Книга Белая ель - Вера Камша

– Ты любишь рябину? – Аполка расправила шаль на плечах подруги, любуясь своей работой. – Жаль, я не знала, а то бы вышила.

– Рябина людям в помощь выросла, – тихо сказала Барболка. – Говорят, увидел в стародавние времена грозовой господарь девицу красоты неописуемой, сошел к ней с коня. Полюбили они друг друга, а в благодарность из крови ее девичьей и своего огня вырастил грозовик рябину, оттого ее нечисть и боится. Рябина огнеплясок приваживает, а они из спутников самые сильные. С огнепляской только Смерть сладит, мармалюце там или упырю – конец.

– Огнепляски? – Аполка широко раскрыла глаза. – Кто это?

– Было четыре господаря, – Барболка казалась удивленной, – над грозой, над камнем, над ветрами да над водами. Ну а какой господарь без свиты? Вот и сотворили они себе спутников. И каменных, и водяных, и огненных, и ветряных. Господари сгинули, а спутников еще нет-нет, да встретят. Особенно если места знать. Огнеплясок по осени в рябинниках искать надо.

– Я похожее про акацию слышала. И про розу кошачью, – призналась Аполка. – Но не грозовой господарь их вырастил, а весенние охотники. У нас в колодце статуи их спрятаны, только ты не говори никому. Знаешь, их ведь не всегда демонами считали.

– Да какие ж они демоны, охотники-то боговы? – всплеснула руками Барбола. – Смерть они гонят, а как остановятся, всему конец придет, реки высохнут, леса высохнут, детишки родиться перестанут, ветер и тот умрет. Нет, нельзя им погоню бросать…

– Мне они снились, – зеленые глаза Аполки затуманились, – я тогда маленькой была. Они такие красивые, демоны не могут быть такими.

– Я тоже их видела, – кивнула Барбола и замолчала, вспоминая о чем-то своем. – Знаешь, Аполка, а может, не стоит вам здесь оставаться? Нехорошие тут у нас дела бывают, а ты чужая здесь, гадюку от ужа не отличишь…

2

Барбола давным-давно убежала по делам, а Миклош не вернулся – то ли заговорился с Палом, то ли еще что. К полуночи Аполка не сомневалась, что муж заночует в холостяцких спальнях. Дурачок, боится, что не совладает с собой и она снова понесет, вот и бывает у жены лишь в «пустые» дни. А вот она не прочь завести второго ребенка прямо сейчас.

Аполка давно поняла, что свекор и муж дядюшку Иоганна ненавидят и только и думают, чтоб отложиться, но молодую женщину пугало не это, а то, что Мекчеи разобьют. Дед Матяша пробовал восстать, а до этого был еще какой-то Золтан Веселый, но Крион держал крепко. Мятежников казнили, раньше Аполка об этом не думала, но страх за любимого заставил замечать все, и не только замечать, но и думать. Миклош не просто так всю зиму в Сакаци с местными господарями проохотился, дядюшка не зря тащит их с Лукачем в Крион, а свекор держит их в Черной Алати. Что-то готовится, но это безумие. Король сильнее, и он, если что, позовет на помощь церковь и гайифцев, а кто поможет алатам? Весенние охотники?

Жена наследника отложила нитки и иголку. Будь что будет, но она скажет свекру, что он погубит себя и ничего не добьется. Миклош это тоже понимает, иначе откуда у него по утрам под глазами черные круги? Только в Алате не привыкли перечить отцам, но муж должен сказать «нет»! Ради их любви. И хватит оттягивать разговор!

Аполка надела зеленое, отороченное куницей платье, переплела волосы, вдела в уши серьги с танцующими на усыпанных изумрудами шарах ланями. Зеркало отразило юную женщину с очень серьезным лицом, на бледном лице блестели зеленые глаза, и, словно отвечая им, загадочно мерцали изумруды. Аполка и раньше знала, что красива, об этом говорили мать и Анна, пели менестрели, намекали знатные гости, но в Алате светлые глаза и волосы были чудом. Что ж, чем прекрасней и желанней жена, тем сильней в споре с отцом муж. Аполка нежно тронула обручальный браслет и вышла. Сакаци спал, только у ворот горели факелы да пылали четыре неизменных костра во дворе, отгоняя зимнее зло.

