Книга Глобальные элиты в схватке с Россией - Александр Проханов

Си Чжунсюню повезло больше. Он продолжил революционную карьеру, занимал все новые административные и партийные посты. Главной его заботой было снабжение быстро растущих вооруженных сил, политического руководства во главе с Мао Цзэдуном, партийных школ и военных училищ, были еще революционные газеты и издательства, ансамбли песни и пляски… Председатель правительства отвечает за всё. Знающему местные реалии уроженцу провинции Шэньси пришлось отбиваться от настойчивых советов раскулачить зажиточных крестьян и расправиться с крупными землевладельцами. Он настоял на снижении арендной платы и ссудного процента, что помогло земледельцам увеличить производство продовольствия.

Впрочем, «яньаньскому завхозу» приходилось заниматься и другими делами. Еще в июне 1945 года на VII съезде КПК Си Чжунсюнь стал кандидатом в члены ЦК, а в августе получил назначение на пост заместителя заведующего организационным отделом ЦК, который отвечал за кадровые назначения. Но это было не главное испытание – в марте 1947 года Яньань захватили войска Гоминьдана. Си Чжунсюнь снова берет в руки маузер и в качестве политкомиссара воюет рядом с уже тогда прославленным командиром Пэн Дэхуаем. Череда битв приводит к освобождению Яньани и переходу всего Северо-Западного Китая под контроль компартии. Но даже после провозглашения 1 октября 1949 года Китайской Народной Республики бои продолжались на юге и западе, неспокойно было и на северо-западе – бунтовали племена тибетцев, не сложили оружие и привыкшие за годы смуты к самостийности отряды китайских мусульман. Партийное руководство предложило Си Чжунсюню войти в руководство Северо-западным бюро ЦК, обеспечить там стабильность. В зону ответственности попали не только хорошо известные ему провинции Шэньси, Ганьсу и Нинся, но и обширные сопредельные территории, населенные беспокойными национальными и религиозными меньшинствами. Следуя конфуцианской идее «золотой середины» и используя врожденные дипломатические таланты, молодой руководитель отложил маузер в сторону и предложил мирное решение. Он добился посредничества высокоуважаемых религиозных деятелей, освободил уже схваченных главарей и добился умиротворения без «классовой борьбы».

Из горных пещер в Запретный город

Многочисленные таланты Си Чжунсюня оказались востребованы в Пекине, и он в сентябре 1952 года получил довольно неожиданное назначение – руководителем отдела пропаганды ЦК КПК. Вместе с женой его поселили в Чжуннаньхае, юго-западном углу Запретного города, до 1911 года служившего резиденцией Сына Неба. Там с помощью советских архитекторов было создано «царское село» с резиденциями для высшего руководства, зданиями важнейших учреждений, залами заседаний, а также службами жизнеобеспечения, включая распределители, больницы, кинозалы, Именно в Чжуанннаьхае и родился Си Цзиньпин, там его отдали в специальный детский сад, а затем в специальную школу…

Вчерашние бойцы и командиры Красной Армии, преимущественно крестьянские дети, стали новыми хозяевами жизни. Впитав историю Китая из классических романов и спектаклей народного театра, они воспринимали приход к власти коммунистов как победу очередного крестьянского восстания, а в своем руководителе Мао Цзэдун видели основателя новой династии. Сами они тоже становились персонажами классических романов: генералами, сановниками, министрами, судьями… Сохранившие связи с Мао Цзэдуном и его ближайшими сподвижниками заняли посты в Пекине. Служившие у командиров армий, которые стали секретарями провинциальных парткомов, ехали в непривычные большие города и, как могли, управляли ими – ведь большинство чиновников отбыло на Тайвань. Остатки элиты гоминьдановской эпохи сократились до минимума в результате кампании борьбы с «правыми элементами» в 1957 году, ударившей по предпринимателям и промышленникам, творческой интеллигенции, чиновникам.

