Книга Земные дороги - Юрий Корнеев

— Да хоть сейчас.

— А как же дежурство?

— Ну я же всех с дежурства снимать не собираюсь. По одному. Кто первый?

Мишка тут же плюхнулся обратно в кресло. Правильно, дежурил-то он с двумя девчонками, так что сначала по-любому они. Я приказал Плюшкину подготовить к вылету один разъездной бот, взял одну из девчонок и пошел с ней на выход. Платформа нас уже поджидала у входа. Долетели до ближайшей летной палубы и сели в бот. Девочка, это была Даша Захарова, как раз та, с самым высоким ИИ, заняла пилотское кресло. Вылетели со станции. Часа два я погонял ее по системе. Даже в астероидное поле забирались. Садились и на планету. Пилотировала она очень неплохо. Огрехи, естественно, были, но мелкие. Это от волнения, а не от незнания, — все-таки первый раз в пилотском кресле. Потом так же полетал с оставшимися. Экзамены я у них принял и разрешил летать самостоятельно. Но официально квалификацию пилота никому пока не дал — сделаю это потом при всех, в торжественной обстановке. Основная группа будет учиться еще три дня, и еще семеро — пять. Вот когда все будут бодрствовать, соберемся — и я в торжественной обстановке дам им первые офицерские звания и присвою квалификацию пилотов. Метки, как в Содружестве, у нас ставить не надо, да и некуда их ставить — нейросети-то нет. Любой искин и так видит, какими знаниями ты владеешь.

Пять дней мы с Кини провели на планете. Через три дня к нам присоединилась Инга. Она, как только покинула медкапсулу и узнала, что мы вернулись, тут же рванула к нам. О том, что Берта нас покинула, она уже знала. Рассказывать о предательстве Берты мы никому не стали, сказав, что она решила вернуться домой. Правда, искинам я рассказал, что произошло на самом деле, и они долго ругались и обвиняли меня в преступном мягкосердечии. По их глубокому убеждению, за предательство есть только одно наказание — смерть. Я и сам это прекрасно понимал, но тут уж ничего не поделаешь — с Бертой я так поступить не мог. Это как раз то исключение, которое и подтверждает правило. Инге мы тоже не стали всего рассказывать. Честно говоря, мне было просто стыдно, что меня провели, как пацана. Поэтому и сам об этом происшествии молчал, и Кини попросил. Но Ингу это особо и не интересовало. Главное для нее было то, что одной конкуренткой стало меньше. Думаю, она не очень бы переживала, если бы и Кини осталась в Содружестве. Хотя надо признать, что именно с Кини они были особенно дружны.

Пять дней быстро пролетели, и мы вернулись на станцию. Сразу после возвращения я построил всех на площади перед дворцом. Построил — это громко сказано. Все-таки вояк было мало, в основном гражданские, но кое-как построились в две шеренги. Потом вызывал из строя новоявленных пилотов и присваивал им звания лейтенантов с ВУСом: пилот малых и средних кораблей. При этом на левом предплечье комбинезона у них появлялся серебряный треугольный галун. Заметив грустный взгляд Инги, вызвал и ее. Ей я присвоил звание капитана с ВУСом: пилот-инструктор малых и средних кораблей. Потом вызвал из строя бывшего командира полка, бывшего же полковника, и назначил его ответственным за строевую подготовку. Я не забыл, с каким трудом мне пришлось построить их всего лишь в две шеренги. Обратил его внимание, что некоторые несознательные личности стоят в строю в платьицах и в шортах. Он лишь кровожадно усмехнулся. Тут же присвоил ему звание сержанта. Все равно через несколько дней тоже лейтенантом станет. Новоявленным лейтенантам и капитану приказал во время строевых занятий беспрекословно подчиняться сержанту. На вечер назначил торжественный ужин в честь новых пилотов. Ну а до вечера — строевая подготовка.

