Книга Дмитровское шоссе. Расцвет, упадок и большие надежды Дмитровского направления - Алексей Рогачев

Среди московских улиц Долгоруковская – Новослободская представляет особый интерес для изучения истории московского градостроительства. Пожалуй, во всем городе не найти другой улицы, ширина которой менялась бы так часто и в столь широком диапазоне. В начале, у дома № 5, она составляет около 55 метров, но уже у дома № 7 сокращается до 45. Далее улица постепенно и незаметно сужается до 30–32 метров. А за Селезневкой, перед наземным вестибюлем станции метро «Новослободская», следует резкий скачок – ширина сразу падает до 27 метров в красных линиях, а чуть дальше до 24–25 метров. Потом расстояние между красными линиями постепенно растет, достигая к пересечению с Лесной и Палихой 30 метров. Сразу же за перекрестком следует скачок до 40 метров, а там, где на улицу выходит Горлов тупик, еще один – сразу до 63 метров! Однако ближе к Савеловскому вокзалу ширина вновь уменьшается метра на три.

Раньше дело обстояло еще хуже. В самом узком месте – там, где сейчас вход на станцию метро «Менделеевская», – на 3–4 метра вперед от красной линии выдавался примитивный ящик двухэтажного жилого дома. Нахально открытый торец украшала выложенная керамической плиткой надпись: «Мясная и рыбная торговля». Эта действительно броская и редкая деталь памятна многим москвичам. Благодаря ей, да еще своему «выдающемуся» местоположению, дом представлял собой в некотором роде местную достопримечательность, которая давным-давно (еще с начала XX века) начала мозолить глаза городской администрации. Ее недовольство вполне можно было понять – вылезающий за красную линию «ящик» стеснял движение и обезображивал всю улицу. А потому вполне естественными были стремления городской управы ликвидировать пресловутый дом. После долгих обсуждений было решено предложить владелице участка – некоей мадам Курниковой – продать выступающую за красную линию часть по цене 65 рублей за квадратную сажень (около четырех с половиной квадратных метров), то есть примерно за 2200 рублей. Однако Курникова заломила за несколько десятков квадратных сажен такую цену, что городская управа вынуждена была в страхе отступить.

Почтенная дама была себе на уме и прекрасно знала, какой ценностью владеет. Ее неуклюжий дом мешал всем москвичам, и управа рано или поздно должна была принять любые условия алчной домовладелицы. В таких условиях согласие на смехотворные две тысячи явилось бы с ее стороны непростительной глупостью. Откровенно шантажируя городскую администрацию, Курникова заявила о намерении надстроить пресловутый дом двумя этажами. Управа отыгралась, не утвердив представленный на рассмотрение проект. На том дело и кончилось.

Понятно, что, когда Великий Октябрь ликвидировал частную собственность на землю, капризная ширина Долгоруковской – Новослободской сразу привлекла внимание градостроителей. Генеральный план реконструкции Москвы предусматривал ее расширение на всем протяжении до 64 метров, то есть до ширины Новослободской на ее завершающем участке[35].

Эскизы реконструкции улицы московские архитекторы начали готовить уже с начала 30-х годов. Однако эти наброски давали лишь общее представление о характере предполагаемой застройки, не касаясь прозаических вопросов оптимальной планировки, сохранения опорных зданий, организации движения и прочих тому подобных проблем.

К 1938 году архитекторы А. Т. Капустина, Д. Д. Булгаков, А. П. Вегнер, И. Л. Маркузе, Б. Ф. Рогайлов, М. А. Хомутов разработали проект планировки Каляевской и Новослободской улиц[36]. Но укоренившееся отношение к Дмитровскому радиусу как к второстепенной магистрали заставило отложить дальнейшие проработки в долгий ящик. И когда полным ходом велась реконструкция улиц Горького (Тверской), Большой Калужской (будущего Ленинского проспекта), 1-й Мещанской (будущего проспекта Мира), на Каляевской – Новослободской никаких существенных планировочных мероприятий не предпринималось.

