Книга Грех - Наталия Рощина

Карие глаза Елены смотрят на него из-под полуопущенных век. От этого взгляда по телу Ивана пробегают мурашки. Ему наплевать на свои ощущения, лишь бы увидеть, почувствовать, что ее охватила волна наслаждения. Долгожданная волна, которая унесет с собой недопонимание, обиды, измены. Она очистит их, как мощный летний ливень прибивает дорожную пыль, делает воздух свежим, легким. Его хочется вдыхать полной грудью, с каждым вдохом ощущая прилив сил, энергии. Она растекается по телу, делая его невесомым, парящим над землей. Уже нет нерешенных проблем. Да нет их, ей-богу! Сейчас Иван в этом абсолютно уверен.

Николаю нравится его работа. Кому-то нужны аспирантуры, докторантуры, ученые степени, признание, слава, а ему уютно на своем месте. Еще в школе, в старших классах, он уходил от ответа на вопрос: кем ты хочешь быть? Его задавали все: родители, бабушки, дедушки, педагоги. Время от времени приступ любопытства одолевал одноклассников. Никому не приходило в голову, что Николай, один из самых способных учеников, бесспорный лидер, давно решил, что выпускной класс станет для него последней ступенью в образовании. Профессия водителя — тайная мечта, которой подросток ни с кем не делился. Он чувствовал, что его признание никого не обрадует.

Реакция близких была ожидаемой — шок. Родители матери категорично высказались в том духе, что яблоко от яблони недалеко падает. Это было сказано не в присутствии Николая. Он оказался невольным свидетелем. Пришлось сделать вид, что ничего не слышал. Коля не обиделся. Он уже спокойно воспринимал все намеки на его сиротство. О своих родителях он так ничего и не узнал, да и не стремился. Много времени прошло с того злополучного дня, когда он решил сбежать из дома, в котором его окружали «предатели». Николай повзрослел, стыдился своего поступка. Для него не существовало словосочетания «приемные родители». Настоящие, любящие, заботливые — только так.

Как же им было нелегко с ним! Сколько боли он причинил матери! И что за нечистая сила его тогда дернула? Ему хотелось, чтобы мама простила его. Николай дал себе слово компенсировать причиненную боль. Хотел, чтобы мама гордилась ним. Верил, что она примет его выбор, поймет, что это его путь. Но мама не поняла. Она плакала, просила его подумать, говорила, что водительские курсы не исключают учебы в вузе. Но после окончания школы Коля пропадал в автомастерской, подрабатывал на местном рынке развозчиком товара. Все это родители, мягко говоря, не приветствовали, однако Коля стоял на своем.

— Это же все временно, как вы не можете понять?! — объяснял он.

Ему скоро восемнадцать, и тогда он сможет пойти на водительские курсы. А мама твердила о военкомате. Уверяла, что сможет уберечь его от армии, но при этом он должен получить высшее образование.

— Кому должен, мама? Ну, кому, скажи? — ершился Николай, мечтая провалиться сквозь землю под обвиняющим взглядом матери. — Я решил, понимаешь? Это моя жизнь.

— Коля, Коля… — Она гладила его непослушные жесткие и черные как смоль волосы, приговаривая, что ее мальчик способен на большее.

— Тебе стыдно за меня? — догадался Николай.

— Ну что ты такое говоришь? Просто я не представляю… — Спазм мешал договорить.

Она не представляла Колю за рулем такси или грузовика. Неужели это предел его возможностей? Мать не могла примириться с тем, что один из ее сыновей вдруг станет водилой. У нее возникала ассоциация с грубиянами-таксистами, матерящимися по любому поводу. Николай пытался объяснить ей, что не все грязно ругаются за рулем, что и академики позволяют себе крепкое словцо, когда обстоятельства того требуют.

— Мам, отец тоже использует слова не только из Даля. Ты же не ставишь это ему в вину?

— Папа здесь ни при чем, сынок, — рыдала мама.

Нет ничего зазорного в том, что ты можешь постоять за себя, не только применяя силу, но и осадить словом. Николай убеждал, просил. Мама качала головой. Она твердила свое: целыми днями за рулем, череда чужих людей, мотание по городу, никакого роста. Да и с материальной стороны нечего ждать.

— Покажи мне хоть одного состоятельного водителя, покажи, сынок!

Николай спорил. Он пытался объяснить, что можно играть в интеллигентность, оставаясь при этом полным валенком. Знать, где промолчать, где поддакнуть и таким образом оставлять о себе хорошее впечатление. Он так не хочет. Мама не разделяла его точку зрения. Она просила его не спешить, на что он ответил… Короче, что-то вроде того, что в нем взыграли гены. Сказал и подумал о том, что он может быть одинаково близок к истине и далек от нее. Кажется, его слова обидели мать больше, чем выбор профессии.

Отец молчал. Он выбрал позицию невмешательства. Это так на него похоже. Он не переубеждал Николая. Сказал только, что видел его будущее иным. Слова словами, но отец смотрел на него с нескрываемым разочарованием. Ему, человеку науки, было трудно принять такой выбор. Наверняка он надеялся, что сын после школы поступит в институт, заинтересуется наукой.

Получалось, Николай всех подвел. Даже девчонки из класса, которые симпатизировали ему, недоуменно пожимали плечами: вот так сюрприз. Коля Деревской — таксист? Он упал в их глазах, безвозвратно выпав из обоймы перспективных партий. Николай не жалел. Он словно проверял на вшивость всех, кто окружал его. Пусть останутся рядом те, кто готов принять его таким, каким он видит себя. Николай сумел настоять на своем.

— Сегодня у нас праздник! — Отец дипломатично пытался примирить всех, называя праздником день получения сыном водительских прав.

— Да ладно, пап. — Николай до сих пор благодарен ему за эту попытку.

— Праздник — это замечательно. Принимаю заказы на любимые блюда. Итак? — улыбнулась мама, поддержав отца.

Потом был праздничный ужин. Николай услышал столько добрых пожеланий. Особенно запомнился короткий монолог отца о том, как он рад, что его сын вырос настоящим мужчиной. Тем самым Иван хотел подчеркнуть, что Коля не бросает слов на ветер. Филипп преподнес ему рисунок: бесконечная вереница автомобилей, а маленький Арсений внес свой вклад во всеобщую атмосферу праздника тем, что не капризничал, не приковывал к себе внимание.

Теперь Николай — водитель со стажем. Новая машина, на которой он работал всего пару месяцев, гораздо лучше тех, на которых ему приходилось работать раньше. Это не разваливающаяся на ходу «Волга», а новенькая «Деу» цвета «металлик». К тому же в договоре сказано о праве выкупа автомобиля. Николай не настолько наивен, чтобы не понимать: фирма ничего не делает себе в убыток. Сколько же ему нужно работать, чтобы машина перешла в его распоряжение? Эйфория больших заработков, круглосуточной работы — это для Николая уже пройденный этап. Силы человеческие имеют предел, автомобили — отвратительное свойство ломаться в самый неподходящий момент. Например, тогда, когда ты скопил какую-то круглую сумму, чтобы потратить ее на свои нужды, оказывается, что полетел карбюратор или потек радиатор. И это мелочи в сравнении с тем, какие сюрпризы может приготовить автомобиль своему хозяину. Николай давно смирился с мнением коллег: