Книга Трансфер на небо - Анна и Сергей Литвиновы

А Карпову – все как с гуся вода. Стоит себе, позевывает, жует жвачку.

Опер полез рыться в карповской машине. Заглядывал в «бардачок», под сиденья, поднимал коврики. Наконец вынырнул из «Порше», сказал:

– Ничего особенного. Стандартный набор. Аптечка. Карта. Салфетки. Презервативы. Даже инструментов нет.

– А «поршаку» инструменты не нужны, – лениво откликнулся Карпов, – это машина не для лохов. Не ломается.

– Молчи, миллионер, – цыкнул на него Опер. – А то я прав тебя на два года лишу и в КПЗ запру, на тридцать суток как минимум. Давай говори, чего сбросил?

– Ой-ей-ей, какие мы строгие… – насмешливо протянул Карпов. – Может, мне вашему министру позвонить, чтоб он вам благодарность за бдительность выписал?

Малюта отступился от футболиста: и вправду, что он, простой майор, мог с ним поделать, во всяком случае, пока не доказана вина Карпова в убийстве?

– Значит, сомнений нет: что-то сбросил? – повернулся оперативник к Варваре.

– Похоже. Бросает он, видать, хорошо. Точно в стремнину.

– Тебе бы в гандбол играть, а? – усмехнулся Опер, обращаясь к игроку. – Может быть, лучше получалось бы, чем в футбол?

Варе вдруг пришла в голову одна идея:

– А сотовый? – поинтересовалась она. – Он у него при себе?

– О, мне нравится ход твоей мысли, – кивнул Опер.

Спрашивая о телефоне, Варя имела в виду следующее: может, Карпов убежал не ради того, чтобы избавиться от улики? Может, он просто хотел позвонить кому-то? Втайне ото всех поговорить с кем-то? Опер понял Варвару с полуслова, и ей это понравилось.

Опер снова залез в карповское «Порше» и вскорости вытащил из его недр маленький серебристый телефончик. Затем подошел к Варе и встал рядом с ней, плечом к плечу.

Оперативник расположил руку так, чтобы его действия были видны Варваре. Вот за это он тоже нравился ей: он никогда вслух не хвалил ее, но готов был делиться с ней, молодой, своим опытом. И молчаливо признавал ее приоритет, когда ей удавалось придумать что-то толковое. Никогда не пытался с ходу откреститься от ее идей только по причине того, что она женщина, да еще и молодая. И приписать себе ее заслуги он тоже никогда не пытался. Просто поступал порой, как она советует, и это для Варвары было лучшей наградой. Хотя услышать от него еще вдобавок пару добрых слов ей, откровенно говоря, тоже хотелось бы.

Опер нашел в меню карповского мобильника опцию «исходящие звонки». Варя на секунду оторвалась от телефончика, посмотрела на Карпова. Тот как раз оглянулся на них, и она поймала выражение его лица. Оно показалось ей одновременно и напряженным, и торжествующим. И в его выражении примнилось Варваре: вы, мол, менты, догадались правильно – да не совсем.

На дисплее карповского мобильника вспыхнуло время последнего разговора. Он произошел с каким-то Ботей, и случилось это вчера в 19.43, еще задолго до убийства.

– Стер, возможно, пока ехал, данные о последних звонках, – вполголоса предположила Варвара. Произнося эту реплику из-за плеча Опера, она между тем исподволь внимательно наблюдала за реакциями Карпова, и ей показалось, что тот (думая, что за ним никто не наблюдает) надменно усмехнулся.

– Все легко проверяется, – бросил Малютин. Достал из-за пазухи собственный сотовый, набрал номер, сказал в трубку: – Это я. Костик, мы бегуна этого взяли… Да живой он, живой… Так что можешь гаишникам отбой трубить… И вот тебе еще одна наводка. Свяжись-ка быстренько с оператором мобильной связи. Выясни обо всех звонках, начиная с сегодняшнего вечера, произошедших с номера… – Он посмотрел на дисплей карповского телефона и продиктовал цифры. – Кому он звонил, а кто – ему. И еще. Собери у всех, кто сейчас на базе, мобильники. Да глянь, кому они, начиная со вчерашнего дня, звонили. И кто им звонил.