Новая элита называлась ганьбу, «кадровые работники». По традиции еще императорского чиновного сословия их разбили на разряды, от которых зависели зарплаты и иные блага. Они постепенно меняли свои ватные куртки и штаны защитного цвета на костюмы, щеголяли в шляпах и габардиновых плащах, привыкали к езде на лимузинах и жизни на государственных виллах. Недостаток образования восполнялся за счет ускоренного обучения в партийном Народном университете и «кузнице кадров» для высшего руководства – Партийной школе ЦК КПК. Складывавшаяся на глазах новая элита в своем большинстве оставалась искренне привержена высоким революционным идеалам, стремилась к облегчению жизни простого народа, была настроена очень патриотически. Эта элита могла гордиться не только личными успехами, но и своим вкладом в возрождение Родины.

Китай, подобно сказочной птице феникс, восставал из пепла. Задания первого пятилетнего плана развития народного хозяйства были выполнены и перевыполнены. Промышленное производство в 1957 году превысило показатели 1952 года на 141 %. Тяжелая промышленность и машиностроение устанавливали рекорды – КНР стала на 60 % удовлетворять свои потребности в машинном оборудовании. Появились отсутствовавшие ранее отрасли: автомобилестроение, тракторостроение, авиастроение, военная промышленность.

Руководство СССР оказывало КНР всемерную экономическую и научно-техническую помощь. В 1953" 1956 годах были заключены соглашения о содействии в реконструкции и строительстве 156 крупных индустриальных объектов, выданы льготные кредиты на осуществление этих и других проектов. В 1954 году Москва безвозмездно передала Пекину свыше 1400 проектов промышленных предприятий и свыше 24 тысяч комплектов различной научно-технической документации. Тысячи высококвалифицированных специалистов из СССР стали советниками практически во всех отраслях сферах жизни КНР. В свою очередь, тысячи студентов приехали в советские университеты, сотни китайских технических специалистов повышали квалификацию на наших заводах и в конструкторских бюро. В 1959 году в свою первую зарубежную поездку отправился Си Чжунсюнь – в качестве вице-премьера он побывал в Советском Союзе, где изучал опыт развития металлургии и тяжелой промышленности.

Впечатляющий успех первой китайской пятилетки, достигнутый в значительной мере благодаря массированной помощи СССР, не только доказал эффективность советской модели, но и вскружил головы Мао Цзэдуну, а также его сторонникам в руководстве КПК, которые задумали превратить страну в «чистый лист бумаги, на котором можно писать самые красивые иероглифы». Мао настаивал на создании десятилетнего плана развития, причем призывал выполнить его за три года под лозунгом «три года упорного труда – десять тысяч лет счастья». За 36 месяцев Мао Цзэдун надеялся сравняться по сельскому хозяйству с Японией, за 15 лет догнать Англию, а за 20 лет – США. Был разработан фантастический план на первые 5 лет «десятилетки». Промышленное производство в 1958–1962 годах предполагалось увеличить в 6.5 раз, сельскохозяйственное – в 2.5 раза. Рекордные ориентиры в сельском хозяйстве должны были быть достигнуты за счет масштабных ирригационных работ, глубокой вспашки земли, загущения посадок злаков, а также борьбы против «четырех вредителей»: крыс, воробьев, мух и комаров.

«Огонь по штабам!» Уничтожение революционной элиты

Обрушившееся на страну рукотворное бедствие было сравнимо с результатами японской агрессии, продолжавшейся с 1931-го по 1945 год. По официальным данным, жертвы китайской нации за 14 лет сопротивления Японии составили 35 миллионов убитых, погибших от ран, эпидемий и голода. Лучи «красного солнышка Мао» всего за три года «большого скачка» в промышленности и «народных коммун» на селе сожгли от 20 до 35 миллионов человек. Первое поколение новой элиты, всё еще тесно связанное с народом, не могло не сопереживать своим родным и землякам, не могло не видеть приближения катастрофы общенационального масштаба.