решающий момент.

Грейс молча кивнула и перевела взгляд на остальных, терпеливо ожидающих окончания диалога. Лишь вглядевшись по очереди в каждого, она осознала вдруг, что навсегда запечатлела их мысленным взором такими, какие они сейчас. Боясь признаться самой себе, зачем она это сделала, боясь в последний миг утратить решимость и усомниться в том, что задуманный дерзкий план не закончится гибелью кого-то из них, Грейс заторопилась к дверям.

— Начинаем, друзья! — выдохнула она.

Комнату Даржа они, как заправские конспираторы, покидали по одному, с интервалом в пару минут, — чтобы не показываться на людях вместе и не возбуждать лишних подозрений. Первым отправился Бельтан, следом за ним — Грейс. Она выскользнула в коридор и первым делом огляделась по сторонам. Никого, кроме нескольких слуг, спешащих по своим делам и не обращающих на нее никакого внимания. Отлично! Расправив плечи и приняв надменный вид, Грейс заставила себя двигаться важно и неспешно, как это и подобает владетельным особам вроде герцогини. Не хватало еще, чтобы кто-нибудь заметил, что она спешит или нервничает. Ее могли выдать бледность и лихорадочный блеск в глазах, но коридор, по счастью, лежал вдалеке от оживленных мест и освещался лишь полудюжиной коптящих факелов, да и снаружи уже сгущались сиреневые сумерки. К тому же она вполне могла позволить себе не особенно торопиться: до официального открытия празднества — и начала самой длинной ночи в году — оставалось еще порядочно времени.

Смутный гул голосов Грейс услышала задолго до того, как приблизилась к широко распахнутым дверям пиршественного зала. Слухи о необыкновенных сюрпризах, подготовленных для приглашенных гостей устроителями праздника в честь Дня Среднезимья, начали циркулировать среди обитателей замка как минимум за неделю до предстоящего события и накалили всеобщее любопытство до такой степени, что мало у кого хватило выдержки дождаться назначенного часа. Подавляющее большинство явилось заранее, чтобы своими глазами убедиться, что они ничего интересного не упустили. Если верить тем же слухам, Бореас не поскупился на расходы, желая устроить такой грандиозный пир, который на всю жизнь запомнился бы попавшим на него счастливчикам. Стоило кому-то пронюхать, что к столу будет подан целиком зажаренный огромный бык, как эта новость тут же обрастала фантастическими подробностями. Спустя десять минут уже уверяли, что не один бык, а целых два, что внутри каждого быка баран, внутри барана заяц, внутри зайца куропатка, внутри куропатки — голубиное яйцо… Досужие сплетники обещали облизывающимся слушателям лебедей и фазанов, оленей и кабанов, море выдержанных вин и выпеченные по особому заказу эфемериды — миниатюрные копии участвующих в Совете королей и королев. Грейс не очень доверяла слухам, но искренне надеялась, что последний окажется правдой: ей доставило бы невероятное наслаждение откусить голову королю Бореасу.

За последним поворотом ее ожидал куда менее приятный сюрприз.

— Леди Грейс! — прозвучал вдруг совсем рядом насмешливый голос. — Да вы сегодня смотритесь прямо по-королевски!

Грейс ахнула, тут же обругав себя за несдержанность и невнимательность, но было уже поздно. Она не заметила затаившуюся в темном алькове женщину, и теперь та выступила на свет, преградив ей путь.

— Леди Кайрен! — пробормотала Грейс, изобразив некое подобие реверанса.

Графиня улыбнулась и наклонила голову.

Последний раз Грейс видела ее несколько дней назад: растрепанной, небрежно одетой, с огоньком безумия в глазах. Очевидно, ее здорово подкосила немилость Иволейны. Но сегодня Кайрен снова выглядела безупречно, хотя в облике ее произошли разительные перемены. Волосы ее по-прежнему отливали золотом, но показались Грейс темнее обычного. Прическа тоже изменилась: к празднику графиня сделала новую укладку, стянув на затылке раньше свободно ниспадавшие на плечи локоны. Губную помаду она тоже сменила, и ее губы, прежде розовевшие кораллами, казались теперь кроваво-красным цветком на фоне молочной белизны кожи. Но самые большие изменения коснулись одежды. В этот вечер Кайрен, тяготевшая до этого к платьям с низким вырезом и оттенков гармонирующих с цветом ее глаз, предпочла почему-то облегающий наряд под цвет губ, с глухим высоким воротом, застегнутым на горле перламутровой пряжкой с нефритовой инкрустацией.

— Явились насладиться празднеством? — с ехидной усмешкой осведомилась графиня.

— Зачем же еще? — в тон ей ответила Грейс, небрежно пожав плечами; она изо всех сил старалась держаться независимо, но чувствовала, что получается не очень убедительно.

Кайрен опять растянула губы в ироничной ухмылке. Ее изумрудные глаза сияли ярче обычного и оттого казались гораздо холоднее и жестче.

— Зачем еще? — медленно повторила она. — Ну, хотя бы затем, чтобы раскинуть дурацкие магические сети… на кого-нибудь, как это принято у колдуний. — Кайрен придвинулась ближе. — Скажи-ка, милочка, ты все еще позволяешь Иволейне играть с тобой в те детские игрушки?

Глаза Грейс угрожающе сузились.

— Я не понимаю, Кайрен. На что ты намекаешь?

— Не волнуйся, милочка. Я ведь на тебя больше не сержусь. Более того, я даже благодарна тебе за то, что произошло. После того случая у меня наконец-то открылись глаза. — Она машинально поправила волосы и продолжала: — Иволейна — дура. Она научилась кое-каким дешевым фокусам и возомнила себя великой волшебницей. Но теперь я узнала ей истинную цену. Есть и другие, с чьим могуществом ее жалкие потуги не идут ни в какое сравнение.

От Кайрен исходил какой-то мерзкий кисловатый запах, который не мог перебить даже стойкий аромат духов. Грейс от него затошнило.

— Мне пора идти, — сказала она, стремясь поскорее отделаться от неприятной собеседницы.

Графиня понимающе кивнула: