Книга Больше собственной жизни - Натали Патрик

Несмотря на свое настроение, Алиса улыбнулась родителям. Она любила этих стареющих чудаков. Они тоже любили ее — горячо и ревниво. Как говорил Йип, больше собственной жизни.

Пока у нее не было Джейси, она понятия не имела, какой глубокой может быть любовь. С Кобом все иначе. Что касается ее, то она любила Коба таким, какой он есть, а не таким, каким мог бы быть или каким она хотела бы его видеть. Если бы он мог ответить ей такой же любовью, все у них получилось бы по-другому. Но он не только не знал настоящую Алису, но даже не старался узнать. Как же он мог любить ее?

Она крепче обняла Джейси. Важно не то, как она любит Коба или любит ли он ее. Главное, они оба любят своего ребенка.

— Следующий участник. Мы все давно хотели его увидеть, — гремел из репродуктора голос комментатора.

Алиса вытянула шею, чтобы лучше видеть.

— Вот уже два года, Вернон, как он не бывал у нас в Саммит-Сити, — уточнил второй комментатор. — Для начала ему придется оседлать Мустанга, который в этом сезоне помял бока многим ковбоям. Да, этот бычок не подарок. Будет на что посмотреть!

— Ну что ж, тем лучше, Эрл Младший, — ответил Вернон. — Но следующее выступление нашего гостя заставит поволноваться его болельщиков. Ибо — внимание! — Коб Гудэкр померяется силами с самим Дьяволом.

Зрители одобрительно зашумели.

— Но это потом, а сейчас Кобу предстоит объезжать Мустанга, — пояснил Эрл Младший. — Леди и джентльмены, Гудэкр чемпион и к каждому своему выходу относится одинаково серьезно.

Алиса и рада бы не слушать, но комментаторы не замолкали ни на миг.

— Ты прав, Эрл Младший. Седлая быка, ковбой седлает тонну риска, ведь он оказывается лицом к лицу со смертью.

— Потому-то они и зарабатывают такие деньжищи… Ладно, а теперь внимание, похоже, Коб готов. Ждем его сигнала.

Алиса стиснула рукав Джейси и передвинулась на край сиденья.

— Начинается, — сообщил Вернон. — Он дал сигнал! Я хочу, чтобы вы все как следует поприветствовали Коба Гудэкра в Саммит-Сити!

Трибуны взорвались криком. Толпа ревела.

Алиса жадно втянула осенний воздух и закрыла глаза.

Восемь секунд… Коб должен продержаться верхом на спине быка восемь секунд. Как мог такой короткий отрезок времени длиться целую вечность?

— Одна Миссисипи, две Миссисипи… — Алиса пыталась считать. Но грохот копыт, трубные голоса комментаторов, рев толпы мешали ей. — Пожалуйста, не упади, — шептала она в вязаный капюшон Джейси. — Пожалуйста, только держись и…

Неприятная воздушная волна затрубившего рожка прервала ее невидимую мольбу.

— Хи-хо! Он победил!

Она медленно открыла глаза и увидела родителей, стоя приветствовавших победу Коба.

— Какая техника! Какая хватка! — грохотали комментаторы, выражая общее мнение.

Но Алиса видела только Коба. Слегка прихрамывая, он подбежал к барьеру, ограждавшему арену, и взобрался на него, пока несколько ковбоев, одетых в яркие клоунские костюмы и с накрашенными лицами, отвлекали внимание быка. Алиса, захлопав повлажневшими ресницами, с облегчением вздохнула.

— Хи-хо! — повизгивала Джейси, прихлопывая в ладоши.

— Отличная работа! — Йип потянулся и забрал малышку. — Твой папа, девочка. Он сделал это! Что скажешь, Алиса?

— Я не смотрела, — призналась она. — Впрочем, судя по реакции зрителей, он пользуется популярностью. Для шоу-бизнеса это уже неплохо.

— Хм, — хрюкнул Йип, — и твой интерес к этому ковбою только бизнес, так я полагаю?

— Да, чисто деловой. — Она вздернула подбородок и уставилась в смеющиеся глаза отца.

— Маленький совет, солнышко.

— Валяй! — Она откинула назад волосы.

— В следующий раз, когда попытаешься убедить меня, что тебе этот мужчина все равно что старая навозная куча, утри сначала слезы. — С удивительной нежностью грубым толстым пальцем он смахнул соленые росинки с ресниц дочери.

— Прости меня, папа. — Она шмыгнула носом. — Если вы с мамой не против присмотреть за Джейси, я бы сходила проведать, как там Коб. — И добавила на всякий случай: — Я делаю это, папа, как его менеджер. Наблюдать за клиентом и следить за тем, чтобы он был в хорошей форме, — часть моей работы.

— Да что ты говоришь! — Он кивнул, глаза насмешливо сверкнули. — Ну-ну, иди наблюдай за своим клиентом.

— Привет, Алиса, спасибо, что пришла. — Коб с трудом скрывал тревогу, с которой ждал ее ответа.

— Ты же знаешь, это моя обязанность.

В узком коридоре, предназначенном для участников родео и людей с соответствующими пропусками, им пришлось стоять почти вплотную. Коб вдыхал аромат ее волос, смешанный с острым запахом кожи. Густая бахрома кожаных ковбойских штанов касалась ее бледно-голубых джинсов. Ему стоило немалых усилий, чтобы удержаться и не поцеловать ее.

— Ну, и как тебе мое выступление? — Он снял шляпу и занялся ее осмотром.

— Публика тебя любит.

Ужасная глупость — напрашиваться на комплименты. Но ему хотелось услышать от нее хоть несколько теплых слов.

— Я не спрашивал о публике. — Он поднял голову и поискал взгляд газельих глаз.

— Я… — Алиса глубоко вздохнула. — Должна признаться, я не смотрела твой выход…

— Консультировала других ковбоев? — Он коснулся пальцем служебного пропуска, приколотого к ее лацкану.

— Зачем спрашиваешь, если знаешь?

Вот еще! Он спросил просто так, чтобы побесить ее. И получить ответ, а не уклончивые слова. И не собирался останавливаться на полпути.

— Ну и ну, ты, профессиональный менеджер, — и пропускаешь мой первый на этом родео выход! А ведь я как-никак «гвоздь сезона»!

— Я нервничала, устраивает? — Она оттолкнула его руку.

Коб снова водрузил на голову шляпу, затенив полями глаза. И ждал, что она еще скажет.

— Я… — Она сглотнула и уставилась в пол. — Я не могла.

— Не могла?

— Да, не могла.

Из-под полей шляпы он прочел в ее глазах больше, чем рассчитывал услышать. Слишком волновалась за него? Забудь о «слишком». Если бы она хоть разок вздохнула!.. Ему бы и этого хватило…

— Я не могла смотреть, Коб, потому что слишком многое поставлено на карту.

— Продолжай.

— Ну, ты же знаешь бизнес… Ты мой клиент высочайшего класса, мой единственный клиент. Если бы тебя дисквалифицировали…

— У меня не бывает дисквалификации, — процедил он сквозь зубы, перебивая ее. — Все что угодно, но дисквалификация — никогда.

— …или что-то еще хуже, — продолжила она свою фразу.

— Ничего худшего не может быть. И ты как мой менеджер и как мать моего ребенка… ты просто не имеешь права так думать…