Книга На парусах мечты - Барбара Картленд

Из-за слабости и страха она неизбежно была бы вынуждена сдаться, и тогда герцог добился бы своего и поцеловал ее.

В состоянии полного отчаяния у девушки мелькнула мысль, что она умрет, если только он поцелует ее.

И вот, почти побежденная в неравной борьбе, Корделия чудом была спасена.

Мужчины продолжали ожесточенно драться, а девушка, дрожа всем телом и затаив дыхание, смотрела на них, не в силах оторвать глаз.

Они, казалось, не ощущали полученных ударов, не собирались уступать друг другу. Трудно было понять, кто из мужчин одерживает верх в этом поединке, хотя у герцога изо рта на подбородок текла кровь, а на лице Марка не было ни одной ссадины.

Стэнтон был значительно выше ростом, а герцог крепче телом и при этом наносил удары с таким остервенением, что Корделия испугалась за своего кузена.

Драка кончилась внезапно и неожиданно.

Марк нанес герцогу удар снизу по подбородку, который свалил его с ног.

Герцог пошатнулся и, потеряв равновесие, упал в куст олеандра.

Раздался треск ломающихся веток, затем все стихло, и только из кустов были видны нелепо раскинутые ноги герцога.

Корделия, побледневшая и испуганная, вышла из своего укрытия.

Марк, тяжело дыша, стоял посередине беседки и разглядывал разбитые в кровь костяшки на пальцах, его одежда пришла в полный беспорядок, шейный платок сбился набок, но выражение лица у него было невозмутимое, будто ничего не произошло.

Девушка подошла к нему, и по побледневшему лицу и выражению широко открытых глаз Марк понял, как она была напугана.

Он обнял ее за плечи, привлек к себе и почувствовал, как она дрожит.

— Все в порядке, Корделия, — мягко сказал Марк. — Успокойся, больше тебя никто не обидит.

Не сдержав эмоций, она уткнулась лицом в его плечо.

— Он… так напугал меня, — прошептала девушка.

— Понимаю, — сказал Марк, — но больше его нечего бояться. Он не осмелится повторить подобное.

Марк бросил взгляд туда, где неподвижно лежал герцог.

— Вернемся в дом.

Корделия продолжала дрожать, но уверенный голос Марка подействовал на нее успокаивающе.

Усилием воли она взяла себя в руки и отошла от него. Ей хотелось поскорее покинуть это место, которое прежде она так любила.

— Пойду поскорее за… мазью и… бинтами… для твоих рук, — сказала она, прерывисто дыша.

— Очень любезно с твоей стороны, — улыбнулся Марк. — К счастью, все раны на мне заживают быстро.

Корделия пошла вперед по узкой тропинке, и Марк, следовавший за ней, заметил, что она старалась держаться с достоинством и шла, гордо вскинув подбородок.

Подойдя к террасе, Корделия облегченно вздохнула, увидев, что на ней никого не было. Ей не хотелось привлекать к происшедшему ни внимание хозяев дома, ни слуг.

— Поднимусь наверх и принесу все необходимое, — сказала она нерешительно.

Марку Стэнтону было достаточно одного взгляда на ее бледное лицо, чтобы взять ее за руку и заставить сесть на диван.

— За бинтами я пошлю слугу, и тогда мы посмотрим, хорошо ли ты умеешь накладывать повязки, — сказал он.

Улыбнувшись, Марк вышел на минуту из салона, а когда вернулся, то опустился рядом с ней и взял ее за руку. Она почти окончательно пришла к себя, а близость кузена, казалось, придавала ей новые силы.

— Сожалею о случившемся, Корделия. Девушка жалобно посмотрела на него, и он увидел, что в глубине ее серых глаз все еще таится ужас.

— Не могу поверить… что мужчина способен вести себя… подобным образом, — сказала она в растерянности.

— Не все мужчины ведут себя как герцог, — ответил Марк. — Ты должна быть благоразумной, Корделия, и постараться забыть о том, что случилось.

— Ты же говорил… что он больше… не подойдет ко мне, — пробормотала Корделия тоном обиженного ребенка.

— Я думал, что имею дело с человеком чести, — сказал Марк. — Прости, Корделия, я оказался недостаточно опытным покровителем. Я получил хороший урок и в другой раз никому не стану верить!

— Другого раза… я не переживу, — едва слышно произнесла она. — Возможно, я все-таки решусь…

Марк угадал ход ее мысли, которая возвращала ее к решению уйти в монастырь, поэтому торопливо перебил ее:

— Нет! И не думай об этом, Корделия! Кроме того, мне не хотелось бы считать тебя трусихой.

— Трусихой? — Она вскинула на него глаза, полные недоумения и горечи.

Марк почувствовал, что его замечание задело ее.

— А разве не трусость бежать от реальной жизни, пусть трудной, но и прекрасной? — спросил он. — Только что пережитое тобой очень неприятно, я понимаю, но у тебя хватает ума, чтобы понять, что за все приходится расплачиваться.

— Расплачиваться?

— А как же? Из-за твоей красоты любой мужчина может потерять голову и утратить контроль над своим поведением. Марк заметил удивленное выражение ее лица и продолжал:

— Постарайся выкинуть из памяти все плохое, что здесь случилось. Пойми, Корделия, ты имела дело с неаполитанцем, а в Неаполе, слава богу, ты теперь окажешься не скоро.

Он ободряюще улыбнулся.

— Правда, на острове, куда ты едешь, очень много молодых мужчин, но все они уже дали или вот-вот дадут обет безбрачия. Поэтому на Мальте ты будешь в безопасности. И все-таки не забывай, Корделия, что ты очень красива и способна свести с ума любого мужчину!

Услышав неожиданный комплимент из уст кузена, она покраснела и стыдливо отвела глаза.

— Ты действительно… так думаешь?

— Давай договоримся об одном: всегда говорить друг другу правду. Если я говорю, что ты красивая, то поверь, Корделия, я говорю искренне.

— Благодарю…

В салон вошел слуга, неся на подносе бинты, мазь и все необходимое, чтобы наложить повязку на поврежденные кисти рук Марка.

Другой слуга принес вино, и Марк заставил Корделию сделать несколько глотков.

— Но еще очень рано, — попыталась протестовать девушка.

— Ты пережила сильное потрясение, — настаивал Марк. — Если бы мы были в Англии, то я предложил бы тебе выпить грог или пунш, но здесь мы несколько часов прождем, пока их приготовят.

Она улыбнулась и покорно выпила несколько глотков вина.

Вскоре щеки ее порозовели, а глаза утратили испуганное выражение.

Затем Марк протянул ей руки и наблюдал, как она накладывала повязки на раны.

— Как ловко это у тебя получается! — похвалил он.

— По настоянию мамы я обучалась уходу за больными и ранеными. Папа обычно смеялся над этим, но я считала, что в жизни все может случиться. Возможно, мои знания пригодятся и на Мальте: если кто-то будет ранен, я смогу оказать помощь.