Книга Вершители. Часть 2. Тайна Каменных людей - Евгения Кретова

Аякчаана пыталась сообразить, что происходит, и куда ей теперь деваться. Странная девочка Катя ранена, как ее спасти – не ясно, но, совершенно очевидно, только она в этой странной компании может помочь ей, Аякчаане, вернуться домой.

А Катя… Катя лежала в забытьи, и ей виделся удивительный сон.

Глава 11. Золотой песок

Она оказалась посреди огромного помещения, похожего на бальную залу королевского дворца. Высокие, метров десяти, потолки, покрыты белоснежными росписями. Она и не знала, что на свете бывает столько оттенков белого цвета! Хрустальные полупрозрачные колонны, причудливой, сказочной формы, светились изнутри, при чем, теплый желтоватый свет струился не от основания колонн, а из их вершин. От этого казалось, что кристаллы растут как бы вниз. Странный эффект. Полы выложены из гигантских плит такого же полупрозрачного хрусталя, золотисто – белого, как и все вокруг, гладкого, до зеркального блеска отполированного.

И такая золотисто – прекрасная красота простиралась вокруг на сколько хватало глаз. И Катя все шла и шла по этому дивному хрустальному замку, все дальше удаляясь от входа. Кстати, он был вообще, вход – то? Как она здесь оказалась?

Катя резко оглянулась. Прямо перед ее носом оказалась кристаллическая колонна, так близко, что девочка смогла разглядеть – внутри что – то есть. Она подошла еще ближе, практически носом касаясь холодного камня.

Сквозь тонкие прозрачные вкрапления – прожилки Кате удалось рассмотреть, что прячется внутри колонны. Этот золотой блеск и мерцание – не преломление света, это золото, сыплющееся с потолка внутри хрустальной колонны. Словно молекулы, переливчатые крупинки медленно падали вниз, и тут же снова поднимались вверх, подхваченные какой – то неведомой силой. Катя перебежала к другой колонне. Внутри нее происходило то же самое.

Внезапная догадка осенила ее. Она легла на пол и посмотрела сквозь хрустальные плиты вниз. И обомлела: под ней был еще как минимум один точно такой же этаж, с точно такими же колоннами, с точно таким же золотистым мерцание внутри.

– Что же это за место такое? – прошептала она, оглядываясь вокруг в поисках ответа. Но ни подсказки, ни ответа. Лишь бесконечный лес золотистых кристаллов, с мерцающим золотым песком внутри.

– Что же это такое, а?

– Есть идеи? – Катя вздрогнула от неожиданности, увидев рядом с собой мерцающую фигуру, парящую в нескольких сантиметрах над полом. Молодой паренек, светлые короткие волосы чуть взъерошены, голубые глаза, прямой нос и тонкие губы – ничего особенного, обыкновенный парень. Стоит, большие пальцы за ремень зацепил, пальцами по ноге себя похлопывает. И улыбается.

– Ты кто? – Катя подпрыгнула. Сколько времени он тут, интересно, витает и улыбается? А она по полу ползает, внутрь колонн заглядывает. – Ты здесь откуда взялся?

Парень хмыкнул. Кажется, даже хрюкнул, и улыбнулся еще шире:

– С тобой пришел…

– Не было тебя, – с сомнением отозвалась Катя. – А даже если и был – зачем за мной следишь?

Парень пожал плечами и отвернулся:

– Еще чего, следить за тобой, больно надо…

– А что ты тогда тут делаешь?

– Ты не о том спрашиваешь, – парень, кажется, беззастенчиво ее разглядывает. Что за наглость, в самом деле!

– А о чем мне надо спросить? – вспылила Катя.

– О том, зачем ты здесь, например.

– Ты тут не командуй! Что надо, то и спрошу, если захочу!

– Ну, как знаешь, парень снова пожал плечами, и сделал движение, будто собирается уйти.

– Стой! – Катя придвинулась к нему, но парень оказался на прежнем расстоянии от нее. – Не уходи… Так ты знаешь, что это за место?

– А то! – снова полуулыбка, снова полунамек. И замолчал, как воды в рот набрал.

Катя уже хотела врезать ему посильнее, чтобы не улыбался тут, но не успела – ее отвлек шум, долетавший откуда – то сверху. В начале тихий, едва заметный, как писк комара, а потом все ярче и ближе.

Парень, кажется, тоже услышал его. Он перестал улыбаться, кивнул в неопределенном направлении:

– Иди, тебя зовут.

В самом деле, Катя все отчетливее слышала голос. Женский. Нет, девчоночий… Ярушка!

– Катя, Катя – звала она, – очнись, не уходи от нас так далеко!

Катя повернулась на голос, на мгновение потеряв из вида светловолосого парня, а когда снова оглянулась в его сторону, то уже никого не увидела.

Тихий голос прошептал ей над самым ухом:

– Место это запомни! Когда надо будет, подумай о нем, и окажешься здесь.

– А когда, когда надо будет? – заторопилась Катя, но уже никто ей не ответил.

Золотистая зала поблекла, стала меркнуть и отдаляться, а на Катю нахлынула нестерпимая боль. Она медленно разливалась по телу, захватывая каждое мгновение все новые и новые клетки, пока, наконец, не достигла мозга.

– А – а – а – а – а! – терпеть больше не было сил, Катя билась в чьих – то сильных и заботливых руках, а Ярушкин голос, успокаивал:

– Тише, тише, сейчас, сейчас все пройдет…

Но ничего не проходило. Боль волна за волной настигала ее, топя в своих черных тягучих водах.

– Бабушка, что же делать, – плакала Ярушка, – есть хоть какой – то способ ей помочь?

Снова волна неистовой боли вырывает сознание Кати и уносит куда – то прочь от ясного голоса Ярославы. Темно – стальные воды сковывают тело, перехватывая дыхание, проливаясь стремительным потоком внутрь.

Катя поняла, что видит себя со стороны. Видит свое истерзанное, изломанное болью тело, серое лицо с почерневшими губами и синими впадинами глазниц. Ее внимание привлек легкий запах костра. Откуда он здесь? Или это новый сюрприз ее личного кошмара?

Но нет. Это не кошмар. Это спасение. Темно – синюю пелену то тут, то там прорывали тонкие золотые жилки – источник тепла и света здесь, в помертвевшей темноте. Катя потянулась до одной из них, дотронулась посиневшими холодными пальцами. И тут же золотая нить мощным вихрем подхватила ее, приподняла и понесла куда – то ввысь, словно рыбку из морской пучины. И уже через мгновение, вырвавшись из черного океана, захлестнувшего ее, Катя почувствовала облегчение: боль медленно, рыча и оглядываясь, отступила, приятное тепло окружило ее, обволакивая, защищая от невзгод, а искрящиеся золотые нити, опутав девочку с головы до ног, змейками проникли под кожу и растворились.

– И как кровь моя коснется неба, так черная лихорадка пусть отступит, боль под камень уйдет, да на дне схоронится на века да на вечные годы. Кровью своей защищаю, кровью своей запечатываю, кровью своей даю то, что украдено, – откуда – то издалека донесся до нее Ярушкин голос, и Катя окунулась в прохладу летней ночи, свежий аромат трав. Чьи – то заботливые руки укрыли ее, слегка приподняв голову, подложили что – то мягкое.