Даже страшный курниковский дом уцелел и благополучно дожил до 1987 года. Лишь строительство станции метро «Менделеевская» положило конец его существованию. Торец «выдающегося» дома вкупе со знаменитой надписью можно увидеть в заключительных кадрах фильма «По данным уголовного розыска».

Но и после сноса мешавшего всем строения отрезок Новослободской улицы за одноименной станцией метро – самый узкий, неудобный ни для транспорта, ни для пешеходов. Частичная реконструкция позволила лишь слегка расширить и спрямить проезжую часть, но проблема в целом оставалась нерешенной. Поэтому в планах московских градостроителей вновь и вновь возникали предложения по приведению этого отрезка Новослободской в более или менее приличный вид. Солидные многоэтажные доходные дома по правой стороне вкупе с наземным вестибюлем станции «Новослободская» заставляли обратить внимание на менее капитальную и разномасштабную застройку левой стороны.

В 1981 году был представлен проект расширения улицы на ее начальном участке путем сноса большинства построек с нечетными номерами. Наиболее крупные дома (в частности, № 21 и № 33–35) предлагалось передвинуть внутрь квартала. Одновременно для ликвидации еще более увеличивающегося излома трассы на стыке Новослободской и Каляевской следовало изменить и направление последней улицы, слегка отодвинув ее завершающий отрезок к западу. Этому препятствовал огромный доходный дом № 29. Его также предполагалось передвинуть.

Объем запланированных работ оказался столь велик, что грандиозный проект скончался, даже не вступив в стадию детальной проработки. Начало Долгоруковской – Новослободской по-прежнему не радует глаз.

Окончательно испортило дело предпринятое в 2016 году «благоустройство» Долгоруковской улицы. По сути дела, свелось оно к баснословному расширению тротуаров, конечно же покрытыми столь излюбленной городским руководством плиткой. Для кого и зачем это сделано, совершенно не понятно. На улице отсутствуют крупные торговые и зрелищные предприятия, пешеходов по ней движется совсем немного, тротуары гигантской ширины представляют собой пустынные области, среди которых сиротливо торчат сохранившиеся фонарные столбы. Раздувшиеся тротуары до предела сузили мостовую, некогда широкую и вполне достаточную для того, чтобы у тротуаров можно было поставить машину. Теперь остановить автомобиль практически негде. Результат понятен – дефицит машино-мест в округе резко вырос, можно поднимать плату за стоянку.

Еще одним страшным последствием «благоустройства» стала ликвидация троллейбусного движения по улице. Кое-где уже сорваны провода контактной сети. Картина та же, что и на Большой Дмитровке: общественный транспорт ликвидируется, а личный автомобиль поставить негде. Москвичи, ходите пешком или ездите на велосипедах – это полезно для здоровья! Особенно если принять во внимание гигантские размеры нашего города и особенности национального климата…

Девушки с веслами и гармонисты

Хотя с планировкой Каляевской дела складывались не слишком весело, новое строительство на улице велось уже с середины 20-х годов. Самый интересный образец довоенного советского строительства – крупный жилой дом (Долгоруковская, № 5), скорее даже комплекс, отмечающий начало улицы. Во внешнем облике очень крупного для 20-х годов здания читается стремление зодчих с наименьшими затратами смягчить жесткость и строгость конструктивистских форм. Хотя вставленные там и сям простенькие декоративные элементы сами по себе выглядят довольно наивно, в целом здание не оставляет отталкивающего впечатления. Зато история его сооружения пестрит всевозможными неурядицами и скандалами. Стройка начиналась еще в 1929 году. Заказчиками выступали важные Наркоматы иностранных дел (НКИД) и внешней торговли (НКВТ). Место для дома было весьма ответственным – на углу Каляевской и Оружейного переулка. Поскольку переулок бок о бок с Садовым кольцом, не исключалось, что узенький квартальчик между ними будет ликвидирован (это мероприятие, предусмотренное Генеральным планом реконструкции Москвы 1935 года, было осуществлено в 60-х годах), и тогда дом своим главным фасадом выйдет на важнейшую кольцевую магистраль города.