Книга За други своя - Мария Круз

Пришёл я к такому выводу, уже выбравшись из припаркованной машины и заходя в здание пассажирского терминала аэродрома. Аэропортом назвать это место было бы всё же преувеличением. До аэропорта в Новой Земле ещё никто не дорос. Зал был небольшим, с парой десятков мягких кресел и столиков для ожидающих и с маленьким баром в углу. За баром хозяйничала темнокожая мулатка в белой рубашке и синей юбке. В креслах сидели двое встречающих, один из них склонился над открытым лэптопом. Зал был отделён стеклянной стеной от смежного, где находился контроль. Уже знакомая мне арка металлодетектора, рентген для сумок и чемоданов — всё как в обычном аэропорту. Пока самолёт не приземлился, в кресле контролёра сидел лишь один человек в повседневной форме Патрульных сил. Я прошёл к нему, уже привычным жестом протянул свой Ай-Ди и сказал:

— Яковенко, Отдел специальных проектов. Где старший смены?

Контролёр махнул моей картой под сканером, там пискнуло, он вернул карту мне и удовлетворённо кивнул. Затем сказал: «Секунду, пожалуйста», снял трубку с внутреннего телефона, нажал на кнопку. В трубке ответили, и контролёр сказал:

— Карел, к тебе из Отдела.

Положив трубку на рычаг, контролёр поднял глаза на меня и сказал:

— Будет через минуту, сэр.

— Благодарю вас, — ответил я, отходя от стойки.

— Не за что, сэр, рад помочь.

Действительно, ровно через минуту из двери с надписью «Проход только для персонала» появился высокий лейтенант Патрульных сил лет двадцати пяти с виду, высокий, плечистый, тоже в повседневной форме, с кобурой на поясе.

— Лейтенант Дворжак, Патрульные силы, — представился лейтенант. — Чем могу помочь?

— Яковенко, Отдел специальных проектов, — в свою очередь отрекомендовался я. — У вас «висит» в сети приказ за подписью Спенсера Родмана, главы Отдела, о том, что мне надо въехать на машине на лётное поле и встретить челнок. Прилетят четверо с тяжёлым багажом, без регистрации и досмотра.

— Я дам команду, — кивнул лейтенант, затем спросил: — Знаете, где остановится челнок?

В его английском чувствовался восточноевропейский акцент. Чех, судя по всему. Или словак.

— Нет, не знаю, — покачал я головой. — Раньше встречать не приходилось.

— Подъезжайте к воротам справа от здания терминала, посигнальте, — показал он рукой куда-то за окно. — Я сам вас там встречу и объясню.

— Понял, спасибо.

Я вышел в зал ожидания, попросил у мулатки в баре чашку двойного по крепости и по объёму «эспрессо» на вынос, дождался, пока она отдаст мне пенопластовый стаканчик с крышечкой, и пошёл на стоянку. Ох и хорошо служить в Отделе. Светлана, с её амбициями и властолюбием, наверное, просто наслаждается жизнью. Почёт и уважение, причём исключительно авансом — никакими подвигами Отдел себя ещё не проявил.

Сел в машину, воткнул стаканчик с кофе в держатель, тронулся с места. Ворота были справа от здания, вплотную к нему. Нажать на сигнал я даже не успел, как сплошная металлическая створка дрогнула и поползла в сторону. За воротами стоял лейтенант Дворжак.

— Езжайте за патрульной машиной, они вас прямо до места доведут, — сказал он, заглянув ко мне в открытое окно.

Он показал на стоящий рядом «хамви» с крупнокалиберным пулемётом на крыше, в котором сидели двое солдат в полной боевой экипировке, но без шлемов. Один из них показал мне жестом, чтобы я следовал за ними, «хамви» поехал, а я пристроился ему в хвост. Патрульная машина, избегая выезжать на ВПП, покатила вдоль самого забора мимо ангаров, цистерн с топливом и ещё каких-то строений вдаль от терминала. Когда мы отъехали метров на пятьсот примерно, «хамви» остановился, правая дверца распахнулась, и оттуда ловко выскочил молодой капрал. Он подбежал к моей машине, показал рукой на площадку перед огромным ангаром:

— Сэр, вы можете поставить машину у этих ворот. Самолёт будет разгружаться прямо здесь, где мы стоим. Там вы не помешаете, но будете рядом.

— Спасибо, капрал, — поблагодарил я его.

— Не за что, сэр, — откозырял тот. — До свидания.

Он подбежал к «хамви», и тот уехал. А я переместил «сто десятый» туда, куда мне указали, встал так, чтобы удобно было наблюдать за прибытием самолёта, заглушил дизель, распахнул дверцу и взялся за кофе. Было тихо, лишь вдалеке стоял ещё один бронированный «хамви» охраны аэродрома, вооружённый тоже М2, как и тот, который довёл меня досюда. Ещё два стояли у самой стены терминала, и там же было два невооружённых и небронированных внедорожника — дежурные машины. Шесть машин, из них четыре вооружённых, вся смена охраны аэродрома — двадцать четыре человека, не считая командира и контроля. Это только внутри периметра.

Командир смены и три контролёра в полицейской экипировке, тридцать человек в полной экипировке, с автоматическими винтовками, гранатами и прочим, с четырьмя крупнокалиберными пулемётами на бронированных внедорожниках. Восемь из них на поле с машинами, один у ворот, остальные в караульном помещении в терминале, отдыхающая смена и бодрствующая. У контролёров график другой — он зависит от графика прилёта и отлёта. За начальника караула или начальник смены, или один из сержантов. Вот это странно.

Один из вооружённых «хамви» стоял у вертолётной стоянки. В машине было двое, а ещё один прохаживался по периметру стоянки, повесив винтовку на плечо. На стоянке целых шесть «апачей», а кроме них есть ещё и транспортные вертолёты, но экипажи дежурных машин далеко — в здании аэропорта на втором этаже. Техники тоже располагались там: у машин — лишь охрана. В случае боевой тревоги они выбегают на улицу и их везут к вертолётам на невооружённых «хамви» с большими десантными отделениями — тех, что стоят у терминала. В принципе вся процедура минуту всего занимает: для тех задач, которые решаются вертолётами, — несущественно. На боевом дежурстве два вертолёта, остальные — без подвесного вооружения и не заправлены. Рядом с ними стояли три М274, аэродромных платформы-транспортёра, предназначенных для подвоза съёмных модулей и боеприпасов к вертолётам. Возле них возились два техника в военной форме.

Грузовики-заправщики выстроились в ряд метрах в ста от меня. Тяжёлые «маки», каждый способен заправлять одновременно два летательных аппарата, если хватит длины шлангов, чтобы растянуть их достаточно далеко в две стороны. Водители и все остальные работники этой службы аэродрома коротали время в трёх вагончиках-бытовках поодаль от цистерн. Возле цистерн с топливом как раз и стоял ещё один «хамви». Общее впечатление — нормальная численность и организация караула для охраны объекта, но всё же совершенно недостаточная для обороны. Ну и сами виноваты в таком случае.

Самолёт появился над взлётно-посадочной полосой минут через двадцать. Тот самый, уже хорошо мне знакомый «геркулес», переделанный в грузопассажирский турбовинтовой труженик, надёжный и неприхотливый. Он коснулся бетона колёсами в самом начале полосы, пробежал положенное ему расстояние, замедляясь, затем порулил, гудя двигателями и поднимая шлейф пыли за собой, в мою сторону, к стоянке. Место у него было постоянным, поэтому никакая машина сопровождения перед ним не катила.