Книга Выжить любой ценой - Сергей Майдуков

— Да успокойся ты! — зашипел Роднин. — Сейчас наломаешь дров, потом жалеть станешь, но будет поздно. Ты не знаешь местных нравов. Здесь против мафиози никто не пойдет.

— Но с тобой же поговорили!

— Тот администратор разоткровенничался, потому что увольняется. Остальные работники на виду друг у друга. Они не отважатся уделить нам даже полминуты. Побоятся расправы. Думаешь, им еще неизвестно, как закончил Пхонг? Никто не захочет повторить его судьбу. — Видя, как внимательно слушает его Данко, Роднин заговорил еще убедительнее. — Нет, в «Красный дракон» нам больше соваться нельзя.

— По-твоему, я должен сидеть сложа руки и ждать у моря погоды? — вскипел Данко.

— Есть план получше, — подмигнул Роднин. — Я пошлю в ресторан человека, которого там никто не знает. Он не будет задавать опасных вопросов. Он просто заплатит парочке сотрудников, чтобы его известили, когда этот авторитет опять объявится в «Драконе». Один звонок — и мы на месте. Как тебе такой ход?

— Погоди, дай подумать…

Данко взялся пальцами за виски, прошелся по номеру, сел, опять встал. После всего того, что он пережил, голова работала плохо. Не было в мыслях той точности, как не чувствовал он себя достаточно проницательным, как бывало, когда он легко принимал верные решения для продвижения бизнеса. Теперь, оставшись без Сони и Юлии, Данко впервые осознал, насколько мужчина зависит от женщин, находящихся рядом. Он утратил нечто крайне важное. Как бы он ни храбрился, в последние дни он чувствовал себя одиноким, слабым и беспомощным. Он утратил способность самостоятельно принимать решения.

— Ладно, — сказал Данко, — пусть будет по-твоему.

— Вот и отлично, — обрадовался Роднин. — Тогда вечерком я опять наведаюсь в «Дракон».

— Почему вечером? Почему не прямо сейчас?

— Потому что по вечерам в ресторане наплыв посетителей, а значит, и весь персонал на месте.

— Гм, наверное… — Данко потер виски с такой силой, будто намеревался содрать с них кожу. — А мне что делать? Я не могу сидеть на месте.

— Броди по городу, смотри, слушай, — посоветовал Роднин. — А вдруг что-то увидишь?

— Нет. Я лучше займусь размещением объявлений. Прямо сейчас.

Данко бросился к ноутбуку, одиноко стоящему на журнальном столике. Роднин поморщился:

— Какие объявления?

— В газетах. На радио. На ТВ. — Данко включил компьютер. — Надеюсь, в редакциях должны знать английский. Как считаешь?

— Наверное, — осторожно признал Роднин. — Но…

— Что «но»?

— Это тебе обойдется в кругленькую сумму.

— Деньги не проблема, — отрезал Данко, впившийся взглядом в экран.

«Конечно, — сердито подумал Роднин. — Как в моем бизнесе поучаствовать, так жаба давит, а как деньги на ветер бросать, так это мы пожалуйста, тут нам ничего не жалко».

— На твоем месте я бы не рассчитывал на результат, — произнес он вслух. — Не собака ведь потерялась, не документы…

— И что?

Данко нехорошо прищурился. Роднин дернул плечами.

— Дело твое. Ну, напишешь ты, что пропали такие-то такие-то…

— И вознаграждение назначу.

— Вот именно. Все проходимцы Бангкока бросятся тебе звонить, чтобы выудить у тебя деньжат. Ты только и будешь знать, что отвечать на звонки. А как проверишь, правду тебе говорят или нет?

— Проверочные вопросы буду задавать, — рассеянно ответил Роднин, бегая пальцами по клавиатуре. — В чем были… возраст… приметы… Справлюсь. Тем более что мне себя все равно чем-то занять надо, иначе свихнусь.

— Как знаешь. Но мой план лучше.

Ответа на эту реплику Роднина не последовало. Потоптавшись на месте, он направился к двери. Данко не остановил друга. Он уже забыл о его существовании.

* * *

Комната была обставлена вполне современной мебелью, с большим плазменным телевизором на стене, двуспальной кроватью, парой кресел и раздвижным шкафом-купе, зеркальная поверхность которого создавала иллюзию простора. А вот окон не было. Только две двери — одна в ванную комнату, вторая входная. Вторая прочная, из цельного дерева, всегда закрытая. Поначалу Юлия пробовала в нее стучать. Бесполезно. Хоть головой бейся.

С тех пор дверь открывалась несколько раз. Всякий раз в нее заходила маленькая, сухонькая тайка со сморщенным личиком состарившейся куклы и роскошной копной иссиня-черных волос, напоминавших конскую гриву. Ее желтые птичьи лапки приносили поднос с едой, ставили его на стол и прятались в широченные рукава шелкового халата. Женщину всегда сопровождал какой-нибудь молчаливый надсмотрщик, ожидающий за порогом.

Во время первых визитов Соня и Юлия не решались заговорить с визитершей. Потом, убедившись, что их не спешат избивать, насиловать или мучить, осмелели. Когда Юлия спросила, где они находятся и что нужно их посетителям, женщина улыбнулась и широко раскрыла рот. Языка у нее не было. Вид круглого пустого зева так напугал пленниц, что новых попыток пообщаться они не делали. Просто сидели взаперти, бездумно смотрели телевизор и ждали, когда их вызволят из заточения. Или сделают с ними что-то. Ведь не шутки ради их сюда доставили.

Юлия не уставала проклинать себя за то, что поперлась в тот злополучный ресторан, да еще дочь за собой потащила. Что теперь будет? Сумеет ли их найти Данко? Наверняка он уже подключил к поискам всю полицию Бангкока. Какое счастье, что Соня догадалась позвонить ему из магазина. Благодаря этому зона поиска значительно сократилась. Но все равно верить в благополучный исход становилось все труднее и труднее. Ведь столько времени прошло…

— Какой сегодня день пошел? — спросила Юлия, не отрывая глаз от экрана, по которому кто-то за кем-то гнался, паля из пистолета.

— Третий, — ответила Соня, не поворачивая головы. — Или четвертый. Я перестала считать. Какая разница.

Она лежала поперек кровати, уставившись в потолок. На ней, как и на Юлии, был коротенький белый халат с поясом, похожий на кимоно каратиста или дзюдоиста. Остальную одежду у пленниц забрали, когда они находились без сознания. Кто-то раздел их, бесцеремонно разглядывая. Слава богу, никто не воспользовался их беспомощным состоянием. Во всяком случае, они не обнаружили никаких признаков, указывающих на это.

— По-моему, четвертый, — неуверенно произнесла Юлия.

Ориентироваться во времени удавалось благодаря телевизору. Телефоны, как и все, у пленниц изъяли. У них не осталось ничего… кроме них самих.

— Это имеет значение? — спросила Соня, не отрывая взгляда от потолка.

Глаза ее не мигали и казались стеклянными.

— Нет, третий, — решила Юлия. — Сегодня папа за нами придет. Я чувствую.

— Ты и вчера чувствовала, мама.

— Мне так…

Юлия не договорила. Слезы душили ее. Было страшно не столько за себя, сколько за дочь. Такая чистая, такая молодая, такая красивая. Что ее ждет? Как уберечь бедную девочку?