Книга Черновик беса - Иван Любенко

— Итак, позволю себе продолжить, — опустошив рюмку, проговорил Клим Пантелеевич. — Учитывая, что где-то совсем рядом с нами находится жестокий и коварный преступник, я прошу вас, уважаемый Сергей Николаевич, вас, Надежда Алексеевна, и вас, господин Бобрышев, до окончания моего расследования оставить все семейные разбирательства. Сейчас надобно думать о том, как этого Беса отыскать.

— Надеюсь, у вас уже есть какие-то соображения? — гордо закинув голову, осведомился податной инспектор.

— Так, некоторые мысли, — скромно ответил Ардашев.

— Что ж, тогда поделитесь. Возможно, мы сумеем вам помочь.

— Это не в моих правилах. Я не озвучиваю гипотезы.

— Не доверяете, значит? — недовольно оттопырил губу Стахов.

— Нет, дело не в этом. Просто вы, сами того не подозревая, можете быть связаны с Бесом.

— То есть вы считаете, что я — его сообщник? — вздрогнув всем телом, спросил податной инспектор.

— Ни в коем случае. Дело в том, что преступник может использовать вас «в тёмную», то есть, общаясь с вами, постарается выведать нужные сведения о проводимом мной расследовании. Из его романа ясно, что он вполне сносно знаком со всеми деталями жизни хозяев виллы. И может так случиться, что в тот момент, когда вы будете отдыхать за столиком какой-нибудь кофейни, к вам подсядет незнакомец и под надуманным предлогом постарается выведать у вас то, что ему лучше и вовсе бы не знать. Именно этим обстоятельством и объясняется моё опасение, а отнюдь не недоверием к вам или кому-то ещё. Поэтому будьте осторожны и не предпринимайте самостоятельных действий, если вдруг кого-то заподозрите.

— А! Понятно. Тут я совершенно с вами согласен, — точно китайский болванчик закивал Пантелеймон Алексеевич.

Присяжный поверенный повернулся к Бобрышеву и сказал:

— Артём Викторович, вам надобно как можно скорее воротиться домой. Постарайтесь объяснить супруге, что её жизни угрожает реальная опасность. Не теряйте времени. Хорошо бы вам находиться с ней рядом, пока мы будем искать злоумышленника.

— Нет, я категорически не могу оставаться дома, — отрезал он. — Служба не позволяет. А тут ещё заболел помощник лесничего, и я должен выполнять не только свои обязанности, но и его. А это означает, что всю ближайшую неделю я буду в разъездах. В иные дни даже не удастся воротиться домой. Слишком долгая дорога до участков. Неделю назад в окрестностях Сочи появились незаконные вырубки. Губят вековой лес. Придётся ловить браконьеров и выписывать штрафы.

— Возможно, у вас есть какой-нибудь друг или знакомый, который мог бы побыть рядом с вашей супругой?

— Был один, пока не начал подло амурничать. — Бобрышев метнул недобрый взгляд на Толстякова. — Ладно, что-нибудь придумаю. — Он поднялся. — Позвольте откланяться. Честь имею.

Лесной кондуктор зашагал вниз по аллее. Он так и пошёл, держа наган в правой руке.

— А зря отдали этому Cocu[12] револьвер, — с усмешкой провещал податной инспектор. — Как пить дать — убьёт супружницу.

— Нет, скорей сам застрелится, — возразила Вероника Альбертовна и тихо примолвила: — от горя.

Глава 9. Сладкая смерть

Два последующих дня не принесли ничего нового. Жизнь текла размерено, и со стороны могло показаться, что в семье Толстяковых царили мир и согласие. На самом деле, супруги спали в разных комнатах и почти не общались между собой, не считая нескольких обыденных фраз, которыми они обменивались за завтраком, обедом или ужином. Сергей Николаевич вновь звонил в редакцию газеты. Редактор Кривошапка сообщил, что никто из знакомых литераторов поэта и прозаика Петражицкого (Аненского) нигде не видел. Говорят, что дома он так и не появлялся, будто испарился.

По утрам гости ходили к морю и возвращались только к обеду. Вот и сейчас все три семьи сидели на террасе, наслаждаясь двумя цыплятами, изжаренными на вертеле.

— Да, хорош цыплёнок, ничего не скажешь, — вытирая губы салфеткой, заключил податной инспектор. — Но уксуса в мясе явно не хватает. Видать перед забоем забыли дать.

— Какого ещё уксуса? — вздёрнул брови Сергей Николаевич.

— Винного, конечно же, хотя и яблочный тоже сойдёт.

— Что вы имеете в виду? — заморгав, осведомилась супруга присяжного поверенного.

— Видите ли, Вероника Альбертовна, существует старый и проверенный способ приготовления этого блюда. Откормленной курице вливают в клюв десертную ложку уксуса и запирают в сарае. И только часа через два-три режут. Потом, понятное дело, чистят, потрошат, моют. А дальше всё в точном соответствии с тем, как её приготовил ваш повар: солят, жарят, на вертеле, поливая жирным бульоном. Затем, распускают ложку масла, и, поджарив в нём тёртую чёрствую булку, размешивают в сковородке, чтобы разом облить тушку.

— Так уж и обязательно поить её уксусом? — подняла брови Надежда Алексеевна.

— Нет, Наденька, можно поступить иначе. После того, как птицу зарезали, её опускают на час в холодную воду, после чего закапывают в песок на сутки. И только затем ощипывают, потрошат и солят.

— Но зачем?

— У курятины появляется изумительный привкус, свойственный дичи.

— А я знаю другой способ, — вступил в разговор Ардашев. — Надобно смешать маковое семя поровну с кукольванцем и дать курице поклевать. Наевшись, она уснёт наподобие мёртвой. В это момент её можно легко ощипать. Птица совершенно ничего не чувствует, точно находится под действием морфия. Тут же её обмазывают яичным желтком и дают высохнуть. На вид она кажется жареною. А дальше кладут на блюдо, украшают зеленью и подают на стол. Затем вы предлагаете гостям откушать-с. Берёте нож и делаете вид, что пытаетесь отрезать кусок. Но стоит лезвию поранить кожу, как она тут же подскочит с блюда и убежит.

— Ай да Клим Пантелеевич! Ай да шутник! — вскинул руки Пантелеймон Алексеевич. — А ведь от такого розыгрыша и удар схватить может.

— Раз уж пошёл разговор о шутках с едой, то позволю добавить трюк с окрошкой, — просиял Толстяков. — Для этого понадобиться две кастрюли — одна большая, другая маленькая — и предварительная договорённость со всеми гостями, за исключением того, над кем вы решили подшутить. — Газетчик сделал паузу, окинул всех многозначительным взглядом и продолжил: — В большую кастрюлю ставится маленькая, уже наполненная водой, а окрошка заливается в пустое пространство. Хозяйка разливает её поочерёдно каждому гостю и только в последнюю очередь — жертве. Маленькую кастрюлю надобно после этого протопить. Естественно, ему в тарелку попадает только вода. Он пробует, не понимает ничего, и говорит, что у него одна вода. Остальные едят, нахваливают, уверяют бедолагу, что у него тоже вкусная окрошка, показывают кастрюлю, убеждают, что никакой воды там и быть не может. Обычно всё это длится до тех пор, пока кто-то из гостей не рассмеётся. Правда, бывали случаи, когда, обидевшись, разыгрываемый вставал и уходил. Так что лучше с эти фокусом не затягивать.