Книга Взять живым мёртвого - Андрей Белянин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Точно. – Я встал впереди бабки, закрывая её спиной.
Леший поднял к ночным светилам взгляд, полный разочарования и печали, потом подумал, решительно махнул рукой и предложил:
– А давайте друг дружке загадки загадывать? Коли победите, так я помогу вам. Ну а коли нет, так и суда нет!
– Ах ты, пень трухлявый, да неужто есть на белом свете такие загадки, чтоб я, старая, и не знала?
– Верно молвишь, – призадумался старик. – Тогда в другую игру сыграем. Карты цыганские по столу веером разбросим, хоть в дурака, хоть в покер, а уж кто три раза подряд выиграет, тому и поцелуйчики с губ упоительных… Эй, кочергу не тронь!
– Бабуля, не верьте ему. – Я отдёрнул руку и прокашлялся, делая вид, что и не собирался ничего хватать, а так просто потягивался. – Он шулер, у него и карты краплёные, и в колоде шесть тузов, и все ходы записаны. К тому же азартные игры запрещены сотрудникам отделения.
– Шахматы? Шашки? Нарды? Камень-ножницы-бумага? В чё играть-то будем, сыскной воевода?
– А-а-а давайте анекдоты рассказывать? Кто первый засмеётся, тот и проиграл.
– Темнишь, участковый, – подозрительно прищурился седой леший. – Ить ты ж не наш, не с нашего времени, поди, тебе и анекдоты не смешны будут.
– Возможно. Но тогда и вы не станете смеяться над моими, они для вас тоже могут быть несмешными.
– Белку в глаз бьёшь, Никитушка! – подзадорила Яга, хоть я уже сто раз просил её не говорить обо мне такого.
Лесной дед подумал, почесал репу, прикинул собственные возможности и крякнул:
– По рукам! А только, чур, я первый рассказываю.
– Без вопросов. Начинайте.
– Пошли мужики в кабак. Посидели, попили, поели и меж собою говорят: «Чегой-то дорого мы заплатили». А один отвечает: «Я хоть и дорого, да недаром». – «Как так?» – «А вот так, вы что ж, не заметили, как хозяин отвернётся, я сразу горсть соли из солонки ухвачу да и в рот!»
Моя домохозяйка прыснула со смеху буквально через секунду. Я же потёр переносицу.
– А в чём смысл?
– Ну как, он же соль ел!
– И что? Соль не едят?
– Так горстями же!
– Ну и?
– Не смешно, что ль?
– Честно говоря, ни капельки. – Я мысленно прикинул, что может быть хоть как-то адекватно для восприятия народного юмора уровня времён царя Гороха, понял, что разум буксует, и выдал первое, что пришло в голову: – Милиционер пишет протокол на «ночную бабочку»: «Как же так, гражданка Фролова? У вас отец доктор наук, мама – профессор филологии. Каким образом вы-то умудрились стать валютной проституткой?» – «Не поверишь, начальник, просто повезло!»
Не засмеялся никто. Баба-яга и леший тоскливо переглянулись. Потом старик спросил:
– А «ночная бабочка» – энто кто?
– Ну, по-вашему, гулящая девка с Лялиной улицы.
– А проститутка валютная тады кто?
– По факту та же самая гулящая девка, но работающая с иностранцами.
– Ясно, ясно, уразумел. А ты мне точный адрес энтой Фроловой подскажешь?
– Да нет никакой Фроловой, это просто анекдот!
– Скрываешь, стало быть…
Я махнул рукой, и леший принял эстафету:
– Сидит кузнец в кабаке, выпил штоф водки – и трезвый! Выпил стакан – и трезвый! Выпил маленькую рюмочку, тут его и развезло. Ползёт домой, думает: «Чего ж я сразу ту рюмочку не выпил?»
– Где смеяться? – спросил я, глядя на валяющуюся от хохота бабку.
Старик возмущённо всплеснул руками:
– Где смеяться? Да везде же! Вот кузнец-то пил, пил, а не пьян, но стопочку принял и в стельку! Но думает, будто бы его враз с одной стопки вот так ушатало. Дурак он! Разве это не смешно?
– Все пьяные дураки. Мы их в вытрезвитель отправляем, а не на шоу Петросяна.
– Что за зверь такой армянский?! – хором удивились и леший и Баба-яга. – Поди, пьёт, лезгинку пляшет да кинжалом машет?
– Мм… отложим объяснения, это долгая тема. Теперь моя очередь и снова про участкового в деревне. Итак. «Потапыч, прекрати гнать самогон!» – «Гоню и гнать буду!» – «Да тебя ж посадят». – «Так мой сын гнать будет». – «И его посадят!» – «Тогда внук гнать будет». – «И внука посадят!» – «А тогда уже и я выйду!»
Бабка охнула, хватаясь за сердце. Леший, не сдержавшись, тоже пустил скупую слезу. Смеха не было. Зато имела место быть жалость, печаль и вечное русское сострадание к бедному, притесняемому законом частнику – производителю алкогольной продукции. В общем, как вы понимаете, у меня просто руки опустились, но отступать было некуда, позади Яга…
Таким образом мы просидели, травя никому не смешные анекдоты, почти до утра. Когда же верхушки сосен окрасились розовым, а моя домохозяйка уже часа три клевала носом, болтливый леший наконец-то сдался…
– Ох и утомил ты старика, сыскной воевода. И сам доброй шутки не понимаешь, и меня грустью-печалью загрузил сверх всякой меры. Шёл бы ты теперича отсель, куды тебе велено. А я не поленюсь, наикратчайшей дорогой тебя отправлю. Но уж и ты для меня сотвори божескую милость, коли на обратном пути мимо с кочергой проходить будешь, так мимо и проходи!
Меньше чем через пять минут наша избушка бодрой рысью неслась по внезапно открывшейся в лесу широкой просеке. Кажется, я уснул прямо за столом, а зевающая Баба-яга бесцеремонно выгнала дьяка с печки, заняв его нагретое место. Управление избушкой на курьих ножках полностью перешло под надёжную Митькину руку, тот распевал безумно знакомое…
Под эту чудесную мелодию лично я спал без снов. Ход избы был довольно плавным, хоть и без рессор, но не как у «мерседеса», когда вас даже на ровном шоссе укачивает. Тут всё иначе: и воздух свежий, и спится как дома, и аромат хлебный, и тишина какая-то особенная, вроде как и не мёртвая, наоборот, куча звуков в ней шевелится, но ведь спать-то как раз не мешает, куда там! Сон нежный, как в детском саду, когда кто-то ворочается, кто-то болтает, кого-то воспитательница уговаривает, то есть хоть и слышно всё, а нипочём просыпаться не хочется. Поэтому напарники честно дали мне выспаться, и в обеденное время меня потрепала за плечо уже сама Яга.
