Книга Хозяин Пророчества - Николай Бородин

По небу словно пронеслась сияющая комета, ударившая зверя в спину. Глаза чудовища изумленно вытаращились, и оно с воем провалилось башкой прямо в центр собственной волшбы. Впрочем, было бы наивно надеяться, что чары зверя могут повредить ему самому: круг тут же исчез, а вот новый враг — нет.

С запада, стремительно приближаясь, неслась огненная птица, а один из охотников был уже здесь, приняв вид крылатой девы-воительницы с пламенеющим взором. Тяжелые доспехи и двуручный меч, который охотница играючи держала одной рукой, прилагались к образу. Дева пересекла половину долины в мгновение ока, стремительно врезавшись в зверя всем весом и сбив ему сотворение заклинания.

Тварь, спикировав вниз, влепилась в землю, но успела сгруппироваться и, резко повернувшись, тут же атаковала всеми лапами. Удлинившиеся конечности в мгновение ока исполосовали воздух перед охотницей, норовя если не разорвать ее на части в первые же секунды, то хотя бы тяжело изранить. Но дева с кажущимся легкомыслием даже не подняла меча на свою защиту — ведь она, в конце концов, прибыла не одна.

Второй охотник являл собой воплощение тайных мечтаний всех гномов: он был большим. Все остальные характерные черты подгорных жителей — кряжистость, упорство и тяжелая броня — присутствовали. Помимо полного латного доспеха охотник был оснащен большим круглым щитом с умбоном, а еще молотом — наполовину проходческим, наполовину боевым. Двигался он, несмотря на столь значительный груз, с поразительной быстротой, и именно он защитил свою соратницу от атаки зверя, метнувшись вперед и приняв удар когтями на свой щит.

Дева-воительница между тем не теряла времени даром. Перехватив меч обеими руками и воздев его к небу, она наполнила лезвие солнечным светом, словно заправский паладин, и нанесла резкий рубящий удар сверху вниз. Точно в зверя устремилась сверкающая волна яростной, смертельной Силы, на пути у которой не хотелось бы оказаться никому. Зверь не стал исключением, вцепившись когтями в камень для лучшего сцепления и резко оттолкнувшись в попытке увернуться. Атака охотницы, однако, метнулась следом, точно охотящаяся гончая. Зверь изумленно захрипел, резко вдохнул и издал очень странный рев. Он был почти неслышен даже вблизи, но зато образовал вокруг твари нечто вроде защитной полусферы, оказавшись еще одним видом магической брони. Волна света, врезавшись в поверхность купола, потрясла его до основания и заставила пошатнуться самого зверя, но цели не достигла, развеявшись впустую.

Охотница, не обескураженная первой неудачей, снова воздела меч к небесам, но враг решил не принимать вызов и подпрыгнул. Одновременно монстр гортанно крикнул что-то второму зверю, а сам устремился к братьям Цепи. Другая тварь хлестнула по орку-охотнику обеими лапами сразу, разрывая дистанцию, и тоже большими скачками помчалась к чернокнижникам. Сами же братья, перестав атаковать, создали вокруг себя что-то вроде магического барьера, который с ходу не смог преодолеть никто. Все приостановились буквально на мгновение, которого с лихвой хватило обоим зверям, чтобы оказаться внутри барьера. И из круга тут же рванулись вверх магические стены, заключая всех внутри него в непрозрачную, иссиня-черную полусферу. Эта защита без особых проблем выдержала не только атаки магов, но и удары охотников, не желающих терять ни мгновения. Битва внезапно остановилась, словно врезавшись в стену на полном ходу.

И в наступившей тишине всем заинтересованным людям и гномам хватило несколько мгновений, чтобы оглядеться и понять: к двум прибывшим охотникам прилагаются первосвященник и гномий Король.

Хешель, прямой как палка, стоял на спине зависшего в воздухе феникса и с непроницаемым лицом изучал силы союзников. Присутствие среди них Альтемира он, разумеется, заметил и сейчас срочно соображал, как реагировать, а пока замаскировал сильнейшее замешательство под привычной холодностью.