Опер дал отбой.

– А почему мы с самого начала у игроков сотовые не отобрали? – поинтересовалась Варвара.

– А потому что потому все кончается на «у», – вздохнул Опер. – И если б да кабы, то во рту росли б грибы.

Варя поняла: Малютин понимает ошибку, допущенную при расследовании, действительно, надо было отобрать у футболистов мобильники (или хотя бы проверить их).

– Ну ладно, возвращаемся на базу, – скомандовал оперативник. – Я с ним, – он кивнул на Карпова, – на «Порше» поеду. А ты колымагу нашу доведешь?

– Доведу, – Варя улыбнулась. – Правда, у меня прав с собой нет.

– Я думаю, гаишники к тебе цепляться не будут, – ухмыльнулся Опер. – А если что – включай сирену с «люстрой» и прорывайся… Давай, ночной ездюк, – обернулся он к Карпову, – садись за руль. И особо не лети… – усмехнулся и добавил: – Хорошо б ты так на поле бегал. Мы б тогда уже давно чемпионами мира стали.

– Давай, давай, мент, прокатимся, – оскалился наглый Карпов. – Когда тебе еще доведется на «Порше» поездить!

– Гляди, не докатайся! – в тон ему ответил Опер. – Может, скоро в «автозаке» тебя будут возить.

Они расселись по машинам: Варя – за руль милицейской «шестерки», Карпов – на водительское кресло своего «Порше». Рядом с ним устроился оперативник.

…Ах, если бы Варя и Опер видели сценку, происшедшую сразу после того, как футболисты обнаружили тело Кондакова! …Вот Карпов, убедившись, что за ним никто не наблюдает, входит в номер, где на кровати лежит мертвый Кондаков… Щупает пульс на его руке… Подходит к окну, изучает следы на подоконнике… А потом воровато поднимает что-то с пола и быстренько сует себе в карман…

Но в тот момент, сразу после убийства, рядом с Карповым находилась одна Снежана. И она не заметила манипуляций футболиста. Или сделала вид, что не заметила…

…«Порше» с Карповым и Опером на борту развернулся и помчался обратно – к тренировочной базе российской сборной по футболу. За ним потащилась «шестерка» с Варварой.

Ни единой машины так и не проехало мимо них по пустынной трассе. Ночь, тяжелая осенняя ночь лежала над всем Подмосковьем.

Глава 8

Один из пяти. За три месяца до описываемых событий. Несчастная любовь.

За три месяца до кровавого убийства, происшедшего на базе футбольной сборной, в модный столичный ресторан «Мусин-Пушкин» входил очень молодой человек. По виду – вчерашний школьник. В крайнем случае, студент младшего курса. Однако одет был молодой человек совсем не по-студенчески. Светлые брюки тончайшей шерсти. Рубашечка натурального шелка. Мокасины ручной выделки, ценой не менее полтыщи баксов. Темные очки от дорогого модельера. Да и подъехал юноша к ресторану на пижонской «бээмвухе» седьмой серии. «Сыночек нефтяного короля», – неприязненно подумал швейцар, распахивая перед молодым человеком дверь и принимая ключи от «БМВ». Однако в тот момент, когда юноша картинным жестом сдернул с носа очки, швейцару его лицо показалось знакомым. Но лишь когда метрдотель уже повел мальчика-пижончика к столику, а швейцар отдал ключи от «бимера» парковщику, он наконец вспомнил, где на самом деле видел юнца. Видел он его по телевизору, на футбольном поле, где молодой человек производил фурор в составе лучших клубов и сборной своими лихими рывками и непредсказуемыми финтами.