Книга Пределы неоднозначности - Мария Введенская

– Сигарету бы… – задумчиво сказала Чарли, отпивая глоток.

– Это свело моего брата в могилу.

Она вздрогнула и резко повернула голову так, что хрустнули шейные позвонки. С соседнего балкона справа на нее смотрела женщина лет шестидесяти семи одетая в серый плюшевый спортивный костюм, до которого очень хотелось дотронуться, таким он казался мягким и комфортным. Она была довольно подтянутой и высокой с широкими плечами и руками, привыкшими к физической работе. Ее темно-пепельные седые средней длины волосы были уложены легкой волной и добавляли немного несоответствия со спортивной одеждой. Она курила трубку, а из кармана плюшевой олимпийки торчал краешек пачки Винстон. Она достала ее и по-свойски раскрыла перед носом Чарли. Та опасливо улыбнулась, но всё же протянула руку через перекрытие, объединяющее их балконы, чтобы взять сигарету. Чарли поставила чашку кофе на стол и встала к парапету, чтобы удобней было общаться с соседкой. Едва она взяла сигарету в рот, зажигалка тут же чиркнула у нее под носом. Сколько она не курила? Наверное, лет пять, а то и больше. Бросила, когда этот процесс перестал приносить ей удовольствие, но сейчас всё ощущалось, как в первый раз. Чарли даже закашлялась.

– Я уже давно не курила. – отозвалась та.

– А я вот злоупотребляю… – женщина положила локти на парапет и вздернула бровь, став похожей на Марлен Дитрих. – Когда приехала? Ночью?

– Под утро. – кивнула Чарли. – Около четырех, наверное.

– Устала?

– Очень! Даже спать легла при полном параде. В таком виде в гроб кладут….

– Забавно. – усмехнулась та.

– О, да.

– Как зовут? – спросила женщина и глубоко затянулась.

– Чарли.

– А меня Дороти. – она протянула едва заметно трясущуюся руку через балкон, и Чарли с удовольствием ее пожала.

– Прям, как в сказке. – заметила она.

– Ага. – закивала та. – Моя внучка говорит то же самое. Она отчего-то свято и непоколебимо верит, что Баум написал книжку про меня. И откуда она это взяла? Каждый раз, когда встречаемся, она спрашивает, дошла ли я до страны Оз на самом деле, или это придумал автор, чтобы приукрасить конец. Представь, девочке всего пять, а она уже задает такие вопросы. Уже понимает, что жизнь – не клубничный сироп. Она обожает эту историю… – мечтательно сказала Дороти.

Она излучала такую мощную любовь, когда говорила о внучке, что Чарли улыбалась и чувствовала часть ее у себя внутри – такую горячую и трогательную, поднимающую тебя на вершину радости. Дороти определенно дарила свет. Она производила впечатление сильной натуры, у которой всегда наготове есть, что сказать. И отпор дать любому сможет, и наград за это не попросит.

– Где бы я ни была, я всегда привожу ей что-нибудь связанное с этой сказкой. Ну там раскраски всякие, фигурки или ручки, ластики – всякую мелочевку. Она так радуется. Правда, перед тем, как обнять или поздороваться, сначала спрашивает, что я ей привезла. Вот так вот! Но, я сама в этом виновата, приучила. – Дороти выпустила изо рта колечко дыма. – А ты как, Чарли? У тебя есть дети?

– Нет! – быстро ответила та с едва заметным испугом, словно ее спросили, не плюется ли она кровью по утрам.

Дороти тоже это заметила и вздернула брови в немом вопросе.

– Ну… у меня с детьми странные отношения. – попыталась объяснить та. – Они для меня, как инопланетяне. Что-то недоступное моему пониманию.

– Просто время еще не пришло.

– Да, наверное. – кивнула Чарли. – Все так говорят.

– Значит, есть надежда, что так оно и есть. – многозначительно сказала Дороти. – Не веришь мне, поверь моему возрасту. Я многое повидала… – она улыбнулась и положила ладонь на ручку балконной двери. – Ладно, Чарли, у меня еще есть дела. А ты можешь присоединиться ко мне и моим подругам за обедом. Обычно мы едим в два.

– С удовольствием, Дороти.

– Вот и ладно. – она мигнула улыбкой и исчезла в своей комнате.

Чарли буквально залпом допила свой кофе и затушила сигарету, которая принесла ей ностальгическое удовольствие. Знакомство с Дороти оставило самый что ни на есть приятный след. А разница в возрасте дружбе не помеха. В конце концов, надо было уцепиться за что-то, ведь полтора месяца – срок нешуточный. Но всё-таки для полного проникновения Чарли требовалась ознакомительная прогулка по окрестностям. Она окинула взглядом городок, задержавшись на розовой вывеске «У Нэда» и подумала, что нужно будет обязательно туда заглянуть. Оставалось лишь разобрать вещи, хотя это вряд ли займет много времени.

Распаковка маленького игрушечного чемоданчика заняла около получаса, хотя кое-что из взятого, ей не понадобилось, например, зубная паста, фен и расческа. Всё это предлагал отель, помимо прочих необходимых косметических средств, которые были довольно высокого качества, насколько могла судить Чарли. А будь она поискушённей, не преминула бы заметить, что довольно простенький с виду отельчик, тянул на твердые пять звезд внутри, о чем говорило и качество фаянса, и дорогая мебель и посуда. Люди, проживавшие здесь, получали только самое лучшее, но весь вопрос, что они такого делали для этого….

Закончив с вещами, Чарли, наконец, отправилась исследовать местность, и первое, что сразу же привело ее в восторг, так это названия улиц, которых здесь было не так много. Параллельно с Главной шли Яблочная и Дынная, объединенные росчерками трех переулков: Сладким, Персиковым и Коричным. Пределы города ограничивала еще одна длиннющая, по сравнению с остальными, кольцевая улица под логичным названием Предельная.

Всего Чарли насчитала сто пятнадцать домов, но пока она шла по Коричной, ей попадались номера, начинавшиеся со сто двадцать шестого, так что, скорей всего, она обсчиталась. Чарли встречала людей, которые смотрели на нее во все глаза. И возможно причиной тому был довольно юный, в сравнении с ними, возраст – никого младше шестидесяти Чарли не встречала. В основном же контингент рознился от шестидесяти пяти и выше – все, как один, степенные и довольные жизнью. Компания из трех престарелых джентльменов в летних цветастых рубашках и двух дам в легких платьях, соломенных шляпках и кружевных перчатках проводили молодую девушку удивленными взглядами. Седовласый мужчина в черных свободных льняных брюках и рубахе, выгуливающий свою собаку, с которой Чарли уже боле-менее познакомилась, взмахнул рукой, приветствуя своего приятеля в толстых очках через дорогу, что стоял у почты. Чарли прошла салон красоты, за большими окнами которого, харизматичная парикмахерша в летах накручивала бигуди своей ровеснице в кресле. Здесь был даже небольшой кинотеатр, где, судя по анонсу, сегодня обещали фильм «Звуки музыки», и сгорбленная старушка под восемьдесят с палочкой шла туда со своим мужем в светлом костюме и соломенном канотье на двенадцатичасовой сеанс. И повсюду стояли лавочки, заполненные щебечущими подругами в перманентах и с ярко-накрашенными губами, или даже достопочтенными парочками, как те, что шли в кинотеатр, и джентльменами, играющими в карты или шахматы.