А вот сам паладин, гораздо более молодой и неопытный, не собирался скрывать своих чувств. При виде первосвященника ноги сами понесли его вперед, и плевать, что враг и убийца отца был в воздухе. Альтемира сейчас мало заботили такие мелочи. Он медленно оскалился, как дикий зверь, и точно так же припал к земле, словно готовясь прыгнуть. Хешель, разумеется, не мог не ощутить столь неприкрытой ненависти к себе и прикипел взглядом к паладину.

Радимир как по волшебству оказался между ними и рыкнул:

— Не сейчас!

Эти слова звучали так, словно их исторгло не человеческое горло, да и любой взглянувший сейчас на Оцелота усомнился бы в происхождении мага. В битве ему пришлось раскрыть немало резервов, что неминуемо отразилось на облике, и теперь маг снова щеголял вертикальными зрачками, как у лесного кота, от которого получил свое прозвище. Воздух вокруг чародея шел волнами и зримо колебался, искажаясь и образуя ауру едва ли не столь же устрашающую, как ауры зверей.

Оба человека тут же, сами того еще не осознав, опустили взгляды, решив пока взять пример со стоящих рядом гномов. Снор и Кьяр делали вид, что не заметили прибытия своего правителя, а гномий Король в свою очередь ни жестом, ни словом не показал, как он удивлен появлением своих «погибших» подданных живыми и здоровыми, да к тому же и в компании демонессы. Однако не стоило питать иллюзий, что он этого не заметил или, пуще того, хоть что-нибудь забыл: веками хранить обиды и лелеять планы мести было именно в духе истинных гномов. А нынешний Король слыл самым ярым приверженцем древних традиций во всем Армон-Дароне.

Пожалуй, никто не был рад этой нежданной встрече, и каждый хотел бы, чтобы она не случалась вовсе. Или случилась, но потом, когда все успели бы разобраться в себе. Война за Пророчество неслась вперед столь стремительно, что времени на личные мысли просто не оставалось. И именно поэтому сейчас все с радостью решились оттянуть решающий момент еще ненадолго, благо в их внимании нуждалось множество забытых на время вещей и событий.

Черный купол, скрывший уцелевших братьев Цепи и зверей, был не единственным, о чем не следовало забывать. К тому же пока он играл роль двусторонней защиты — укрывшиеся внутри чернокнижники не проявляли особого интереса к происходящему снаружи. Три охотника, что беспрерывно штурмовали черные стены, также не преуспели в прорыве внутрь, но это не заставило их прекратить попытки. Похоже, они были уверены, что рано или поздно смогут пробить любую преграду, и маги, имеющие возможность оценить мощь их атак, держались того же мнения.

Наконец-то закончил свою волшбу эльф. Посох, по-прежнему без каких-либо подпорок стоящий вертикально на голом камне, оставался таким лишь в обычном зрении. Чародеи же видели его как туго сплетенное и уже бьющееся сердце сложнейшей системы заклинаний, сетью опутавшей всю округу. По кругу, как ленты на майском дереве, шарили тонкие, но явно очень прочные щупы, чувствительные к силе зверей. Мастерство остроухого пришельца потрясало. На взгляд Радимира, эти чары и впрямь могли поймать и удержать зверя. А то и не одного.

Но важнее всего было другое. Светлана, уложившись в затребованные две минуты, завершила ритуал. Уже явно устав, чуть опустив плечи, она вытянула руку, взялась пальцами за головку невидимой булавки и резко выдернула ее. Воздух перед ней пошел рябью и обернулся фасеточной полусферой, напоминающей гигантский глаз какого-то насекомого. По сложносоставной поверхности магического барьера неторопливо текли радужные разводы, меняя цвета и формы, — и в один миг все закончилось. С самого верха шестигранные фасетки начали отрываться одна за одной и, взлетая, медленно истаивать в воздухе. Вся защитная полусфера рассыпалась вихрем сияющих пластинок, словно цветущая вишня в солнечных лучах. Все невольно залюбовались этим зрелищем, столь неожиданным посреди битвы.