Книга Зов сердца - Барбара Картленд

Лалита ничего не ответила и с узелком в руках вышла из кареты Софи. Дилижанс был уже переполнен, и девушка втиснулась в него не без труда. Карета Софи уже повернула обратно к Рот-Парку.

Внутри дилижанса было жарко и шумно. Пахло едой, табаком и потом, но Лалита могла думать только о том, как лорд Ротвин войдет в дом, собаки выбегут ему навстречу, и вместо нее его будет ждать Софи.

Она представляла себе, как он обнимает ее, а Софи поднимает к нему свое прекрасное лицо, и он целует ее…

Боль от этого была так сильна, что была хуже побоев мачехи, хуже всего, от чего она страдала прежде. Лалита закрыла глаза и заплакала.

Дилижанс между тем останавливался то в одной маленькой деревушке, то в другой. Одни пассажиры выходили, другие входили, снимали багаж с крыши. Всякий раз это сопровождалось шумом, криком и грохотом.

Но Лалита могла думать только о лорде Ротвине; о том, с какой симпатией и пониманием он говорил с нею, о том случайном взгляде, когда их глаза встретились. От этого воспоминания у нее перехватывало дыхание.

А может, он будет рад тому, что она уйдет из его жизни?

Лалита пыталась собрать всю свою гордость и храбрость и посмотреть в лицо фактам. Они никогда бы не встретились, если бы не коварство Софи. Он жалел ее, но какие еще у него могли быть чувства к столь непривлекательной девушке? А Лалита считала, что, встретившись с поразительной красотой Софи, любой мужчина не сможет больше считать привлекательными других женщин.

Она не сомневалась, что в жизни лорда Ротвина было много женщин, да и болтовня Нетти не оставила ее надолго в неведении на сей счет.

– У его светлости в жизни слишком много всего! – говорила старая няня. – Он испорчен с детства. Уже тогда все восхищались им.

– Он всегда был так красив? – спросила Лалита.

– Самый красивый ребенок, какого я когда-либо видела. Он был похож на маленького ангела! Да и став старше, он выделялся в любой компании. Неудивительно, что леди всегда млели при виде его.

– И много их… было? – тихо спросила Лалита.

– Немало. С внешностью его светлости, при его положении и богатстве, нетрудно быть мечтой каждой молодой девушки.

– Странно, что он не женился, – проговорила Лалита.

– Он всегда смеется и говорит: «Я еще не нашел свой идеал женщины!»

«Вот он и нашел ее, – подумала Лалита, всхлипнув. – Нашел Софи, такую же красивую, как он сам».

Она представляла себе то волнение, которое вызовет их брак в высшем свете.

Он привезет Софи в Карлтон-Хаус. Она будет украшением на открытии сессии парламента, самой красивой дамой на церемонии коронации. Лалита с трудом подавила рыдания.

– Почему, почему, – в отчаянии спрашивала она себя, – я не влюбилась в обычного человека? Кого-нибудь, кто мог бы тоже полюбить меня, с кем мы могли бы обрести счастье?

«Какая же ты глупая? Какая же ты глупая?» – как будто выстукивали колеса дилижанса.

И она твердила им в ответ:

– Я ничего не могу поделать! Я ничего не могу поделать!

Ее щеки были мокрыми от слез, когда дилижанс вдруг остановился. Послышался недовольный крик возницы, пожилой фермер сердито спросил:

– А сейчас почему мы остановились? Мы и так уже порядочно опаздываем.

– Это безобразие, что дилижансы никогда не приходят вовремя, – резко заметил молчаливый человек средних лет, похожий на клерка.

В этот момент дверь открылась, и показался грум в высокой шляпе с кокардой и в ливрее с серебряными пуговицами.

Он увидел Лалиту и сказал:

– Его светлость ждет вас, миледи.

Она подняла голову и с недоверием посмотрела на него. Затем нерешительно спросила:

– Его… его… светлость?

– Он вас ждет, миледи.

В дилижансе стало тихо. Потом клерк сказал:

– Если вы выходите, мадам, то мы были бы вам обязаны, если бы вы сделали это побыстрее. Мы и так сильно опаздываем.

– Мне очень жаль, извините, – пролепетала Лалита, с трудом протискиваясь между пассажирами.

Нед помог ей сойти, и она увидела перед собой четверку лошадей, стоявших поперек дороги. Не узнать кучера она не могла.

Сердце ее учащенно забилось. Нед помог ей подняться в экипаж, прикрыл ее колени легкой меховой полостью.

Первое мгновение Лалита, сидя рядом с лордом Ротвином, не могла поднять на него глаза.

Потом украдкой бросила на него взгляд. Он хмурил брови, а губы его были плотно сжаты. Лалита ощутила, как ее сердце стискивает ледяная рука. Он сердит! Сердит на нее за то, что она сделала, думая, что это принесет ему счастье!

На деревенской площади они наконец смогли разъехаться с дилижансом. Солнце уже село. Сгустились сумерки.

Дорога к Рот-Парку неясно вырисовывалась в темноте.

– Почему вы уехали? – спросил лорд Ротвин, прежде чем снова пустить лошадей вскачь.

– Я… я… думала, что я вам… не буду… больше… нужна… – запинаясь, проговорила Лалита. Суровость его тона пугала ее.

– Вы хотели уйти?

Лалита в замешательстве посмотрела на него, и он увидел, что на щеках ее блестят слезы, а длинные ресницы влажны. Он улыбнулся, и лицо его просветлело.

– Разве вы не знали, что я никогда не оставляю здание, над которым работаю, незаконченным? – спросил он.

Исчезли боль и страх. Волна невероятного счастья захлестнула ее. Но прежде чем она ответила, лорд Ротвин рванул поводья.

«Он хочет, чтобы я вернулась! – говорила себе Лалита. – Назад… домой!» Она едва смела так думать, боялась произнести это слово даже мысленно.

Лошади шли резво. После тряски в переполненном дилижансе Лалите казалось, что они ехали очень быстро.

Ветер дул ей в лицо, сердце ликовало.

И не было нужды в словах. Лорд Ротвин снова вытащил ее на свет, который слепил ее.

Они вынуждены были остановиться, потому что дорогу переходило стадо коров.

– Как вы себя чувствуете? – спросил лорд Ротвин.

– Хорошо… со мной… все… в порядке.

Ее страдание испарилось, все казалось легким и светлым. Она была рядом с ним, и это было все, что она могла хотеть от жизни.

Небо заволакивали тучи. Ехать быстро по узкой и извилистой лесной дороге, петлявшей между деревьями, было опасно.

Внезапно с правой обочины дороги показались два всадника, и лорд Ротвин инстинктивно натянул поводья.

– Кошелек или жизнь!

У Лалиты перехватило дыхание.

Лорд Ротвин сунул руку в карман, где лежал заряженный пистолет. Он выхватил его, но разбойник выстрелил первым, и лорд Ротвин пригнулся. Пуля попала ему в плечо.