Книга Рыцари темного леса - Дэвид Геммел

— Я пришла только потому, что приглашение исходило от вас. Что вам известно об этом странном молодом человеке с белыми волосами?

— Я знаю только, что зовут его Карбри и что он посланник короля.

— У него очень грустный вид.

— Быть может, потому, что мы живем в грустные времена. Пойдемте подышим воздухом.

Они незаметно вышли через боковую дверь и поднялись в маленькую комнату, где Эррин велел развести огонь. Диана стала у открытого окна, глядя на огни Макты.

— Я уезжаю в Цитаэрон, — сказала она.

— Уезжаете? Но почему?

— Не будьте же таким глупым, Эррин! — порывисто обернулась к нему она. — Король истребляет номадов, а долги королевства растут с каждым днем. Только и слышно, что о волнениях, убийствах и грабежах. Чем все это кончится, по-вашему?

Эррин увел ее от окна.

— Не надо говорить о таких вещах там, где вас могут подслушать. Притом до Орурболга далеко, а у нас в Макте пока спокойно.

— Да, мы живем в довольстве, но деревня на грани голода, и это теперь, когда зима еще не настала. Дворянство лакомится жареными лебедями, но народ этим не накормишь, Эррин.

— Я надеялся, что зимой мы сыграем свадьбу. Выходит, этому не бывать?

Она взяла его руку и поцеловала ее.

— Отчего же не бывать. Я люблю вас. Но ведь мы можем пожениться и в Цитаэроне.

— Вы не сможете уехать без королевского позволения, а он его не даст. Герцог говорил мне, что семь знатных семейств тайно покинули пределы королевства, взяв с собой свое имущество. Так вот, их объявили изменниками, и их земли отошли в казну. Здесь ваша родина, Диана. Зачем вам жить на чужбине, страдая от ненависти и презрения своих соотечественников?

— Вы не видите того, что вижу я. Здесь правит зло, Эррин. Страшное зло, грозящее поглотить нас всех. Король безумен и окружен безумцами. Неужели смерть Кестера, этого чудесного, благородного человека, не обеспокоила вас? Его казнили за то, что его бабка была номадкой! Праведное небо, Эррин, неужели вы не понимаете?

Он привлек ее к себе и поцеловал.

— Понимаю. Времена опасные, но они пройдут. Быть может, буря нас не заденет.

Диана освободилась из его объятий.

— Одной надежды мало. Я уезжаю через два дня — у меня уже все готово. У отца, мир его праху, в Цитаэроне были большие связи, и я перевела туда деньги через купца Картана. Здесь у меня только поместье, а без него я как-нибудь проживу.

— И это все, о чем вы жалеете? Вы оставляете здесь меня, Диана. Уехать с вами я не могу.

Она посмотрела ему в глаза долгим взглядом и наконец сказала:

— Вы сами сделали свой выбор.

— Я знаю. — Он отступил назад. — Да сопутствует вам удача.

Он повернулся и вышел. В зале теперь играли быстрый танец бури, сопровождаемый смехом весело скачущих танцоров. Никем не замеченный, Эррин растворил двойные двери и ушел в ночь.

5

Ариана легко бежала по звериной тропе. Здесь каждый вечер проходили олени, но она никогда не охотилась так близко от деревни. Отец в свое время учил ее: «Когда ты здорова и сильна, уходи охотиться подальше от дома. Случиться может всякое — метель налетит или ты подвернешь себе ногу и не сможешь ходить далеко за мясом. Поэтому дичь поблизости от себя лучше не распугивать».

Он был хорошим человеком и замечательным отцом, но его унесла горячка. Тяжело было смотреть, как он тает вопреки всем усилиям матери. Перед самым концом мать приготовила ему вина с наперстянкой. Он отошел мирно, и мать с дочерью вместе плакали над ним.

Думая об этом, Ариана не заметила тонкой проволоки, протянутой поперек дороги, споткнулась об нее и упала. Из-за деревьев тут же выскочили трое мужчин. Лук она выронила и потянулась к охотничьему ножу, но один из трех с размаху рухнул на нее и пригвоздил к земле.

— Ну-ка, что тут у нас? — Мужчина уселся на нее верхом, шаря грязной рукой по ее груди. Кто-то другой стягивал с нее бриджи. Ариана дрыгнула ногой, и первый залепил ей пощечину. — Мы тебя тут уже который день караулим. Караулим и хотим. Ну давай, проси пощады. Говори: «Гриан, пощади меня!»

Она плюнула ему в лицо, и он снова отвесил ей оплеуху и разорвал на ней рубашку. Его круглая рожа казалась ей зверской, во рту виднелись гнилые зубы.

— Эй вы, сукины дети! — сказал чей-то голос, и Гриан обернулся назад.

На тропе стоял человек в черном плаще с капюшоном. Солнце светило ему в спину, не позволяя рассмотреть лица. Все трое достали ножи — Гриан сделал это, не слезая с Арианы.

Человек откинул плащ за плечи. Его правая рука у запястья заканчивалась культей, обмотанной кожаным ремнем, и оружия при нем не было. Гриан улыбнулся и встал.

— Ты плохо выбрал время и место, калека. Теперь ты покойник, пища для червей!

Он двинулся к пришельцу по тропе, двое других — справа и слева, но тот не стал отступать, а шагнул вперед. Разбойник справа от него выбросил руку с ножом, но калека отшатнулся, и нож просвистел мимо. В тот же миг однорукий локтем двинул разбойника в горло. Тот посинел и рухнул на колени, в предсмертных судорогах царапая горло пальцами. Второй разбойник ринулся вперед, но однорукий подскочил и ударил его сапогом в челюсть. Шея разбойника хрустнула, как сухая палка, а однорукий, легко опустившись на ноги, повернулся к Гриану.

— Меня ты своими фокусами не возьмешь, — рявкнул Гриан.

— Это верно, — согласился однорукий.

Нож Арианы вошел Гриану в спину снизу вверх, пронзив легкое и сердце. Испустив сдавленный крик, Гриан ничком рухнул наземь.

Ариана подтянула бриджи и кое-как связала порванные тесемки. Незнакомец сидел на поваленном дереве, не глядя на нее. Она подобрала свой лук и подошла к нему.

— Спасибо. Вы совершили благородный поступок.

Он откинул капюшон, открыв прямоугольное лицо с глубокими карими глазами. Он не был красив, но в нем чувствовалась сила. Красивым он стал, когда улыбнулся.

— Я поступил так не из благородства, а по необходимости. Вы не пострадали?

— Пострадала только моя гордость. Я должна была вовремя заметить их силок.

— Все мы учимся на таких вот ошибках. Как вас зовут?

— Ариана.

Он кивнул и встал, оказавшись на голову выше рослой Арианы.

— Вы живете где-то поблизости?

— Около часа ходьбы на запад.

— Могу я проводить вас домой?

— В этом нет нужды, — зарделась она.

— Я не хотел вас обидеть, Ариана. Просто я голоден и не отказался бы от еды.

— Вы так и не назвали мне своего имени.