Книга Цветок цикория. Книга II. Дом для бродяги - Оксана Демченко

– Нет. Вот если бы на островах, – Юна пожала плечами, тени шевельнулись: она наклонилась и шепнула на ухо Николо, – если бы там рос редкостный цветок, другое дело. Я в то время читала только про цветы. И не покупала газет, зачем тратить деньги? Но я рада, что острова ожили.

– Моя коллекция кораблей росла и росла. Вчера в ней было три десятка призовых клиперов… – Николо выдохнул со всхлипом. – Их сожгли. Вывести на большую воду успели с десяток, а прочие… Юна, ведь из злобы, даже без выгоды! Этот черный человек отнял у меня отца и захотел причинить новую боль. Пеплом развеять то, что я создавал. Он справился. Мне сообщили, и я ощутил себя ничтожным. Погибли люди. Газеты разразились заказной истерикой: от юного князя отвернулась удача… Мьерн снова под угрозой запустения и нищеты. А меня насмерть ссорят с Дюбо, пущен слух, будто я обещал разорить их в отместку за Мьерн, будто жгли они, будто я хочу ответно отжать у них новые верфи и строить танкеры. Но я не говорил подобного. А они – поверили…

– Жалуйся дальше. И если кто-то вздумает нас подслушивать, я откручу их бессовестные головы, – громко сообщила Юна.

– Мне уже стало легче, – Николо оглянулся и сразу встал. Сделался отчетливым силуэтом на фоне фонарного света. Кивнул гостям, толком их не видя.

– Это я, Яков, – издали подал голос Яков и пошел к свету, придерживая пацана за плечо.

Клим двигался деревянно, рывками переставлял ноги, и получалось так, будто тело его не слушается. Он, без сомнения, уже понял, куда попал и чей разговор подслушал. И он никак не мог уместить в голове – его не убили, его не гонят прочь, от него не шарахаются…

– Николо, вы слишком ответственны, – продолжил Яков. – Не надо так много ждать от себя. После разговоров с Микаэле мне представляется, что ваша семья – жонглеры. Ваш папа подбрасывал и держал в полете безумное число золотых шаров… и вдруг пригласил на арену вас, а сам ушел посреди номера. Вы остались работать вместо него. Публика в восторге и предвкушении. Толпа обожает освистывать и охаивать. Есть такие – они ходят в цирк, мечтая увидеть акробатов, падающих с каната, и фокусников, у которых кролики застревают в шляпах.

– Что же делать, я правда не могу удержать все, что подбросил папа, – Николо виновато развел руками. – А это чьи-то судьбы. Если сдамся и прерву выступление, будет катастрофа. Мне некого позвать на замену. Наши обычные обходные схемы не сработают, ведь старший князь дома способен в любой миг порушить их, за ним право и сила. Пока, увы, все именно так плохо…

– Тогда ответ очевиден. Делай, что можешь и не слушай свистунов. Кстати, этого юношу зовут Клим. Он всей душою желает, чтобы деньги были поделены по честному. Я рад, что именно сегодня вы встретились. Клим тоже старается изо всех сил, от души. У него, как и у вас, многое валится из рук. Но Клим дорос до того, чтобы задавать вопросы напрямую.

– Знаете что, доросшие, – тихо и зло сказала Юна, – а идите-ка куда подальше. – Ники надо выспаться. Утром станете портить ему кровь. Яков! От тебя не ожидала. Уж ты-то…

– В чем еще я неправ? – с напускным смирением вздохнул Яков.

– А в чем ты прав? Ты постоянно приводишь детей в нездоровом, недопустимом состоянии. Вот опять: мальчик голоден, плохо одет и ужасно, вовсе не по сезону, обут. Он же заболеет!

– Ты видишь в темноте?