А вечером у нас и в самом деле был торжественный ужин. Вернее, начинался он торжественно, а потом перетек в обыкновенную вечеринку. Ну правильно, народ-то молодой, на фига им торжественность, им танцы подавай. Только и успел еще раз поздравить новых пилотов. А потом до полуночи веселились.

На следующий день встали поздно. Правда, проснулись мы только вдвоем с Кини. Инги уже не было. Оказывается, и сегодня с утра у всего коллектива была строевая подготовка. Да, здорово за них сержант взялся. Правда, я сегодня собирался поручить Инге проэкзаменовать еще двоих — зря я, что ли, ее пилотом-инструктором назначил. Кстати, одним из двоих, кто как раз вчера завершил изучение пилотской базы, и был наш сержант, Сергей Мирошниченко. Ну, если он решил сегодня заняться строевой, то я только «за». Вообще-то и правильно, рано им еще в пилотское кресло. Пусть в виртуальном симуляторе пару дней потренируются. А потом уже Инга у них экзамен примет. А остальных в капсулы: пусть доучиваются.

Оделся, сходил позавтракал. Искины зазывали провести совещание. Послал их. О чем совещаться? Нафиг. Взял Кини и полетел на планету. Приземлились не на берегу моря, а улетели вглубь одного из материков, в горы. Вернее, в предгорья. Там я нашел очень красивое озеро в одной из долин. Вот там и обосновались. Дом ставить не стал, неохота. Разложил кресла у одного борта бота, и получилась нормальная двуспальная кровать. Нам двоим хватит. Даже если Инга к нам присоединится, все равно поместимся. Правда, ей сейчас не до нас. Она же теперь пилот-инструктор, так что забот у нее хватает.

Третий день отдыхаем у озера. Я как раз сижу на берегу с удочкой. Кини еще спит — рано. Вообще-то она тоже любитель порыбачить, но сегодня со мной не пошла — лень. За два дня более-менее отошел, уже не кидаюсь ни на кого. Да и не на кого здесь кидаться. Вроде полегчало. Что-то меня в последнее время мотает из стороны в сторону. Ничего понять не могу. Может, из-за того что цели вменяемой нет? Раньше, в Содружестве, у меня хоть какая-то цель была: накопить денег, купить домик на планете, перетащить туда родителей, жениться и жить спокойно. Смог бы я так жить? Вряд ли. Хреновенькая цель в жизни, но зато моя. А сейчас? Возрождение империи! Вот это цель так цель. А оно мне надо? Вот в этом все и дело. Меня как назначили императором, с моей, правда, подачи, так я после этого и двигаюсь по течению. Поэтому и колбасит так. И, главное, сделать ничего не могу. Соскочить теперь не удастся. Все на мне завязано. Вот это и раздражает больше всего. Ну, не общественный я человек. Нет, компанию я, конечно, люблю. Так, иногда, посидеть расслабиться, можно даже покуролесить. А потом разбежаться. А тут приходится быть все время в центре событий. И всем от меня чего-то надо. И ведь не откажешь никому — сам ведь людей взбаламутил. И это их всего четыре десятка. А когда будет тысяча? А сотня тысяч? Вот тогда точно свихнусь. Я, конечно, понимаю, что надо назначать заместителей и спихивать всю работу на них, но не получается как-то. Хотя я и не пробовал. Да еще и эта империя. Как-то мои бывшие старики к монархии относятся не очень. Молчат, конечно, но я же вижу, не слепой. С этим тоже надо решать. По-другому никак. Искины-то настроены именно на монархию. Я могу, например, приказать им обнулить свои настройки, то есть попросту сдохнуть, и они это сделают, но что я буду после этого делать? Без их помощи, именно осознанной помощи, здесь все просто рухнет. Да и не смогу я с ними так поступить, они мне уже как бы родными стали. Особенно Жук. Хоть и сволочь он порядочная. Так потому и Жук. О, легок на помине, вызывает. Ладно уж, свяжусь.

— Ну?

— Ник, тут дельце одно образовалось, прилетай, обговорим.