В здешних краях ложатся с курами, а встают с петухами. Если только не пляшут ночь напролет. Она тоже плясала в Золотую ночь, только быстро устала, да и пить кислое вино и целовать чужих мужчин было неприятно. Матяш посмеялся, на руках отнес ее в спальню, но потом ему пришлось вернуться. Господарь не может все время сидеть с женой, как бы он ее ни любил. Женщина перебежала мокрый, неуютный двор, борясь с тащившим рваные тучи ветром. Скоро весна, в Агарии уже цветут анемоны, но здесь горы.

В Холостяцкой башне, где ночевал Миклош, горел голубоватый огонек, тянуло дымком, сухой лавандой и вином. Аполка расправила смявшиеся рукава, одернула платье и медленно поднялась по увешанной оружием лестнице. Двери в Сакаци не запирали, и женщина спокойно вошла в спальню мужа. Нет, в другую!

Двое – мужчина и женщина – миловались на медвежьих шкурах. Догорали странные голубые свечи, на вспотевших телах танцевали блики, осыпали их прозрачными лепестками, двигались вместе с любовниками, загорались и гасли. Смеялась и стонала женщина, хрипло дышал мужчина, крыльями метались черные волосы. Нужно было бежать, пока ее не заметили, но Аполка растерялась, а потом узнала Барболу. Сакацкая господарка любила не старого мужа, а молодого витязя, и как любила! Жена Миклоша в сладкой дрожи смотрела на запрокинутое лицо, прекрасное в своем безумии, полуоткрытые губы, отражавшие голубое мерцанье глаза. Такой алатку Аполка еще не видела, но она и себя не видела, когда с ней любимый. Каждый имеет право на счастье, она не выдаст Барболу и ее витязя, кем бы тот ни был…

Женщина закричала, мужчина приподнялся на локтях и вскинул голову, темные пряди прилипли к высокому лбу, он победно улыбался, блестя зубами. Это был Миклош!

3

Аполка не поняла, как выскочила из проклятой спальни. Мир рухнул, рассыпался на тысячи ядовитых, острых осколков, впившихся в сердце, в глаза, в разум. Все было обманом, все с самого начала! Свекор ни при чем, это Миклош затащил их в Сакаци, а с черномазой грудастой тварью он спутался еще на свадьбе. Пал слеп, как крот, ему ли следить за прыгнувшей в господарки девкой с пасеки!

В плечи вцепился мокрый холод, и Аполка оглянулась. Как она оказалась на стене? Хотела броситься вниз? Ну, нет, этому не бывать! Принцессы не кончают с собой, они мстят. Матяш и Барбола пожалеют, что они встретились, что они вообще родились на свет, но Пал ей не помощник. Сакацкий господарь не пойдет против сына сюзерена или уже не пошел?

Теперь Аполка понимала, почему слуги и витязи смотрят на нее с сочувствием. Любовники не таились, да и что таиться в краю, где взять невесту из-под господаря чуть ли не подвиг? Создатель, как же она раньше не видела, кому отдавала душу? Алату! Сыну Матяша Мекчеи! Создатель, да алаты предатели во всем, а Мекчеи – изменники даже по здешним меркам! Они носят эсперы и пляшут с демонами, присягают на верность и готовят мятеж, клянутся в любви и топчут ее вместе с пасечницами и скотницами.

Миклош предал не только жену, он изменил королю и Создателю, и он ответит за это! Вместе с отцом, Карои, всеми заносчивыми господарями и похотливыми господарками. Пусть свекровь всю жизнь глотает измены Матяша, Шарлотта-Рафаэла Агарийская исполнит свой долг перед короной и церковью. Дядя узнает не только то, что было и есть, но и то, что готовится, но сначала нужно выбраться из пропитанного ересью и предательством Алата. Лукача она с собой не возьмет, что она скажет спящей с ним кормилице, да и с ребенком на руках далеко не уйдешь! Ничего, сына она вернет потом, Иоганн сделает его алатским господарем, нет, хватит с нее господарей! Лукач Мекчеи станет агарийским герцогом Лукой-Иммануилом.