– Когда злюсь… да, – почти не удивилась Юна. Подошла ближе, пристально глядя на Клима. – У него взгляд как у Васи в нашу первую встречу. Ники, надо выделить средства для его подопечных, у него конечно есть такие. Помнится мне, Вася, пока в корпусе творилось невесть что, держал в страхе весь пригород, и только так мог добыть еду младшим. Клим, вы наверняка добываете деньги всеми способами. Клим, это совершенно недопустимо, и однажды вам станет больно думать о своих ошибках.

– Терпи, Вася дразнит ее заучкой, – громко прошептал Яков. Одернул себя и постарался избавиться от неуместной веселости и еще более опасной беспечности… но все же закончил фразу: – Юна преподавала в пансионе. Она и теперь норовит всем детям выдать еду, учебник и домашнее задание.

Клим стоял все такой же деревянный, моргал и морщился. Переводил взгляд с одного лица на другое. Потел, кусал губы…

– Ты и есть Ин Тарри, – сказал он наконец. – Настоящий золотой человек. От рождения до гроба… в золоте. Точно?

– Поправка, – Николо поддернул запачканные землей манжеты. – Я не знаю, где родился. До пяти лет жил в приюте. О том времени помню мало… Холодно было, и еще крыса. Рыжая. Она бегала по одеялу, и я не мог спать, боялся, что она съест лицо. Но пришел папа и забрал меня. С пяти лет все в золоте.

– Ты, – Клим рывком отвернулся от князя и уставился на Юну, – тоже из золотых?

– Вот, – Юна добыла из кармана сто рублей. – Это все мои деньги. Таскаю с собой, а зачем? Меня кормят, но наружу не выпускают. Подкупить соткой никого в особняке нельзя. Хочешь, и эти отдам.

– Юна моя гостья, – пояснил Николо. – Дорогая для души, хотя мы знакомы недавно.

Клим снова рывком повернулся и глянул на Якова.

– А ты? Кто ты, наглый дядя?

– Я сам по себе. Однажды пришел к Микаэле и потребовал солидную сумму, чтобы мои гнезда хорошо развивались. Он выделил средства и поставил условие: присмотреть за его детьми. Я присматриваю. – Яков положил руку на плечо Клима и осторожно придвинул его к себе, чтобы расстояние от пацана до Николо стало безопасным. – Так я стал состоятельным. И цель моя сделалась досягаема: Пашка-Шнурок дописал труд всей жизни под названием «Устав вольных воспитанников». Желает устроить самоуправление в среде учащихся, приглашенных с улицы. Идей много, даже слишком. Николо, там есть и такая: походы на парусных судах и шлюпках. Он вписал еще самолеты и автомобили. Он бы и паровоз вписал, но я успел отнять перо.

– Он подал мне на рассмотрение. Толково, – кивнул Николо. – Со временем даже станет прибыльно, это когда он научится совестить и ублажать меценатов. Павел Котов гибкий и умеет ладить с людьми, у него получится.

– Вы можете отправить детей на Мьерн. Пусть разбирают горелые верфи. Уверяю вас, уцелевшие корабли будут в исключительной безопасности. И, если на острова забредет борзый газетчик, ему же хуже.

– Но детей он станет подбирать лишь весной, – огорченно возразил Николо. – Я слышал, как за обедом Павел Котов обсуждал тему с Юсуфом и Василием, а дядька Яр их всех отчаянно ругал. Думаю, на самом деле он ревновал и желал войти в дело.

– Дети для пробного набора, может статься, найдутся немедленно, – Яков сжал пальцы на плече Клима. – Хотя я могу и ошибаться. У Клима под рукой довольно-таки многочисленное гнездо.

– Давайте отложим до утра сложные темы, – Николо снова поправил манжеты. – Признаю, я очень устал. Вышел в парк, чтобы отдохнуть. Учился сажать ростки, надеясь подкупить Юну или разжалобить, но непременно выслушать любимую сказку брата. Стыдно, я занят и не знаю то единственное, что обеспечивает Паоло крепкий сон. Клим, вы сможете задержаться в имении хотя бы на день-два? Мне порой трудно выкроить время. Но мы могли бы кушать вместе, меня не отвлекают делами во время еды. Завтрак в пять. Вас устроит?