Книга Дань кровью - Виктор Юнак

19

23 сентября 1363 года умер от чумы князь Воислав Воинович, оставив своей вдове Гоиславе и двум сыновьям огромные владения, которые лишь формально принадлежали сербской короне. Смерть остановила и прекратила его завоевательный порыв, но и то, что оставалось после него, было необозримо.

Но время неумолимо. Смерть одного человека выдвигает на его место другого. Так, место князя Воислава быстро занял чельник Вукашин. Хотя его возвышение и началось еще при жизни Воиновича, нельзя сказать, что он уже тогда стал первым человеком при дворе Уроша, хотя, бесспорно, без его советов Урош не решался ни на что. Мощь и сила феодала измерялись в то время размером его владений. А размер владений Вукашина (даже в пору его зенита) уступал владениям Воислава, хотя у чельника были такие крупные города, как: Призрен, Скопле, Прилеп, Охрид, Приштина и Ново Брдо.

С 1364 года главной силой при дворе царя Уроша стал Вукашин, а при дворе царицы Елены (постригшейся в монахини и принявшей имя Елизаветы) — его младший брат Углеша. Сила братьев Мрнявчевичей заключалась и в их разветвленных семейных связях. Благодаря им они имели влияние (а значит, и союзников) на огромной территории. Углеша был женат на Елене, дочери наместника Драмы кесаря Воихны. Вукашин выдал свою старшую дочь Оливеру замуж за Джюраджа, старшего из братьев Балшичей, господствовавших в Зете. Старший сын Вукашина Марко был женат на дочери властелина Радослава Хлапена, наместника Бера и Водена. Все это, разумеется, делалось не сразу, а постепенно. А потому и возвышение Вукашина ни для кого не стало неожиданным, хотя для многих оно было нежелательным. И молодые, завистливые и амбициозные великаши сербские стали высказывать Урошу свое неудовольствие этим возвышением, грозя отвернуться от него. Но слабовольный царь, которого уже тогда нарекли Урошем Безумным, ничего не мог поделать. Ведь со смертью князя Воислава он лишился поддержки самого сильного великаша, и ему нужна была новая опора, каковой и стал Вукашин, высокий седой великаш с глубоко посаженными глазами.

Воислав и Вукашин как бы противостояли друг другу, не давая сопернику развернуться в полную силу. После смерти Воислава подобного ему противостоящего великаша не нашлось. Не было, значит, у Вукашина и достойного соперника. Это понял даже Урош. В 1364 году царь дарует Вукашину самый высокий титул — деспота, на что набиравший силу князь Лазарь Хребелянович бросил царю: «Смотри, царь, как бы сей старик не утащил тебя за собой в могилу». Тогда еще князь Лазарь не знал, что слова его были пророческими. Но Урош, смеясь, только отмахивался рукой.

Весной 1365 года умер последний царь единого Болгарского царства Александр, родной брат Елены Душановицы. По завещанию он разделил Болгарию на три части и каждую отдал в управление одному из своих сыновей. Сыновья поклялись жить и царствовать в дружбе. На похороны Александра приехала и царица Елена. Вернувшись домой в Серры, она почувствовала усталость. Она поняла, что и ей пора уходить на покой. Призвала к себе любимца своего, великого воеводу Углешу Мрнявчевича. В последнее время откровенно разговаривать могла она только с ним.

— Вот и брат мой, любимый шурин покойного супруга моего, Стефана Душана, отправился на свидание с ним, а мою душу Бог никак не призовет к себе. Даже покровительство Калликста не помогает.

— Это говорит о том, матушка, что Господь Бог считает тебя более нужной для дел земных, — склонил голову перед ней Углеша.

— Ох, какие уж там дела, — отмахнулась царица-монахиня. — Стара я стала для них. Десять лет минуло после смерти мужа. Пора и честь знать. По мне, ряса монашеская более достойна, нежели платье царское.

