Книга Железный пар - Павел Крусанов

Каменных дев заволокла хмарь; стучащие по тенту капли заглушили шум реки.

Заскучав, разбрелись по палаткам.

Фёдор, подложив под спину рюкзак, полусидя/полулёжа листал в компе отснятый материал.

Послал жене sms: доброе утро, как дела у сына?

Ответила: не прощён.

Зря всё-таки оставил в Душанбе Джареда Даймонда – сейчас его учёнейшее сочинение пришлось бы кстати.

На заложенной странице автор объяснял традицию людоедства в горных областях Новой Гвинеи скудостью пищевого рациона аборигенов. Хотелось верить, что исследователь не остановится на столь дурацком заключении.

– А в горящие копи когда? – спросил из праздности.

Фёдор сказал, что заедем туда на обратной дороге из Фанских гор.

Ворочаясь на пенке, скользнул ладонью по днищу палатки – под рукой хлюпнуло. Посмотрел вокруг, пощупал – в палатке было сухо, но под непромокаемое днище определённо натекло.

Вылезли наружу.

Тонкий слой почвы, покрывавший камни, набряк от воды и расползался под подошвой. В корнях травы уже ползли струйки.

Место под палатку выбирали ровное, но небольшой уклон здесь всё же был.

Чёрт! Нет чтобы… Впрочем, тут камни – окопать палатку по периметру всё равно бы не вышло.

Фёдор позвал Глеба. Тот вылез под моросящий дождь и оценил ситуацию.

Сегодня срываться куда-то было уже поздно. Решили звонить в кишлак, чтобы утром подогнали к лагерю УАЗ.

Глеб позвонил.

Затем связались с Муродом – завтра он будет ждать нас со своим «старексом» на трассе перед Муминабадом.

Через полчаса дождь кончился. В небе появились слепящие голубые просветы, и над мокрым ущельем повисла роскошная радуга.

Ясное дело – Глеб с Фёдором поспешили.

Сказал об этом. Но наш генеральный штаб, соглашаясь со мной в душе, назад решил не отыгрывать.

Из тетради Грошева

Всё дело в квасцах! Плюс нашатырь и кое-что ещё, должно быть… Это теперь и моей деревяшке понятно! Прости, пожалуйста, мне маленькую неучтивость, мой прекрасный немецкий протез! Вот почему «Капитал» и Библия известны повсеместно, а Фёдоров (взял у Бодули с полки) и «Бытие и время» не прозвучали так, чтоб подчинить умы! Первые переплетали в те времена, когда мастерам служили службу правильные вещества, – когда они (мастера) использовали, так сказать, природную лабораторию горящих копей, а не аптечные химические реактивы, как в случае с последними. Именно грязь, посторонние (мнимо посторонние! в действительности – наинужнейшие!) редкоземельные вкрапления в самородной сере, квасцах, нашатыре и прочих соединениях из печки, разведённой в недрах, давали силу от природы вещам, познавшим на себе их (этих соединений) применение! Как всё разумно, складно, проницательно устроила природа! Что от неё, из первых рук, то – сила, а что от людей и фабрикации их технического безрассудства, то – пустотел и недоделка. Химические вещества природы из горящих копей, заложенные в материалы переплёта, взаимодействуют с брожением идей, заложенных в переплетаемую книгу, таким невероятным образом, что многократно усиливают в читателе готовность их, эти великие идеи, воспринять! Вместить, постичь и в высоком смысле ими заболеть! Вот что открылось мне сегодня, как озарение, как яркий вещий сон!

