Книга Плутония - Владимир Обручев

Обсуждение вопроса об организации партии, отправлявшейся в глубь Плутонии, заняло немало времени. Нужно было выбрать способ передвижения партии и в зависимости от этого решить, что брать с собой. Даже отказавшись совершенно от консервов и рассчитывая добывать себе пропитание исключительно охотой, каждому из путешественников пришлось бы нести на себе порядочный груз, а на торные дороги, конечно, нельзя было рассчитывать.

– А что, если мы возьмем часть собак и навьючим на них груз, хотя бедняжки к этому не приучены и в теплой стране будут чувствовать себя плохо? – сказал Громеко.

– Это проект малоисполнимый, – заметил Макшеев. – Мы рискуем лишиться этих животных, необходимых для обратного пути через льды. Я предложил бы воспользоваться силой более послушной и могучей, которая понесет не только наши вещи, но и нас самих.

– Какая же это сила? – воскликнули остальные.

– Сила воды. Глубокая речка, которую мы встретили сегодня и не могли пройти, течет ведь на юг, куда и нам нужно идти. А в нашем багаже есть две маленькие складные лодки, взятые для переправы через полыньи при путешествии по льдам. Мы о них совсем забыли, потому что они до сих пор не понадобились. Каждая вмещает двух человек; сядем и поплывем. А когда начнутся леса, устроим плот, если лодки будут слишком нагружены, и будем плыть, пока река будет нести нас.

– Превосходный план! – воскликнул Каштанов.

– И легко и удобно! Плыви да посматривай по сторонам и записывай! – восторгался Папочкин.

– Но только наш кругозор будет ограничен берегами реки, наверно, густо покрытыми растительностью: мы будем плыть в зеленом коридоре и ничего не увидим! – сказал Громеко.

– А кто же мешает нам останавливаться, выходить на берег, делать экскурсии, где будет интересно или нужно? Ночевать ведь тоже будем на берегу, – пояснил Макшеев.

– И эти экскурсии будем делать налегке, со свежими силами, без груза за спиной – будет свободнее! – сказал Папочкин.

– Лодка и плот позволят нам меньше стесняться в сборе коллекций. Нести все свои сборы на спине и каждый день увеличивать этот груз было бы не очень легко, – отметил Каштанов.

– Наконец, лодка обеспечит нам бо́льшую безопасность от всяких зверей и гадов, живущих в лесах и болотах. Неизвестно, какие еще сюрпризы готовит нам эта таинственная страна, в глубь которой мы направляемся! – заявил Громеко.

– Словом, вы дали нам прекрасный совет, Яков Григорьевич, и заслужили общую благодарность, – заключил Каштанов. – Поэтому я предлагаю назвать реку, по которой мы поплывем, вашим именем. А теперь я бы предложил залечь в наши мешки или на них, потому что тепло, а завтра сделать экскурсию к мамонту и привезти на нартах шкуру, бивни и запас мяса сюда.

– Ведь мы же хотели перенести весь стан к мамонту, – напомнил Папочкин.

– Едва ли это будет лучше. Речка, по которой мы поплывем, течет в противоположной стороне, и удаляться от нее нет смысла. Кроме того, этот холм, на котором мы расположились, имеет много достоинств: он сухой, виден издалека, отдален от края леса с разным зверьем, близок к льдам, обдувается ветром, что для собак имеет большое значение, когда станет еще теплее. С него легко заметить приближение каких-нибудь врагов.

– И он удобен для метеорологических и других наблюдений, – прибавил Боровой. – Мы здесь устроим настоящую станцию, и я надеюсь, что мои барометры начнут показывать изменения атмосферного давления.

Непрошеные могильщики

Часы показывали уже десять вечера, когда беседа наконец прервалась, и все расположились на своих мешках и заснули.

Утром за завтраком обсуждали вопрос, кому идти к мамонту и стоит ли вообще ходить к нему, не лучше ли заняться приготовлениями к отъезду.

– Если бы мы были уверены, что встретим еще мамонтов, то не стоило бы идти к этому; он уже описан и сфотографирован. Но так как вскоре начнется лес, то возможно, что мы их больше не увидим, если они живут только в тундре вдоль окраины льдов, – сказал Каштанов.

Таким образом, поездка к мамонту была решена, и в ней приняли участие четверо людей с тремя нартами и собаками.

При юрте остались Громеко, который хотел еще набрать перед отъездом весеннюю флору тундры вокруг холма, и Каштанов, собиравшийся раскопать склон этого холма, чтобы определить его состав. Этот одинокий холм среди тундры казался ему странным.

Партия отправилась под предводительством Папочкина, знавшего дорогу к месту охоты. По дороге застрелили нескольких болотных птиц, бродивших по тундре вблизи речки, и очень странного зайца, похожего скорее на огромного тушканчика[16] и доставившего зоологу большую радость.

Туша мамонта виднелась вдали, подобно небольшому холму на ровной тундре. Когда приблизились к ней, Иголкин, обладавший более острым зрением, предупредил остальных, что вокруг трупа суетятся какие-то серые звери.

Оставив нарты на некотором расстоянии, охотники осторожно приближались к туше и вдруг остановились изумленные – суетившиеся звери исчезли, словно провалились в землю.

– Эге-ге! – воскликнул Папочкин, когда все подошли наконец к мамонту. – Смотрите-ка, тут кто-то похозяйничал со вчерашнего дня.

Казалось, что вокруг мамонта поработали огромные кроты: кучи земли с корнями кустов вышиной в метр были навалены вокруг туши, и задняя половина последней лежала в яме, почти не поднимаясь уже над поверхностью тундры.

– Кто бы это мог быть? – гадали охотники.

– Какие-то опытные могильщики! Мне кажется, что они собирались закопать всю тушу в землю, может быть, чтобы скрыть ее от волков или как запас пищи, – заметил Макшеев.

Иголкин привел одну из собак, которая, понюхав разрытую землю, вдруг бросилась под брюхо мамонта и вытащила оттуда за ногу какого-то странного зверька, отчаянно отбивавшегося короткими лапами и хрюкавшего по-поросячьи. Его прикончили ножом, отняли у собаки и начали рассматривать. Оказалось, что он очень напоминал барсука и по форме тела, и по окраске.

Дальнейшие поиски обнаружили еще нескольких подобных животных, притаившихся под тушей, которую они действительно намеревались закопать в землю, чтобы затем постепенно пожирать ее.

Работа этих непрошеных могильщиков сделала снятие шкуры со всего мамонта невозможным, и пришлось ограничиться только левой половиной тела. Затем исследовали внутренности, отрезали переднюю и заднюю ноги, вырубили один бивень, вынули глаз, половину мозга, язык и два зуба. Собак накормили на месте досыта. Несколько крупных кусков мяса от бедра и филе были также положены на нарты, после чего партия потащилась потихоньку назад. Могильщик, заяц и птицы составили зоологическую добычу этого дня, которым Папочкин мог быть вполне удовлетворен.