Углеша начал понимать, к чему клонит Елена, но боялся услышать имя наследника, потому и пытался уговорить ее остаться. Он не чувствовал себя еще полноправным хозяином в Серрах, но Елена, словно разгадав его мысли, успокоила его.

— Я послание написала царственному сыну моему Урошу, дабы приласкал он тебя рукой своею и дабы считал он тебя отныне полным наместником своим в Серрах.

Углеша пал перед нею на колени и поцеловал полы монашеского платья царицы.

— Как возблагодарить мне тебя, матушка, за благодеяния твои?

Елена-Елизавета улыбнулась и положила маленькую ладонь свою на крупную голову Углеши.

— Господа Бога нашего благодарить надобно, не меня. А теперь иди, сын мой, оставь меня одну. Дай довершить дела земные пред тем, как удалиться в стены монастырские.

Углеша поднялся с колен, поклонился и вышел.

Урош внимательно прочитал хрисовулю матери и задумался. Что же, судьба такова! Он укрывался за спиной Вукашина, а мать его — за спиной Углеши. А идти супротив судьбы Урош не мог. В августе 1365 года Урош подписал указ о даровании Углеше, сыну Мрнявы, титула деспота. Но поскольку два родных брата не могли носить этот титул одновременно, то Вукашин должен стать… королем. Только это звание (разумеется, после императора) было выше титула деспота. Таким образом, Вукашин стал при Уроше тем, кем был сам Урош при своем отце Душане — соправителем. Но так было только на бумаге. На самом деле все обстояло иначе.

Личность царя Уроша стоит словно бы в стороне от событий, в которых он должен быть жизненно заинтересован. Его деятельность была незаметной, а после назначения соправителя роль его в жизни страны и вовсе становится неясной. Если соправители византийских императоров, басилевсы, играли все-таки побочную роль, особенно в своих вотчинах, то об Уроше и Вукашине этого сказать нельзя. Монарх, имеющий неограниченные права, Урош напоминал скорее жениха, которому против его воли нашли богатую, но старую невесту. При жизни князя Воислава неспособность Уроша как правителя не ощущалась. После же его смерти и до восшествия на королевский престол Вукашина Урош издал всего лишь один указ. После возвышения Вукашина даже имя царя постепенно исчезает из дипломатических посланий и других источников. Даже дубровчане больше к нему не обращаются, хотя и продолжают исправно выполнять свои обязательства по отношению к Сербии. Но по поводу открытия новых торговых путей в Зете они пишут письма не царю, а Вукашину и братьям Балшичам.

Значительно уменьшилась и военная сила центральной власти. У царя больше не было наемного войска. Потерял Урош и многих старых воевод, служивших еще его отцу. Рыцарь Пальман ушел в Дубровник. Деспот Оливер и кесарь Прелюб не намного пережили Душана. Великий воевода Никола Станевич слишком состарился, чтобы вести активную жизнь. Поэтому Урош, в случае надобности, пользовался услугами ратников, принадлежавших его великашам. Но именно это и являлось главной угрозой для центральной власти.

20

Бан Твртко мог быть доволен судьбой. Дела для него складывались лучше некуда. Власть его была как никогда прочной и с каждым годом все более укреплялась. Твртко удалось подавить все междоусобицы и примирить соперничавших великашей. Вот уже и король Людовик Великий почувствовал ослабление своей власти в Боснии. Решив наказать непокорного вассала, Людовик, найдя повод в различии религии и в новом усилении в Боснийской бановине богумильства, в 1363 году направил в Боснию две армии. Во главе одной из них стоял он сам. Людовик жаждал истребить в Боснии всякий дух сопротивления и всякую мысль о каком бы то ни было смелом политическом замысле. Но, вопреки ожиданиям, обе королевские армии вернулись восвояси ни с чем. Детище Твртко было уже настолько сильно, а рука самого государя настолько крепкой, что все удары армий Людовика были отражены.