Книга Цена разрушения. Создание и гибель нацистской экономики - Адам Туз

В то же время Шахт явно чувствовал возможности, открывавшиеся в хаотической международной ситуации, и отправился в США, надеясь воспользоваться временным ослаблением главного кредитора Германии[139]. Отлучка Шахта служила главной причиной, по которой окончательное принятие плана по борьбе с безработицей было отложено до конца мая. Вернувшись, Шахт немедленно согласовал с Рейхсминистерством финансов (рмф) пакет мер по созданию рабочих мест стоимостью в 1 млрд рейхсмарок[140]. Эта так называемая программа Рейнхардта была окончательно одобрена кабинетом 28 мая и предъявлена немецкой общественности 1 июня. Чуть больше чем через год после знаменитого выступления Грегора Штрассера в рейхстаге с требованием принять меры по борьбе с кризисом незанятости Нацистская партия наконец выполнила свои обещания. Пакет был обширным. Миллиард рейхсмарок представлял собой очень серьезную сумму в сравнении с регулярными расходами на товары и услуги – в 1932–1933 гг., в худшие годы кризиса, они составляли всего 1,95 млрд рейхсмарок. Фонды Рейнхардта предназначались для решения именно тех приоритетных задач, которые до 1932 г. были обозначены Штрассером и другими сторонниками создания рабочих мест. Предусматривалось выделение денег на пригородные поселки, а также на дорожное и жилищное строительство, что отвечало чаяниям широких слоев общества и национальным интересам. Но – что самое главное – пакет финансировался за счет кредитов.

«Продуктивное создание кредитов» служило темой дискуссий, вызывавших острейшие разногласия среди экономистов всего мира в межвоенный период[141]. Принципиальный вопрос заключался в том, могут ли государственные расходы, в краткосрочном плане финансируемые за счет свеженапечатанных денег, оказать какое-либо реальное влияние на производство и занятость. Все участники дискуссий сходились на том, что расходы на создание рабочих мест, финансируемые за счет повышения налогов, не в состоянии увеличить общие объемы спроса. Налоги просто вызывают перемещение покупательной способности от частных лиц к государству. Если же, с другой стороны, государство изыскивает средства за счет обычных займов на рынке капитала, то это не приводит к немедленному сокращению частных расходов, поскольку фонды, за счет которых производятся долгосрочные займы, в конечном счете представляют собой сбережения домохозяйств, то есть неистраченный доход последних. Однако в случае «тесного» рынка рейхсмарки, позаимствованные государством, не могли достаться частным заемщикам. В этом случае государственные займы «вытесняли бы» частные инвестиции. Единственный способ финансировать создание рабочих мест таким образом, чтобы не допустить сокращения частной экономической активности, заключался в создании «новых кредитов». С точки зрения ортодоксальных экономистов в этом не содержалось никакой логики. Выписывая чеки, нельзя создать новых реальных благ, нового оборудования и новых заводов. Деньги – это просто символ, средство обмена. Печатая больше денег, мы не создаем «реальных» рабочих мест, так же как разговоры о создании рабочих мест сами по себе не приводят к возникновению новых возможностей для трудоустройства. Создание рабочих мест за счет кредитов вызовет только инфляцию. Поначалу у людей может возникнуть иллюзия «реального» эффекта. Люди получат работу на государственных стройках. Но рост цен съест покупательную способность заработков и прибыли. Частные расходы сократятся. Инфляция, вызванная тем, что государство создает кредиты, будет играть роль скрытого налога. С помощью таких мер невозможно создать больше рабочих мест, чем в случае финансирования государственных расходов за счет обычных налогов. С точки зрения сторонников создания рабочих мест в основе этой ортодоксальной аргументации лежала ошибка. При наличии полной занятости в экономике – когда каждый трудящийся имеет работу и каждый завод работает на полную мощность – создание новых кредитов в самом деле может повлечь за собой инфляцию. В этом случае дополнительные государственные расходы действительно будут финансироваться за счет «принудительных сбережений». Но если рабочая сила и станки простаивают, то речь уже не идет об игре с нулевой суммой. В конце концов, в условиях когда миллионы трудящихся отчаянно ищут работу, а заводы стоят без заказов, нет особых причин ожидать роста цен. В условиях массовой безработицы государственные расходы, финансируемые за счет новых кредитов, приведут не к инфляции, а к реальному росту спроса, производства и занятости. Искусство экономической политики и заключается в том, чтобы точно рассчитать правильную дозу финансируемого за счет кредитов стимулирования, которой хватит для того, чтобы восстановить полную занятость, но будет недостаточно для того, чтобы вытолкнуть экономику за пределы полной занятости и вызвать инфляционный хаос. В 1933 г., с учетом наличия в стране б миллионов безработных и того, что большая часть германской промышленности работала на менее чем половинной мощности, преступить эту грань было достаточно сложно.

Первый эксперимент по созданию рабочих мест за счет кредитов был начат не правительством Гитлера, а генералом Шлейхером в декабре 1932 г.[142] Сначала были найдены компании, готовые взяться за выполнение государственных заказов, которые оплачивались не деньгами, а процентными долговыми обязательствами, выдававшимися от имени госучреждений, выступавших в роли заказчиков. Для того чтобы подрядчики согласились на такую необычную форму оплаты, эти обязательства выдавались под гарантии ряда связанных с государством банков. Важнейшими из них были Deutsche Gesellschaft für öffentliche Arbeiten и Deutsche Bau- und Bodenbank, созданные в 1930 г. с целью финансировать так и не выполненную программу Брюнинга по созданию рабочих мест, принятую в рамках противодействия начинавшемуся кризису[143]. Согласившись на скидку, подрядчик мог обналичить государственные долговые обязательства в любом из банков консорциума. Банки получали необходимые для этого деньги, сами дисконтируя обязательства в Рейхсбанке. Таким образом, обязательства в конечном счете скапливались в Рейхсбанке, который расплачивался за них новыми деньгами. Чтобы такая схема была приемлемой для Рейхсбанка, РМФ обещало выкупать обязательства в соответствии с фиксированным графиком. После выздоровления экономики РМФ должно было финансировать выполнение заказов за счет возросших налоговых поступлений или путем выпуска долгосрочных государственных облигаций с плавающей ставкой, пользуясь оживлением на финансовых рынках и накоплением сбережений.