Книга Роковая Вязьма - Илья Мощанский

В связи с этим оставалось малоосвещенной и специфика Ржевско-Вяземской операции: подготовка и проведение ее с целью окружения и разгрома крупной группировки противника. В рамках Ржевско-Вяземской стратегической наступательной операции были проведены Сычевско-Вяземская, Можайско-Вяземская, Вяземская воздушно-десантная и Ржевская фронтовые наступательные операции. В некотором роде составной частью Ржевско-Вяземской стратегической наступательной операции стала Торопецко-Холмская фронтовая наступательная операция. В настоящей работе делается попытка восполнить пробелы в освещении важнейшей наступательной операции зимней кампании 1941–1942 годов. Итак, автор приступает к описанию тех событий.

Советское руководство, воодушевленное удачей, достигнутой под Москвой, Тихвином и Ростовом, принимало меры по развитию и закреплению успеха. И. В. Сталин потребовал от Генерального штаба разработать план общего наступления на всех фронтах — от Ладожского озера до Черного моря. Г. К. Жуков, впоследствии вспоминая об этом периоде сражения за столицу, высказывался не столь оптимистично.

Безусловно, успех контрнаступления в декабре на центральном стратегическом направлении был весьма большим. Ударные группировки немецкой группы армий «Центр» потерпели тяжелое поражение и отступали. Но в целом враг был еще силен не только на западном, но и на других направлениях. На центральном участке фронта противник оказывал ожесточенное сопротивление, а успешно начавшиеся наши наступательные операции под Ростовом и Тихвином, не получив должного завершения, приняли затяжной характер. Но Верховный главнокомандующий, находясь под влиянием наших успехов, достигнутых в ходе контрнаступления, был настроен оптимистически. Он считал, что и на других участках фронта не подготовленные к зимним боям немцы но выдержат ударов Красной армии. Отсюда у него возникла идея начать как можно быстрее наступление на всем фронте от Ладожского озера до Черного моря.

Уже 17 декабря Волховский, а на следующий день Ленинградский и Северо-Западный фронты получили директивы Ставки о подготовке к новым операциям. Через два дня маршал С. К. Тимошенко по указанию Верховного главнокомандующего представил свои предложения по проведению наступательных операций на юго-западном ТВД, где он возглавлял войсковую группировку. В то же время продолжалась перегруппировка войск. На усиление фронтов, развернутых на северо-западном направлении, Ставка передала из своего резерва три армии. Для Западного направления она выделила 39-ю, а для Юго-Западного — 61-ю армии.

Вечером 5 января командующего Западным фронтом генерала армии Г. К. Жукова, как члена Ставки Верховного главнокомандования, вызвали в Москву для обсуждения плана дальнейших действий. На этом заседании присутствовали члены Государственного Комитета Обороны, начальник Генерального штаба маршал Б. М. Шапошников, его заместитель генерал А. М. Василевский, а также был приглашен заместитель Совета народных комиссаров Н. А. Вознесенский. С краткой информацией о положении дел на фронтах выступил начальник Генштаба.

Именно 5 января Верховный главнокомандующий на заседании Ставки ВГК изложил свое представление о дальнейшем ведении войны. Суть его заключалась в том, чтобы развертыванием решительного наступления на трех стратегических направлениях нанести поражение основным группировкам противника и, не давая его войскам передышки, «гнать их на запад без остановки, заставить их израсходовать резервы еще до весны, когда у нас будут новые большие резервы, а у немцев не будет больше резервов, и обеспечить, таким образом, полный разгром гитлеровский войск в 1942 г.»[77].

Главный удар намечалось нанести на западном направлении и разгромить наиболее сильную группировку врага — войска группы армий «Центр». Эту задачу предполагалось решить усилиями трех фронтов. Калининскому и Западному предстояло нанести удары по сходящимся направлениям на Вязьму с целью окружения основных сил противника, а левому крылу Северо-Западного фронта — глубоко охватить их с запада.

Второй по мощности удар планировалось нанести на северо-западном направлении войсками Ленинградского, Волховского и правого крыла Северо-Западного фронтов, чтобы разгромить основные силы группы армий «Север» и снять блокаду с Ленинграда.

На южном крыле советско-германского фронта предстояло решить две задачи: нанести поражение немецкой группировке в Донбассе и освободить Крым. Решение первой было возложено на войска Южного и левого крыла Юго-Западного фронтов, а второй — на войска Закавказского фронта и силы Черноморского флота.

Войска Брянского и правого крыла Юго-Западного фронтов должны были развить наступление на орловском и курском направлениях и, сковав силы противника на этом участке фронта, содействовать выполнению задач на западном и юго-западном направлениях.

В принципе, этот замысел был привлекательным, так как предусматривал быстрый разгром врага и освобождение значительной территории страны от оккупантов. Правда, беспокойство вызывало соотношение сил и средств, сложившееся к этому времени. Наиболее выгодным для советской стороны оно было на северо-западном направлении и, наоборот, самое невыгодное — на западном. Такое распределение стратегических резервов никак нельзя считать удачным, так как оно расходилось с замыслом Ставки — нанести главный удар на западном направлении. К тому же ни на одном из этих направлений советские войска не имели решающего превосходства над противником.

Именно по этим причинам командующий войсками Западного фронта генерал Жуков на упомянутом заседании Ставки заявил, что план общего наступления нереален. Самым разумным он полагал усилить фронты одного только западного направления для проведения более мощного наступления. Что касается других направлений, то, по мнению Жукова, наступать там в сложившейся обстановке было просто бессмысленно, ибо советские войска натолкнутся на хорошо подготовленную оборону немцев, прорвать которую без мощных артиллерийских средств они не в состоянии. А таких средств усиления у Ставки не было. Соображения Жукова поддержал заместитель председателя Совнаркома СССР Н. А. Вознесенский, добавив, что в данный момент государство не располагает материальными ресурсами для обеспечения одновременного наступления всех девяти фронтов. Однако переубедить Верховного главнокомандующего им не удалось.

Сталин, Генеральный штаб, другие участники совещания, конечно, видели изъяны плана дальнейших действий. Но они понимали и другое: уже четыре месяца длилась блокада Ленинграда, в течение которых Ставка была не в состоянии оказать необходимую помощь жителям города. Только теперь, после отвода угрозы от столицы, появилась возможность усилить войска на северо-западном направлении и активизировать борьбу по снятию вражеской блокады. Кроме того, и И. В. Сталин, и Генеральный штаб считали, что сложившаяся обстановка благоприятна для освобождения Донбасса и Крыма.

В пользу решения о наступлении на западном направлении склоняли явно завышенные сведения о потерях противника, которые представлялись разведывательным управлением Генерального штаба и командованием Западного фронта. Так, в донесении штаба этого фронта от 12 декабря 1941 года (ЦАМО РФ, ф. 16, оп. 946, д. 125, лл. 240–243. — Примеч. авт.) указывалось, что его войсками только с 6 по 10-е число текущего месяца (по неполным данным) уничтожено 657 вражеских танков и 617 орудий и минометов, потери противника убитыми составили свыше 85 тыс. солдат и офицеров. Даже если учитывать, что эта дата является одной из самых «горячих» в момент контрнаступления под Москвой, то 15–20 суток подобных потерь привели бы к полному уничтожению группы армий «Центр» и бронетанковых сил вермахта.