А всё пожелтевшие листочки, исписанные лиловыми чернилами, – те, что лежали в книге о переплётном мастерстве! Там всё написано про копи! Мне оставалось догадаться и сообразить! Я почерк разобрал (написано уже по новой орфографии, в конце – по бумаге судя – двадцатых прошлого столетия), и тайна книжной силы мне открылась! Там многое рассказано о сере, нашатыре, квасцах, «татарской соли», которые с незапамятных времён везли с Востока в Рим, Византию, а потом в средневековую Европу (вплоть до серёдки XIX века) из горящих копей гор Буттама как главное орудие для медицины и алхимии, а также средство для обработки кож, крашения и… в помощь всем имеющим на эти средства спрос ремёслам. Эти дары земли использовали и типографы, и старые мастера переплётных дел. Инкунабулы, альдины, эльзевиры – везде шли в работу именно они, самородные соединения горящих копей. Да что там! Мастерские переплёта в Италии, Германии, Франции, Англии, России использовали их вплоть до, выражаясь прямо, гибельного научного переворота, когда вступили в дело заводы по возгонке и выжимке веществ, которые сама в готовом виде давала прежде мать-натура. Вначале я решил: пустяк, занимательная справка. Потом умом раскинул, сопоставил, и – ток ужалил – осенило! Подумать только: такая мелочь, а какой имеет грандиозный вес!

Эх, вот бы достать те самородные (со следами неучтённых элементов) преобразующие вещества из кладовой хозяйственного Менделеева! Те самые, имеющие смысл, значение и силу. Достать бы только, и тогда!.. Есть у меня ещё три с половиной пачки – остались от второго тиража. Все блоки выну из обложки и вставлю в надлежащий переплёт. Его, уж не извольте сомневаться, сооружу по всей положенной величию затеи форме – в дело пойдут и вступят в отношения с идеями проекта смены человечества все минералы гор Буттама (так древние арабы в саблевидных письменах именовали эту огнедышащую местность). Сам отквасцую кожу, налажу нужный грунт для мраморирования обрезов и бумаги, нашатырём (им вроде пользуются при крашении) накрашу коленкор… И эти выразительные книги, заряженные силой вдохновения и открытий мысли и закреплённые печатью самой природы, разошлю издателям, чтоб осознали значение своей задачи и наконец пустили в массы тиражи. И принцу А., и принцу Г., и В. В. П., и министру обороны С. К. Ш., и А. Б. Ч., конечно, тоже отправлю экземпляр. И той… тому цветку сердечному из фонаря придумаю, как передать. Пускай читает у окна не только сочинения изящной выдумки, но и скрижали правды о нашей никудышной жизни, о том, как дальше всем нам быть. Ей важно и приятно будет знать, что и она… и я… такие, как мы с ней, в несовершенстве своих тел способны душой и помыслом подняться и взглянуть за окоём. И увидеть другие горизонты. Ну, и вручу в конце концов Бодуле – его давно хотел в ответственные сторсменчелы посвятить.

Про остальных – без толкований ясно, а А. Б. Ч. послать необходимо вот зачем.

Когда случалось время, много думал (бывает, что есть время у меня). И думал, если кратко, вот о чём. Книгу свою хочу распространить сперва в России, чтобы направить первой по спасительному курсу. Затем – в остальных краях, которые по следам России встанут на путь, озарённый новым смыслом, пускай о нём (пути) ни одна из далёких стран пока что не подозревает. Однако опасаюсь – одному мне, пожалуй, будет не по силам осуществить эти глобальные намерения скоро. Конечно, потомки примут эстафету и начатое дело завершат… Но. Проблема в том, как поживее запустить процесс. Сподвижники. Да, некуда деваться – встаёт вопрос о людях, разуму которых по плечу осуществить проект всеобщей смены человечества. Тут и приходит мне на ум указанная выдающаяся личность. Служитель долга до нутра костей. Человек с невиданным размахом деловитости. Взглянув на его дела, осознаёшь, что неприступных рубежей для уникальных дарований А. Б. Ч. не существует. Случись такое, что постройку коммунизма доверили б ему, то он его построил бы в два счёта! Но по той поре, когда этот вопрос (постройка коммунизма) стоял на повестке дня, А. Б. Ч. был, к сожалению, чрезвычайно юн. Поэтому сейчас, в другое историческое время, не ведая пока об истинном своём предназначении, он выбрал родом деятельности строительство капитализма на самом незаметном глазу участке малых технологий. Теперь, однако, моя книга, вобравшая в переплёт катализатор силы, откроет, наконец, ему глаза!