Книга Взлет - Николь Уильямс

– Хорошо. – Я потянулась за чаем, раз уж она его налила.

– Может, что-нибудь особенное произошло? – Ее голос звучал чересчур заинтересованно.

К концу первого урока я удостоилась титула шлюхи всея школы.

– Да вроде нет. – Я пожала плечами.

– Уже появились новые друзья? – Мама глотнула чаю, все так же изучающе разглядывая меня, призрачная улыбка не сходила с ее губ.

Только новые враги. Целая куча.

– Ну так, несколько.

Нельзя лгать с такой легкостью.

– Видела кого-нибудь знакомого?

Мои родители явно не в числе поклонников Джуда. Знай они, как все обстоит на самом деле, то легли бы костьми, но вытащили меня из Сауспойнта и отдали в другую школу, даже в другом районе. А то и вовсе продали бы почки на черном рынке, чтобы снова засунуть меня в частную, лишь бы быть уверенными, что я не хожу по одним с ним коридорам. Меня саму в Сауспойнте бесило все, кроме одного-единственного момента. И пусть у меня там нет друзей и вряд ли когда-то появятся; пусть программа обучения включает то, что я изучила пять лет назад; пусть здание давно просит ремонта и насквозь пропахло спортивной сумкой…

Там есть Джуд. А все остальное не имеет значения.

– Неа.

Голос сорвался, и мама тут же насторожилась. Ну ладно, ладно, лгать действительно не так уж легко. И не то чтобы мне нравилось врать родителям – скорее это был вопрос выживания. Я говорила маме и папе то, что они хотели слышать, а в ответ они практически не лезли в мою жизнь.

– Я имею в виду, это же очень большая школа. Скоро встречу кого-нибудь знакомого.

– Хм, – пробормотала мама себе под нос, уставившись в чашку. Явно что-то задумала. Понятия не имею, что именно, но в любом случае ничего хорошего меня не ждет. – Сдается мне, что, когда ехала на работу, я видела остановку школьного автобуса возле «Последнего шанса», приюта для мальчиков.

Нельзя позволять ей перекрыть последний мой лучик света в темном царстве!

– На этом месте ты, видимо, ждешь, что я стану уверять тебя, будто вовсе не против, – кстати, может, это и правда к лучшему, – что перед выпускным классом меня вытащили из частной школы, потому что мы разорены и нам нечем за нее платить, и запихнули в невообразимо огромную государственную школу с рамками металлоискателей на каждом шагу, да? – взвилась я. – Потому что если так, то, может, хватит прикрываться этой темой со школьными автобусами и пора быть честными друг с другом?

Мама отставила чашку, потянулась пальцами к вискам. Впервые за целую вечность она не стала возводить свои ледяные стены, и оттого я не представляла, как теперь себя с ней вести.

– Есть новости от школы танцев, куда ты отсылала документы? – устало спросила она.

Я вздохнула, жалея, что вообще это сделала. Моя уверенность в себе просто не выдержит еще одного отказа.

– Нет.

Я постаралась подпустить в голос безразличия. Но, черт побери, конечно же, мне не безразлично. Мне бы очень хотелось попасть в одну из лучших в мире танцевальных школ. Потому что я танцовщица, танец определял мою жизнь с тех самых пор, как я впервые надела трико. Лучшей судьбы, чем выступать на сцене перед огромной аудиторией – насколько хватит сил или пока держат ноги, – я и не представляла. Учеба в ведущей танцевальной школе страны дала бы мне такую возможность.

– Рано пока еще, Люси. – Мама попыталась подбодрить меня. Ну конечно, мой наигранный пофигизм ее ни на йоту не убедил.

Я дернула плечом:

– Посмотрим.

Пожалуй, хватит на сегодня сердечных излияний. Я молча двинулась к лестнице.

– Люси?

Я замерла на первой ступеньке. Мама смотрела на меня, как на самую хрупкую в мире статуэтку. Не так уж она и далека от истины, кстати.

– Как ты, девочка моя? На самом деле?

После пяти лет молчания ей стоило придумать что-то позабористей, чем чашка чаю и несколько участливых вопросов, чтобы сейчас получить честный ответ. Я встретилась с мамой глазами.

– Хорошо.

– Правда хорошо?

Конечно, не правда. Я в один день потеряла всю семью и до сих пор не вернула ее. А ведь это было только начало.

– Правда.

Я ускорила шаг, но недостаточно.

– Ты должна знать, Люси. – Мамин голос нагнал меня почти на верху лестницы. – Я догадываюсь, что буду самой последней в твоем списке, если тебе захочется с кем-то поговорить. И все-таки, если понадоблюсь, я всегда рядом.

Превратись сейчас мои ноги в русалочий хвост, я изумилась бы не так сильно.

– Э-э… – Нужные слова никак не шли на ум. – Спасибо, мам.

Опасаясь, что сейчас стрясется еще что-нибудь из ряда вон, я одним прыжком перемахнула оставшиеся ступеньки, ворвалась в комнату и скользнула под одеяло. Наконец-то можно было спокойно помечтать о парне с божественными глазами и дьявольским прошлым.

На следующий день, проходя через рамки металле детекторов у входа, я почувствовала, что, кажется, все действительно стало иначе. Пристальные злобные взгляды сменились улыбками, кое-кто приветливо мне махал. После второго урока я даже забеспокоилась, та ли это школа, в которую я пришла вчера. В коридорах со мной все здоровались, на тригонометрии сразу пятеро предложили ручку, когда я спросила, нет ли у кого запасной, а одна из подружек Тейлор похвалила мой наряд.

Это был разворот на сто восемьдесят градусов по сравнению со вчерашним, то ли всем ученикам одновременно сделали лоботомию, то ли Джуд в самом деле имеет в Сауспойнте внушительную репутацию.

Ответ на мучивший меня вопрос я получила в конце третьего урока, когда мельком заметила Джуда в коридоре. В толпе все то и дело задевали друг друга плечами, локтями, но там, где шел он, народ расступался, ему торопились дать дорогу. Ну чисто Моисей, идущий через Красное море. Зрелище завораживало, и кое-кто, кого мне все утро удавалось избегать, таки застал меня врасплох.

– Привет, красотка. – Сойер нагло подмигнул мне.

О боже. Неужто после вчерашнего парни еще на что-то надеялись?

– Сойер? – Я покосилась на него. Ослепительная улыбка Даймонда стала еще шире. – Ты что-то недопонял?

Его лицо разочарованно вытянулось, но через несколько секунд вновь засияло, как стоваттная лампочка.

– Вот это собрание вчера было! Оно останется в анналах истории Сауспойнта, точняк, – восхитился он, шагая со мной в ногу, хотя я ускорила шаги.

Таких парней, как Сойер, я прекрасно знала – в моей старой школе их было пруд пруди, – и на мне их уловки не срабатывали. Потому что это были скорее мальчики, чем мужчины, и они больше языком мололи, чем действовали. А я из тех девушек, которые предпочитают мужчин, подтверждающих свои слова поступками.