Книга Испытательный срок - Лора Патрик
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Это не обида. Больше похоже на страх.
— Страх?!
— В глубине души они уважают вас. Но вы вдобавок молоды и красивы, и они ужасно боятся попасть впросак.
— Впросак?
— Обычное мужское беспокойство о своем престиже. Вот если бы у вас был муж и куча ребятишек…
— В один прекрасный день так и будет.
— Вы уже говорили мне, что хотите этого.
— Конечно.
— Я хочу сказать, что если бы вы были замужем, это могло бы разрядить обстановку. Это вполне преодолимо, просто требует времени. Дайте парням привыкнуть к вам. Вы нарушили их привычки, посягнули на устоявшийся порядок.
— Дешевая психология.
— Просто мое мнение.
— Сомневаюсь. Наверно, они что-то говорили вам обо мне. — Она заскрипела зубами. — Ходят сюда пить кофе и перемывать мне косточки…
— Говорю вам, они уважают вас. И Чака уважают.
— Они это делают только ради отца.
Данк усмехнулся.
— Что ж, не без того… Знаете, что бы я сделал на вашем месте? Не погнушался бы присоединиться к нам. Увидел бы, что они идут на перерыв, взял чашку кофе и пошел следом. Куйте железо пока горячо. Дайте им возможность почувствовать, что вы свой парень.
— Поразительная смесь менеджмента с лейборизмом!
— Бет, это лодочный причал, а не офис белоручек — коммерческих советников. Просто расслабьтесь. Попробуйте отвлечься и поставить себя на их место. Они знают, что вы закончили университет. Черт возьми, ведь ваш старик хвастался этим день и ночь. Они знают, что вы вернулись сюда из чувства долга, бросив богатство, славу, карьеру и принесли себя в жертву.
— Данк, я не…
— Они уважают вас за то, что вы сделали. Только не…
Данк осекся на полуслове, шагнул к принесенному ею ящику и принялся открывать крышку. Это позволило отвлечься от приступа желания, угрожавшего свести его с ума.
Она подошла и встала рядом так близко, что Данк снова ощутил запах одеколона.
— Что вы хотели сказать?
— Я и так наговорил лишнего.
— Закончите мысль.
— Я хотел сказать, что механизму нужна смазка. Они такие, какие есть.
— И что из этого следует?
— А вы такая, какой захотели стать.
— Прикажете извиняться?
— Не в этом дело, — сказал Данк.
Ее щеки вспыхнули то ли от гнева, то ли от смущения. Данк провел пальцем от ее переносицы до кончика подбородка.
— Одна-другая чашечка кофе и ни к чему не обязывающая болтовня о пустяках не уничтожат годы и мили, которые отделили вас от ваших корней. Люди, работающие на станции, не требуют от вас многого. Им нужен только заработок и гарантия от безработицы.
Бет положила ладонь на запястье Данка и медленно отстранила его руку от своего лица.
— Хватит, поговорили…
— Разве? Я ведь о вас забочусь, Бет. О вас и о вашей такой неприступной для жулья и новомодных морских пиратов станции. И еще одно… Среди них нет никого, кто осудил бы меня за желание поцеловать вас.
— Обычное мужское беспокойство о своем престиже… — пробормотала Элизабет, когда губы Данка страстно прижались к ее рту.
— Нет, Бетти Менсон, это желание. Простое и неподдельное.
Реакция Бет тоже была неподдельной, но простой ее назвать было нельзя. Она наклонилась к Данку и почувствовала, что он держит ее за поясницу. Теплая, широкая ладонь скользнула под свитер и прижала Бет к напрягшемуся телу. Ее обдало жаром.
Они могли начать танцевать, могли закачаться, упасть, зарыться в опилки, воспользоваться моментом и заняться любовью. В объятиях этого человека было возможно все…
Бет отвечала на его поцелуи. Ее руки гладили свитер Данка, играли его волосами. Он тихонько застонал, когда она провела губами по его шее, и еще крепче прижал ее к себе, ощутив прикосновение тугих сосков к своей груди.
— Чудесно… — выдохнул он.
Ах, пропади оно все пропадом! Страсть становилась все более бурной, словно ее тело вытягивало из него энергию, чтобы возвратить в десять раз больше. Не приходилось сомневаться: Данк овладел бы ею, если бы она осмелилась на это. Юноша, о котором она мечтала в детстве, человек, которого она полюбила с первого взгляда, хочет ее, изнывает от желания поцеловать! На одну невыносимо сладкую минуту Элизабет позволила себе увлечься и подойти к грани, за которой теряют голову, но не переступила ее.
Даже целуя его, даже утопая в блаженстве, она не забывала о людях, которые работали под ее началом. Бет Менсон достаточно долго жила на станции, чтобы знать, о чем говорят мужчины, оставшись наедине, что рассказывают о знакомых женщинах, как быстро распространяются эти сплетни и насколько они опасны. Вполне достаточно будет одного намека Данка…
Несомненно, именно они и подговорили его. Только Шон Мак-Глоски, за колючей внешностью которого скрывалась благородная и преданная душа, грудью встал бы на ее защиту. Остальных же хлебом не корми, только дай посплетничать! Этой мысли было достаточно, чтобы сбросить с себя чары Данка. Пусть мучается.
Она отодвинулась. Данк судорожно вздохнул, в последний раз поцеловал Элизабет и прижал ее руки к своей груди. Оба тяжело дышали.
— Бет, вы и представления не имеете, как многого я хочу…
Она положила палец на его губы.
— Если вы действительно заботитесь обо мне так, как говорите, то ответа вам не потребуется. Это очень приятно, но безрассудно.
— То, что происходит между нами, уже нельзя назвать безрассудством.
Она посмотрела ему в глаза.
— Я не могу позволить себе уступить простому физическому желанию. Слишком велик риск.
— Вы могли бы доставить себе радость.
Бет провела пальцем по его нижней губе.
— Ни на минуту не сомневаюсь в этом.
Глаза Данка, еще темные от желания, удивленно расширились. Он улыбнулся.
— Ох, милая…
— На станции работают пять мужчин, и все они ломают голову, гадая, как ко мне относиться. Вы десять минут говорили о том, что они меня уважают. Это испытательный срок для всех нас, и вы не исключение.
— Я могу справиться и с тем, и с другим.
— Кто знает? Я была бы последней дурой, если позволила бы себе такой риск. Лечь с вами в постель — настоящее самоубийство. После этого станции придет конец.
— Наоборот, если бы вы легли со мной в постель, это был бы самый приятный способ удержать станцию на плаву.
— Данк, я серьезно…
— Я тоже. Прекратите бить себя в прекрасную грудь и кричать про самоубийство.