Книга Интервью с Уильямом Берроузом - Даниэль Одье

«Сент-Луисская академия разместилась в просторном кирпичном особняке на речном утесе. Подобные голубой пыли сумерки опустились на речную долину из конного экипажа вышел начинающий адепт Билл Харпер прохладным воскресным свежие южные ветра давным-давно».

В дальнем невозможном далеке академия, которой никогда не было и быть не могло. Мозг не позволил бы такому случиться, или все случилось бы тысячи лет назад. Мозг не позволит тебе догадаться, как легко решаются проблемы, ведь стоит проблемам разрешиться, он превращается в бесполезный артефакт.

Что есть проблема? Рон Хаббард определяет проблему, как постулат против постулата, намерение против намерения. Мозг имеет встроенный механизм, не дающий решать проблемы, и механизм этот — Слово. Мозг лишь производит артефакты для выживания, которые создают еще больше проблем.

На последнем курсе мы убили Слово, и Мозг превратился в ненужный артефакт с самоограничивающим вербальным механизмом. Он сделан не из металла, не из кремня. Не оставит следов, разве что известняковую форму пустой коробки.

В.: Вы писали: «Меня не двое, я один». Каковы последствия подобного объединения?

О.: Я говорил о непригодных формулах и самая непригодная из них это, наверное, концепция дуалистической вселенной. Вряд ли где-то во вселенной обитают личности, наделенные двумя волями. Пара понятий создает неприятности. Дуализм лежит в основе нашей планеты: добро и зло, коммунизм и фашизм, мужчина и женщина и проч., и проч. Пока вы опираетесь на подобную формулу, проблемы не закончатся. Мир населен группами людей — у всех разные условия существования, разные требования к жизни, поэтому они никогда не объединятся. Не сойдутся и не начнут любить друг друга — у них интересы разные, ничего не получится. Взять мужчину и женщину: они никогда не соединятся по той же причине.

В.: Какова роль интеллекта в поисках себя?

О.: Интеллект — это способность приспосабливаться к новым ситуациям и условиям, решать проблемы. В обшем-то полезный инструмент, который в итоге можно будет отложить в сторону. Мозг человека — артефакт, а ненужные артефакты мы выбрасываем.

В.: Ценность науки?

О.: Науки? Не знаю, что имеете в виду вы, но обычно под наукой подразумевают следующее: общий метод оценки информации согласно экспериментальным данным, и как таковой он, очевидно, ценен.

В.: «Истины нет. Все дозволено», — говорит Хасан ибн Саббах [18]. Это и есть принцип свободы?

О.: Согласен. Если ничто не истинно, то дозволено все. То есть если осознать, что все — иллюзия, то любая иллюзия становится дозволенной. До тех пор, пока нечто остается истинным, реальным, вещи автоматически становятся под запрет.

В.: Любовь — это выход?

О.: Вовсе так не думаю. По мне, любовь — это вирус. Афера, задуманная женским полом, и она не может содержать решения проблем.

В.: Как вы относитесь к человеческим существам?

О.: У них есть потенциал к развитию, но они не осознают его, пока не избавятся от факторов и личностей, которые подавляют и сдерживают развитие человечества, отталкивают прочь от эволюции, отчего люди тупеют все больше и больше. Против самих людей я ничего не имею, однако им еще предстоит сделать первый шаг к развитию.

Современный человек, наверное, появился с возникновением речи. В начале было слово, однако следующим шагом будет восхождение над уровнем слова. Слово — это изживший себя артефакт. Если биологический вид не избавляется от встроенного устаревшего артефакта, он обречен на гибель. Динозавры выживали благодаря своим крупным размерам, однако величина их и погубила. Современной формой человек, вполне вероятно, обязан употреблению слов, но если он от этого устаревшего артефакта не избавится, то от него же и погибнет.

В.: Вы говорите о необходимости разрушить сами понятия разделенных стран и наций? Как подобное можно претворить в жизнь?

О.: В данный момент все мы узники концлагерей под названием нации и вынуждены подчиняться законам, с которыми не согласны, платить разорительные налоги на поддержание тюрем, в которые сами же заключены. С каждым днем все неубедительней выглядит отговорка, что существующий режим приносит выгоды и пользуется поддержкой населения. Правительство Америки даже не потрудилось поставить своих граждан в известность о существовании атомной бомбы и еще меньше озаботилось тем, чтобы спросить их, стоит ли использовать подобное оружие массового уничтожения? Таким образом, одно из самых разрушительных по своим результатам решений принималось кучкой некомпетентных, глупых злодеев. Как же атаковать концепцию нации?

1. Объединение единомышленников в коммуны, сообщества, существующие внутри нации, но отдельно от нее. Черные мусульмане движутся в этом направлении, как и хиппи. Подобным образом можно организовать всевозможные коммуны: мужские, экстрасенсорные, коммуны здорового образа жизни, коммуны карате и дзюдо, коммуны дельтапланеристов, йогов, последователей Райха, коммуны молчания и коммуны сенсорной депривации. Данные сообщества постепенно станут интернациональными и уничтожат границы. Так на практике применяются принципы академии.

2. В 1961-м герр доктор Унруфон Штайнплац выдвинул теорию наборов власти или одновременных правительств. Набор власти — это установка (простая или сложная), которая создает видимость власти, а видимость власти уже власть. Простейшая форма набора — полицейская будка. Применяется в развивающихся странах для сбора денег с туристов.

Представьте себе туманный вечер где-нибудь в Мексике. Трое парней вскладчину приобрели будку Унру и обустраивают базу, придавая местечку обжитый вид. С минуту на минуту должна проехать машина.

— А вот и первый наш клиент.

Поперек дороги натягивается цепь, в глаза туристам бьет свет фонарика.

— Выходите из машины, сеньоры. Проверка документов.

Двое американцев едут в Акапулько. Водитель у них — за переводчика.

— Он говорит, у вас паспорт не в порядке. Passport muy malo [19]. Платите штраф, сотня мексиканских долларов.

— Глупости! Переведите: я ни цента платить не стану.

— Он говорит: не заплатите — на полгода в тюрьму сядете.

Рядом с будкой — дворик, окруженный железной оградой, которая заперта на висячий замок. Внутрь заманили местных калек, прокаженных и душевнобольных, пообещав им еды и пойла.

— Привет, Джонни, мы тебя внутри трахнем.

— Немедленно уведомите американского консула.

— Добрый вечер, Родригез. Так получилось, что я проходил мимо…