Книга Его Высокоблагородие - Александр Башибузук

Едет герой на войну на машине.

Звезды в петлицах горят у него,

Больше не скажем о нем ничего...[11]

— Тьфу, мля... — от упоминания чертовой княгини настроение опять упало. — Какая в задницу жена? — Я сплюнул за борт и окрикнул вахтенного: — Любезный, как мне попасть на берег?

— Так мы уже местную лайбу вызвали для вас, — охотно подсказал матрос. — Скоро подойдет. Только больше пары курушей турку за перевозку не давайте.

— Благодарю. — Я опять задумался. О чем речь шла? Ага... В общем, геройствовать на почве изменения исторических реалий, как это делают персонажи очень многих писателей, творящих на популярной ниве попаданческой литературы, я категорически не собираюсь. Вообще геройствовать не собираюсь. Почему? Во-первых, моя тушка состоит из обычной плоти и совершенно не застрахована от повреждений различными острыми предметами, во-вторых, я не обладаю никакими выдающимися талантами в области техники, военного дела и прочих полезных для попаданца наук, в-третьих... В общем, причин много, поэтому я озвучу самую главную — я не идиот.

Вот наследие фон Нотбека, в виде ключика от банковской ячейки и номеров счетов, мне вполне интересно, и ими я займусь обязательно, но позже, уже после того как устойчиво стану на ноги. Каким образом?

Все просто — собираюсь заняться банальной инвестиционной деятельностью, благо довольно хорошо знаю, какие проекты получат развитие в этот период времени. Вполне достойный план, к тому же не требующий геройских подвигов. И вообще, каких-либо особых телодвижений. Все мирно и тихо, именно так, как я люблю. Понятно, Европа тонет в послевоенном кризисе, а в Америке грядет Великая американская депрессия[12], но возможности приподняться все равно есть.

Надо сказать, я уже успел наметить кое-какие первые шаги, но благодаря собственному ротозейству теперь в эти планы придется внести коррективы. Сто пятьдесят фунтов, триста долларов, пять тысяч турецких лир и сто французских франков, с двумя российскими золотыми империалами — этого вполне хватит для того, чтобы безбедно прожить несколько месяцев, пускай даже год, но категорически недостаточно, чтобы успешно стартовать и быстро добиться результата. Следовательно, требуется добыть стартовый капитал. И Константинополь для этого не самое худшее место.

— И что я знаю о Константинополе этого времени? — я увидел приближающуюся к пароходу колоритную посудину с длинной трубой, чадящую сизым дымом, выбросил папиросу в воду и спрятал мундштук в портсигар. — И вообще о Турции в частности?

Немало знаю, так как всегда любил историю. Великая Османская империя распалась. От нее уже откусили все что можно и теперь собираются денацифицировать вообще. В Анатолии бодается с греками Кемаль-паша, тот самый будущий Ататюрк, Отец нации, но ничего существенного он пока добиться не может. Константинополь оккупирован войсками Антанты[13], а сам султан, Мехмед, какой-то там по счету, падишах и повелитель правоверных в одном лице, не имеет никакой реальной власти и сидит затворником в Ильдиз-Киоске. А всем правят французы и бритты. Да, все это следствие того, что турки поставили в Первой мировой войне не на ту лошадку.

Но данные факты никак мне не мешают. Константинополь сейчас просто наводнен дельцами разных масштабов и разных национальностей. То есть моими основными клиентами. Кстати, русских тоже очень много — волна эмиграции нарастает с каждым днем. Богатых из них тоже немало. А через некоторое время, когда эвакуируется Крым, их станет еще больше. Опять же, можно особенно не заморачиваться и банально заняться «каталовом». Это не так-то просто, серьезная игра требует серьезной подготовки, но, в принципе, вполне возможно. А для начала нужно осмотреться...

Через пару минут к борту «Димитрия» пришвартовалась небольшая фелюга. Матросы переправили на нее мой багаж, а сам я спустился по штормтрапу.

Колоритный пузан, в красной феске на бритой наголо башке, быстренько протер банку[14] платочком, жизнерадостно осклабился и показал мне три пальца.

— Три? Нет... — я отрицательно покачал головой. — Один... — потом припомнил турецкий счет, который выучил, играя в нарды с азербайджанцами и добавил: — Бир куруш! И не сольдо больше. Понятно?

— Э-э-э... — огорченно протянул турок. Но согласился. И достаточно быстро доставил меня к причалу в Пера-Галата[15]. Ловко причалил, получил монету, а потом любезно выгрузил мой багаж на берег.

«Можно считать, что первый этап эпопеи благополучно закончился... — про себя буркнул я. — Конечно, не особо благополучно, но все-таки закончился. А вот что будет дальше, увы, пока толком неизвестно. Ладно, для начала надо где-то пристроить свое тельце и хорошенько все обдумать. Такси. Черт, какое такси? Извозчика надо взять и попросить порекомендовать спокойный отель. Ага, попросить. На турецком языке... Твою мать... »

Едва я успел шагнуть на твердую землю, как ко мне ринулась целая толпа разнокалиберных мужиков типичной османской наружности. Набег выглядел довольно угрожающе, но, к счастью, я быстро разобрался, что им надо.

Почтенного возраста и совсем юнцы, толстые и тощие, прилично одетые и в живописных обносках, все как один в красных фесках, они яростно орали, перебивая друг друга, и тыкали пальцами в разнообразные транспортные средства на копытной тяге, надо понимать, выступающие в Константинополе за такси.

«Вот же уроды!» — Извозчики так напирали, что, честно сказать, я даже растерялся. И уже совсем собрался заехать самому рьяному в морду, как гомон заглушил резкий гудок автомобильного клаксона.

Водители кобыл сразу же ослабили осаду. А потом и вовсе стали разбредаться по сторонам, при этом громко ворча и часто повторяя словосочетание «урус шайтан». В их тоне странным образом сплетались злость и уважение, сдобренные доброй толикой страха. По крайней мере мне так показалось. Интересно...

Освободителем оказался невысокий коренастый усач с образцово-показательными «кавалерийскими» ногами. Несмотря на то что извозчики упоминали какого-то «уруса», русским парень не выглядел, совсем наоборот, скорее всего турком. Или около того. Выглядел он очень эффектно, можно даже сказать авантажно. Высокие шнурованные ботинки почти до колен, кожаные галифе, кожаная тужурка с множеством карманов и кепка-восьмиклинка с авиационными очками-консервами — я даже принял его за какого-то летчика, по ошибке заплутавшего в порту.